Ван-Пис: Долой несправедливость

Десять дней спустя.

Галан стоял на носу военного корабля морской пехоты, пушки которого были нацелены на остров. В центре острова возвышалось дерево.

***

Охара, Вест Блю…

Галан был облачен в адмиральский мундир, но на нем был жилет с кожаными перчатками, руки скрещены перед грудью, оружие закреплено на спине.

Старая улитка с бородой закричала сиреной, когда морские пехотинцы начали разбегаться. Вице-адмиралы посмотрели на Галана, который смотрел на остров, почти полностью покрытый его наблюдательной Хаки.

Он увидел бегущего в каком-то направлении Сола, плачущую девочку, кучу ученых, тушащих пожар, и сломавшуюся Ольвию.

Галан увидел, как люди садятся на эвакуационный корабль, и холодным, как лед, тоном сказал: “Начинайте!”

Как только он произнес эти слова, корабли морской пехоты начали обстрел острова, повсюду раздавались взрывы.

Вокруг острова вспыхнуло огромное пламя, и Галан услышал крики, когда корабли приблизились.

Аокидзи стоял рядом с Галаном и молча смотрел на кровавую бойню, после чего покинул корабль и исчез где-то на острове.

Несколько мгновений Галан стоял неподвижно, а затем тоже исчез, оставив после себя слова: “Продолжайте пока Охара не перестанет существовать”.

Галан появился перед учеными из Охары и посмотрел на трех членов Сайфер Пол.

Все посмотрели на него, и лидер сказал: “Адмирал Галан! Меня зовут Шеф Спандин! Мы же еще не покинули остров! Эвакуируйте нас”

Галан распространил хаки Завоевателя вокруг группы, блокируя все вокруг, достал свой дробовик, подошел к Спандину и взял из его рук улитку.

Убедившись, что оружие заряжено, он спросил: “На том конце повесили трубку? Где остальные агенты Сайфер Пола?”

Спандин отдал честь и ответил: “Они направляются к кораблям! Со мной только два моих помощника. Осталось взять с собой Нико Ольвию”.

Галан кивнул и указал на улитку, Спандин подтвердил: “Старейшины довольны этой операцией!”

Он выдохнул и сказал: “Это хорошо.”, а затем повернулся к Нико Ольвии, лежащей на земле.

Его улыбка мгновенно пропала, когда он сказал: “Знаешь, я с самого начала понимал, что не смогу этого допустить.”

Ученые, Ольвия, маленькая девочка и агенты Сайфер Пола были в замешательстве.

Внезапно Галан поднял ружье и со словами: “Я адмирал Черный Ворон!”, – выстрелил в голову Спандина, ошеломив всех.

Затем он посмотрел на Древо Знаний и вздохнул: “Почему вы все не могли просто пойти с Драгоном… Почему вы должны заставлять меня…”, – оставшиеся агенты повернулись и побежали, но не успели далеко убежать, как Галан набросился на одного из них и разбил его череп о землю, взорвав его, словно переспелый арбуз.

Он метнулся и схватил второго агента за ногу, оттащил его назад и бросил на землю. Он наступил ему на грудь и сунул дробовик в рот со словами: “Теперь вы все мертвы, а мировое правительство получит то, что хочет…”

Галан нажал на курок, и кровь брызнула на лицо Нико Ольвии, заставив окаменеть девочку и остальных ученых.

Он перезарядил дробовик и, пнув три трупа, впился пальцами в землю и вырвал кусок земли, на котором они лежали, подбросив их в воздух.

Уничтожил все улики, залив при этом всех кровью.

Галан закрыл глаза и повернулся к ним, приставив ствол дробовика к виску Ольвии. Она закрыла глаза, и девочка бросилась на Галана, ударившись о его ногу и крича “Стой! Не трогай мою мамочку!”

Он повернулся к ней и уставился на нее, девочка подняла на него глаза и задрожала от страха под его безэмоциональным взглядом.

Ученые убежали к Древу Знаний, оставив на месте мужчину, Ольвию и девочку.

Галан пристально посмотрел на девочку и сказал: “Запомни это, девочка. Это Монстр в твоей жизни. Мировое правительство. Морпехи. Ненавидь меня, ненавидь правительство, ненавидь мир, здесь нет черного и белого, есть только добро и зло”.

Он поднес ружье к ее лицу и спросил: “Как тебя зовут”.

Девочка замерла, а глаза Ольвии расширились: “РОБИН! НЕТ! ОСТАНОВИСЬ! ЭТО Я ТЕБЕ НУЖНА! НЕ ТАК ЛИ?!”

Галан проигнорировал ее и наступил ей на голову, повторяя: “Как тебя зовут”.

Девочка заплакала и ответила: “Робин! Нико Робин!”

Галан наклонился и поднял руку с кулоном Солнца, свисающим с кожаной перчатки: “Я – мировое Зло, Робин. И я не остановлюсь. Никогда не остановлюсь. Ты понимаешь меня? Правительство создало тебя и меня, я родился в пепелище, и ты тоже такой будешь”.

Робин испуганно фыркнула, и Галан прижал ствол к ее груди, заглядывая ей в глаза, и тихо добавил: “Пока в твоем сердце есть свет и справедливость, неважно кто ты, пират или морпех. Помни об этом всегда”.

Он провернул дробовик в руке и схватил ствол, тот стал абсолютно черным и покрылся липкой аурой.

Он откинул ружье в сторону и уставился на Робин, когда огромный черный кулак метнулся к нему.

Кулак был остановлен прикладом дробовика, и Сол гневно зарычал: “Как ты мог?! Она всего лишь ребенок! Мы же должны быть хорошими парнями!”

Галан посмотрел на Робин и мягко сказал: “Это не так. Есть хорошие пехотинцы, я не из их числа”.

Он бросил Робин в объятия Ольвии.

Робин разрыдалась, Ольвия нежно улыбнулась, обнимая Робин, а мужчина сидел на заднем плане с каменным лицом и скрещенными руками.

Галан снова отбил кулак Сола и схватил Робин за воротник, бросив ее Солу.

“Мама!”, – закричала девочка.

Галан откинул дробовик и нажал на затылок Ольвии, говоря: “Запомни этот день, Робин! День, когда ты родилась заново!”

Когда Сол начал убегать, Робин на его плече снова закричала “МАМА!”.

Пока в ее ушах не раздался выстрел, и она не разразилась рыданиями, а Сол, унося ее все дальше, лишь раз оглянулся, исчезая вдали.