Викинги: Легенды никогда не умирают

– А если их у неё нет?

Торкелл промолчал на это, но я и так знал его ответ.

– Пусть мужчины найдут семьи, которые пали. Я хочу дать им немного денег. Несколько монет. – сказал я, бросив взгляд на Торкелла и увидел, что у него серьезное выражение лица.

– Решать тебе, но я бы не советовал. Дашь подачку один раз, и они будут ждать ее всю оставшуюся жизнь. Ты неплохо разбогател, никто этого не отрицает, но ты не можешь обеспечить всех, – сказал он мне. И я видел в его словах правду, но…

Так мне было бы легче. Ведь те люди, которых я убил, их семьи столкнутся с тем же самым вызовом. В бою у меня не было проблем с убийством. Но обрекать женщин и детей на голодную смерть меня не устраивало.

– Сделай это. Я дам им по монетке, – решил я. Не очень большая сумма, но зато они не будут голодать в последующие недели. Торкелл кивнул, безропотно повинуясь приказу. Это станет делом на потом, потому что нас привели в длинный дом. Ярл Хоррик занял свое место, а его жена Ойдрис поцеловала его в губы в честь его возвращения.

И тогда началось празднование. Вино, награбленное в церкви, вынесли и раскупорили, наполнив кривые рога и кружки. Животных, которых привели на пир, приносили в жертву и готовили, а награбленный сыр, фрукты и ягоды раскладывали на тарелках. В пиршество был вовлечен весь город, включая вернувшихся воинов. Рассказывали истории о сражениях, и я уже услышал не менее дюжины различных версий. Некоторые из них я даже не мог опознать как битвы, в которых я сражался.

Однако я много раз слышал на устах людей имя Поцелованного Волком. Количество раз было примерно равно тому, сколько тостов мне пришлось услышать, каждый раз глубоко отпивая из рога и сладкого вина внутри. Я предпочитал медовуху или эль, но вино тоже было неплохим. Вскоре мое лицо начало неметь от напитка, и, чтобы не потерять рассудок, я стал пить маленькими глотками.

Это было прекрасное чувство – быть отмеченным. Когда тебя осыпают вниманием и похвалами. Я никогда не думал, что вкус победы может быть таким сладким. Во время пира я участвовал в таких играх, как борьба, которую я выиграл, стрельба из лука, которую я тоже выиграл, затем соревнования по выпивке, которые я проиграл. В основном потому, что мой желудок уже был полон вина еще до того, как я начал.

– Поцелованный Волком! Поцелованный Волком! Где ты?! – Я услышал чей-то крик. Я проигнорировал его в основном потому, что слышал свое имя так много раз, но когда люди начали похлопывать меня по спине, я понял, что это Ярл Хоррик выкрикивает мое имя. Я встал со скамейки, на которой сидел – не помню, чтобы я на нее садился, – но Ярл Хоррик помахал мне рукой. – Вот ты где! Поднимайся сюда!

Я медленно направился к нему, замечая, что все взгляды устремлены на меня, включая отцовский, поэтому я старался не выглядеть пьяным дурнем. Даже если мои ноги были похожи на деревянные бруски. Тем временем ярл Хоррик продолжал. – Эту историю ты наверняка уже слышал, и она уже успела надоесть, но стоит повторить ее в последний раз! История о холме стрел, – решил он.

Я повернулся, чтобы окинуть взглядом толпу, все они смотрели на меня. Я опустил взгляд на себя, чтобы убедиться в своей презентабельности, и увидел, что в какой-то момент я пролил вино на свою тунику. Когда это случилось?

– Стрелы почти затмили солнце, – сказал ярл Хоррик, и мне показалось, что я пропустил начало истории. – Они сыпались на нас, как дождь, наши щиты раскалывались, как коряга, – их было так много. Наши лучники падали один за другим, пока не остался только Зигфрид Поцелованный Волком. Я смотрел, как он уходил с пути стрел, которые должны были поразить его насмерть.

Я моргнул, и мое зрение стало затуманиваться. Я стал быстро моргать, чтобы дослушать рассказ, но когда услышал слова, мне показалось, что я пропустил еще один кусок. – Я никогда не видел ничего подобного. Остальные защищались щитами и готовились принять свою судьбу. Однако Зигфрид широко раскинул руки, приглашая франков бросить вызов могуществу и защите наших богов! Все стрелы промахнулись мимо него – все до единой! О, они подошли близко. Добрая дюжина чуть не сразила его насмерть, но ведь чуть – не считается, не так ли?! – крикнул ярл Хоррик, и толпа зазвучала… отдаленно?

Я посмотрел в их сторону и увидел, что они никуда не двинулись. И все же почему-то мне казалось, что мои уши полны воды. Облизав губы, я обнаружил, что во рту пересохло. Поднеся рог к губам, я смочил рот горьким вином. Оно имело вкус уксуса… У нас уже закончилось хорошее вино?

– Однако боги решили, что сегодня не тот день, который уготован Зигфриду. Стрелы падали вокруг него и франков! О, я не могу описать вонь дерьма, которая исходила от пяти тысяч франкских воинов! – На это раздались смешки, а я сглотнул, и мое зрение снова помутнело. Так вот каково это – быть пьяным? Не чувствовать легкого головокружения?

Как кто-то мог выдержать подобное? Я чувствовал себя ужасно.

– Потом он бросился на врага, сбегая с холма, словно намеревался убить их всех сам. Может, и так, но я не хотел, чтобы вся слава досталась ему… – Ярл Хоррик прервал себя, когда его внимание переключилось на меня. Не из-за того, что я что-то сделал, а из-за того, что мой рог выбили у меня из рук и рассыпали его содержимое по полу.

Медленно моргнув, я увидел, что это была Джилл.

– Хел-герк, – хрюкнул я, обнаружив, что мой язык невероятно сильно заплетается во рту. Джилл ничего не ответила.

– Его отравили! – крикнула она, и я открыл было рот, чтобы возразить, что я просто немного перепил, но когда она потянулась ко мне, мои ноги сами выбрали этот момент, чтобы уйти у меня из-под ног. Я наполовину рухнул на нее, моя голова поплыла, так как мне стало трудно дышать. Казалось, что какой бы глубокий вдох я ни делал, в мои легкие попадало слишком мало воздуха.

Реакция на ее крик была мгновенной. Я увидел, как Торкелл вскочил на ноги, а за ним и отец. Отец схватил рог, а ярл Хоррик кричал, чтобы все успокоились. Я изо всех сил старался стоять на ногах, но мое зрение потемнело. Меня отравили? Кто отравил меня?