Викинги: Легенды никогда не умирают

Все это было погружено, и мы начали свой поход обратно в Саксонию.

На следующий день после принесения жертв мы снова встретились с королем Видукиндом. Он ничего не сказал ни о нашем отъезде, ни о том, что у нас прибавилось богатств. Единственное, что было сказано, – это поздравления с одержанной победой и планирование логистики флота, который будет построен. Ярлы быстро начали предпринимать попытки задобрить меня – они предлагали древесину со своих земель, готовы были вырубить целые леса, чтобы обеспечить меня кораблями. Те, у кого не было древесины, быстро предлагали свои корабли.

На создание флота кораблей уйдет не менее шести месяцев. Это могло бы произойти и раньше, но, учитывая, насколько заброшены были земли, король Видукинд не хотел выделять такие огромные силы на строительство кораблей для меня. Они будут строиться по моим требованиям, по образцу моего баркаса. Хотя я согласился принять десять кораблей ради транспортировки моих богатств и людей.

Для удобства было решено, что после того, как я закончу дела в Норвегии, я вернусь в Саксонию, чтобы забрать свои корабли и воинов, которые захотят последовать за мной в бой. В общем, отличная сделка. Особенно когда ярлы с интересом узнавали, чем я хочу заполнить обещанные корабли.

Морриган наслаждалась этим, но Джилл была угрюма и молчалива. Готовилась к тому, что должно было произойти.

Потому что Гримар не сбежал.

Он не был трусом. Я отдал ему должное. Я смутно чувствовал, что он делает в любой момент, когда мы возвращались в столицу Саксонии, армия медленно отступала, а люди возвращались в свои дома, обычно гораздо богаче, чем когда только ушли. Ведь, судя по всему, у короля Карла Великого было при себе десять тысяч фунтов золота и серебра. Что касается того, чем занимался Гримар, то я могу назвать это только улаживанием своих дел. Он координировал возвращение своих войск домой, хотя нашлось несколько человек, готовых остаться. Они не говорили, что останутся со мной, но Гримар знал это.

Так мой отряд наемников разросся до тысячи человек. Это означало, что я превосходил его в военном отношении. Это означало, что у него закончились все возможные способы победить меня, и он, похоже, знал это.

Через несколько дней после того, как мы прибыли в столицу, где проходил праздничный пир, Джилл в последний раз обратилась к нему с мольбой. Она знала, каким будет ответ, но все равно попыталась. Единственное, что изменилось на этот раз, – в темноте ночи она постучала в мою дверь. Я сбросил с себя укрывавшие меня меха, распахнул дверь и увидел, что она стоит с красными глазами и опухшим лицом. Она плакала.

— Он ждет тебя, – прохрипела Джилл, одетая в ночную рубашку. Вопросов о том, кто такой “он”, не возникало. Я проглотил вздох и позволил ей войти в свою комнату, высунув голову, чтобы посмотреть, не видел ли ее кто-нибудь еще, но увидел только несколько стражей, выставленных в конце коридора. Закрыв за собой дверь, я увидел, что Джилл устроилась на краю кровати и вытирает нос о свое предплечье. – Ты собираешься убить его.

Я колебался с ответом, занимая место рядом с ней. Другого способа сказать это действительно не было.

— Собираюсь. – она это знала. Ее плечи ссутулились, и я продолжил. – Я дал ему возможности для бегства. Я должен убить его. Его семья в кровном долгу передо мной… Но я не получу никакого удовольствия от его смерти, Джилл. Он решил выступить в поединке, и я подарю ему конец достойный воина.

Руки Джилл сжались в кулаки: – Он сказал… что не уйдет, если я не пойду с ним. Он сказал, что ты выбросишь меня, как только поженишься. Мне нечего тебе предложить – у меня нет ни земель, ни влияния, ни богатства. – пробормотала она, и я понял, почему она так расстроена. Одно дело – ничего не делать, пока убивают твоего родственника, но, оставшись, она чувствовала, что возьмет на себя вину за его смерть. Она была неправа, но эмоциям было все равно, кто прав.

— Его выбор – это его собственный выбор. Он говорит это из страха за тебя, – сказал я ей, нерешительно протягивая руку, чтобы накрыть ее руку своей. Ее рука была намного мягче моей – у меня было много мозолей от топоров и работы на ферме. – Ты сделала трудный выбор – ты выбрала меня. Моя мать решила, на ком я женюсь, и есть большая вероятность, что часть переговоров будет заключаться в том, что она должна быть главной женой. Но, насколько я понимаю, мы все еще обручены, Джилл. Ты подарила мне свою верность. Этого достаточно.

Эти слова, казалось, несколько успокоили ее. Она сжала мою руку. Я буду королем, а королям разрешалось иметь столько жен, сколько они хотели. Столько наложниц, сколько они пожелают. У Хоррика было три жены, хотя я встречался только с одной из них, но я слышал рассказы о том, что у некоторых их было до десяти. Это казалось неразумным, но ничто не мешало мне взять Джилл в жены.

Джилл опустила голову, делая успокаивающий вдох. – Прости, – пробормотала она через мгновение.

Я окончательно сжал ее руку, прежде чем подняться на ноги, заставив ее взглянуть на меня. – Ты… – она запнулась, и я ответил, схватив свой пояс, на котором висел мой ручной топор. Я надел его и встретил ее взгляд, который она отвела через мгновение.

Я проглотил еще один вздох: – Он заслужит свое место среди богов, Джилл. Он не трус. Валькирии это увидят, – сказал я ей, получив еще один неглубокий кивок. Я не стал приносить извинения по той же причине, по которой не стал извиняться перед Астольфо. Это было бы пустословием. Гримар сделал свой выбор, и нам пора было уладить это дело. Джилл молчала, пока я шел к двери, но перед тем, как я ее закрыл, она заговорила.

— Удачи, – сказала она, заставив меня на мгновение задуматься, когда я понял, какой вес скрывается за этими словами. Я слегка кивнул, показывая, что понял.

С этим я закрыл за собой дверь и направился к выходу. Я решил никого не будить, хотя и чувствовал на себе взгляды, пока мои ноги несли меня к месту назначения. Я уже знал, где он будет меня ждать. У саксов была дуэльная роща перед великим деревом. Священное место перед богами, где двое мужчин могли испытать их благосклонность. Была глубокая ночь, когда я пробирался через саксонский город – дороги были грунтовыми, а здания не впечатляли по сравнению с постройками гномов, которыми владели франки.

Хорошая ночь, решил я, взглянув на небо, и увидел, что на нем нет ни облачка, а небо усыпано звездами.

Гримар ждал меня под огромным деревом, в его руках был большой топор, и он склонил голову в молитве богам. Он был одет в доспехи, а на плечи был накинут прекрасный черный плащ. Отличная одежда для смерти. Я не стал скрывать своего приближения, но ему потребовалось несколько секунд, чтобы обратиться ко мне, когда он закончил молитву. – Я удивлен, что ты пришел один.