Ведьмак: Чернокнижник

Мы направились в глубины храма, пересекая множество каменистых помещений, поддерживаемых разваливающимися опорами. Вскоре подземное святилище сольется с забвением. Вместе с божеством.

Алтарь выглядел ещё более отвратительно, чем демонический, на котором маги приносили жертвоприношения, надеясь на спасение от магической чумы. Прошло много времени, но алтарь под Коратом сохранился. Тут же, вероятно, прошло намного меньше времени, но алтарь пришел в убогое состояние. Крошащаяся плита посреди зала, лишенная всего ценного. Как и стены, статуи и камни. Я удивлен, что дуреха рядом со мной сохранила шкуру медведя. Может, выносившие всё отсюда жрицы почувствовали жалость к блондинке и оставили ей что-то, что продлит ей жизнь на пару дней?

Я старался не вдаваться сильно в эти размышления.

Резкое движение рукой и магический жест «Аксий» полностью сбили с толку жрицу. Следующей секундой, большой и указательный пальцы моей левой руки коснулись её лба, пока я читал сложное заклинание, чтобы насильно превратить её в Оракула. Она потеряла сознание, и на короткое время впустила в себя сущность божества.

Древняя, во многом запретная, но полезная магия.

Красные глаза жрицы стали ещё ярче, будто бы сияли дьявольским огнем. Её волосы, немного запачканные, приобрели ослепительно золотистое сияние. Кожа, прилегающая к костям, игнорируя тонкий слой сала и мяса, приобрела румяный оттенок.

Тело жрицы изменялось, чтобы принять в себя божественное вмешательство.

Пришествие Лильвани. Не конкретное существо, а агрегатный монстр, созданный верой людей. Вера – это единица измерения человеческой отдачи жизненной силы в угоду высшего существа. Кто много отдает, как правило, мало живет. Люди жертвуют собой, чтобы их божество продолжало существовать. Возможно, поэтому я не люблю жречество. Среди жрецов лишь немногие могут жить спокойно за счёт жертв других, только богиня всегда выигрывает.

Но боги не всегда виноваты в этом. В конце концов, люди создали обезличенных богов, именно им они поклоняются по собственной воле. Веру нельзя навязать насильно, она является продуктом человеческого выбора.

— Убери свои руки, — прозвучал холодный голос из ярко-красных губ Оракула.

Закончив свою работу, я отошел на несколько шагов, повторив поклон Гюнтера о’Дима. Это выражение уважения с большой долей скрытого издевательства.

— Маркус, известный как Прародитель Чудовищ, приветствует Лильвани. Умирающее божество, лишенное жриц, поддержки и уважения на Континенте. Почти обреченное на забвение, но все же божество, — поприветствовал я, используя саркастически обходные слова.

Встретив мой взгляд, Оракул не проявила эмоций.

Идет процесс адаптации к памяти жрицы.

— Я знаю, кто ты и зачем ты здесь, — перешла она к сути дела. — Как ты собираешься это сделать?

— Так и этак, — посмеивался я, выпрямляя спину. — Видишь, в какое убожество превратился твой храм?

Я пробудил Мора и создал карманное измерение при помощи сложной серии иллюзий и пространственных расширений. Хотя чары определяют меня как Магистра, на самом деле это заслуга Элис и Мора. Моя задача состояла только в том, чтобы указать им нужный ритм, среду имитации древней магии.

Пространство святилища возле алтаря, от левой стены до правой – от пола до потолка, преобразовывалось в Эдемский Сад. Он включал в себя красивые цветы, ручей, деревья, пленяющее солнце и беседку.

Пусть всё здесь иллюзия, созданная мной, атмосфера была важнее реальности.

Мы сели на скамейку в беседке, и богиня, ощущавшая некоторые аспекты мира через Оракула, попробовала созданные мной десерты. Вкус был идеальным, превышающим обычные возможности, по её глазам можно было понять, что десерты ей понравились.

Иллюзорный ад – сладок.

— Но в какой прекрасный сад ты могла бы трансформировать своё святилище, если б у тебя была такая возможность? — загадочно проговорил я, продолжая разговор, начатый несколько минут назад.

— Это всё иллюзия. Чародей.

— Иллюзия, способная стать реальностью, для этого нужна физика. Что-то материальное. Возможно, верные последователи? Ты почти израсходовала свою божественность, энергии в тебе больше, чем у большинства смертных, но недостаточно, чтобы творить чудеса. Твоя ошибка привела тебя и твое святилище в упадок, вместо процветания. Плохо? Безусловно. При этом поправимо.

— Каким образом? — она посмотрела мне прямо в глаза с ноткой гнева.

— Украсить своё святилище своими силами? Я сотворю для тебя тело и проведу ритуал, который направит остатки твоей божественности в материальный мир. Когда сосуд погибнет, ты вернешься в сферу своего существования. До этого момента… Ты способна своими руками восстановить свою религию и возвысить её над другими. Усеять прекрасными цветами весь Континент, превратив его в божественный сад.

— Я желала такой возможности, но это кажется невозможным.

— Потому что твоя сила может разрушить сосуд? Потому что нужны жертвоприношения для создания пути к твоей сфере существования, чтобы ты могла полностью воплотиться? Потому что я помогаю не без корыстных мотивов?

— Да.

Она замерла, ожидая, что я скажу дальше.

— Мне не помешает собственный отряд вампиров на случай столкновения с их родом. Большее пламя поглощает малое? Ты богиня, вампирское тело тебе подходит, ты лунная богиня, покровительница ночи. Кто, если не ты, сможет справиться с этой ролью? Я справлюсь со своей, Прародителя Чудовищ, подготовив сосуд для тебя.

Богиня вздрогнула, но я продолжил:

— Моя знакомая, принцесса Фалька, растапливает кровавую баню. Духовную энергию от тысяч трупов захочет поглотить Мир, но я перенаправлю её, образовав канал связи. Проход, через который богиня Лильвани попадет в сосуд. Ты попадешь, — указал на неё пальцем.

— А твои мотивы? — спросила она с нотками отчаяния в тоне.

Быть преданным забвению – всегда боль.

Получить надежду от чародея – всегда яд.

— Для создания сосуда понадобятся тела Высшего Вампира и Среднего Демона, — демоническим тоном пояснял я. — Существо Гоэтии навредило твоему святилищу и городу? Демон заплатит за это. Впрочем, демон заплатит не меньше, чем отловленный мною вампир.

— Ты же…

— Верно мыслишь. Я выведу расу новых вампиров, соединив демона и кровососа. Плоть есть, остаётся вопрос с кровью. Тут и ответ на «мотив». Вампира определяет кровь прародителя. Кровь того, кому служит дитя ночи. Кровь того, кто отдаёт приказы вампиру. По твоему сосуду потечет моя кровь.

— Безумие, — выпалила она. — Хочешь вывести новую расу? И осмелился подчинить меня только потому, что считаешь слабой? Ты, сошёл с ума…

— Сумасшедший тот, кто стремится к невозможному, — опроверг я. — Моя цель – сотворить идеальную форму жизни, способную выжить после наступления Белого Хлада. Я пробовал экспериментировать с ведьмаками, но безуспешно. Теперь пришло время попробовать с вампирами. Но я не могу сотворить существ, которых Скрытые уничтожат по прихоти. Важен кто-то, кто сможет защитить себя и свой род от них.

— Свой род? Я буду не единственной?

— Ты и твои… потомки, благодаря мне, вы обретете новую функцию к размножению. В одиночку ведь трудно возродить веру в Лунную Богиню? Хм, лунная богиня. Есть вероятность, что ты распространишь веру уже в Кровавую Богиню, учитывая кровожадность и беспощадность новой расы под твоим предводительством. Впрочем, как и куда направить вампиров – добро или зло, решать тебе, я не буду вмешиваться, пока это не поставит под угрозу выживание человечества.

— Что мне мешает уничтожить тебя прямо сейчас? — пригрозила она.

— Ничего. Я не в силах противостоять божеству, — покачал головой я, признавая своё бессилие перед ними. — Но ты не сможешь выжить без моей помощи. Мы должны научиться понимать и принимать друг друга такими, какие мы есть.

— Без проводника я не могу мыслить, — заявила она. — И поэтому не могу тебе дов…

— Сосуд получит воспоминания твоей жрицы. Это основа поможет тебе адаптироваться на Континенте, — объяснил я, положив правую ладонь на грудь. — Обещаю.

— Ты… ужасен? — задала вопрос Лильвани с ноткой сомнения.

— Хаотично-нейтрален, — прикинул я, закрывая глаз и наслаждаясь ветром и пением птиц.

Хотелось на миг окунуться в иллюзию и побывать вне мрачного мира, который стал моим домом. Интересно даже, смогу ли я превратить его в рай? Подобное возможно только после уничтожения всех злых и неправильных. Однако, запрещено совершать частичный геноцид из-за оценки: зло или добро.

Мораль – субъект времени и свода законов.

Что сегодня – смешно; завтра – грешно.

Вместо глупых размышлений над этикой, лучше сосредоточиться на своих амбициях. Чего я действительно желаю? Знания? Что-то большее… Что-то вроде Архива, где хранится всё мировое, вселенское и мультивселенское знание.

Архив Юпитера?

Звучит заманчиво. Если за счёт уз крови я постигну божественность через Лунную Богиню, возможно, я собственноручно построю Архив Юпитера за пределами этого мира и Континента, в отдельной сфере существования.

Божество, отвечающее за прорицание потоков Судеб, чтение небес и звёзд, запретные знания. Хранитель Архива Юпитера. Ха… Цель не настолько уж плоха. Более конкретная, чем просто «знание».

— И если я хаотично-нейтрален, — продолжил я, открыв глаз. — Значит, я начну искать два компонента для твоего возрождения. Беспристрастно.

— Проваливай, — холодно прогнала она, но затем нерешительно добавила: — Немного позже. Мне хочется понять, что я буду строить.

Она о Саде Эдема?

Занятно, похоже, тело и разум Оракула плохо влияют на божество.

Сумасшедшая жрица.