В хаосе демонических боевых искусств я стал богом

В просторном зале совещаний семьи Сун царило напряжение. После того как гость-информатор подробно рассказал о последних днях жизни Гао Кайюаня, в помещении воцарилась мертвая тишина. Гость нервно переминался с ноги на ногу, не понимая причину столь гнетущего молчания.

— Можешь идти, — наконец произнес Сун Синфэн, небрежно махнув рукой.

Когда гость поспешно удалился, взгляд Сун Синфэна, острый словно у ястреба, медленно обвел присутствующих и остановился на Сун Канъюане.

— И это так ты расследовал причину смерти Гао Кайюаня? Просто списал всё на междоусобицу банд? — холодно процедил он.

Сун Канъюань вздрогнул и поспешно поднялся: — Праотец, молю о прощении! Я проявил непростительную небрежность!

— Бесполезный! — прогремел голос Сун Синфэна, и чайная чашка с силой полетела в голову Сун Канъюаня, разбившись вдребезги.

Присутствующие члены семьи Сун молча опустили головы, но каждому было очевидно — дело приняло крайне серьезный оборот. По результатам предыдущего расследования Сун Канъюаня выходило, что смерть Гао Кайюаня была чистой случайностью — якобы он погиб во время внутренних разборок банды Саньхэ, став легкой добычей для убийц. Теперь же становилось ясно, что всё гораздо сложнее.

Сначала при загадочных обстоятельствах погиб Ван Сюн, верный подчиненный Гао Кайюаня. Затем смерть настигла Фэн Юаня, главу карательного отдела, расследовавшего это дело. А как только Гао Кайюань вышел на след Хань Чжэна, в банде Саньхэ вспыхнула междоусобица, в которой погиб и сам Гао Кайюань. Теперь, зная всю последовательность событий, никто уже не верил в случайное совпадение.

— Праотец, — осторожно произнес Сун Канъюань, — неужели этот Хань Чжэн уже прознал о нашей сделке с Королем Разрывающим Ветер?

Сун Синфэн прищурился, его голос стал хриплым от гнева: — Точно не известно, но вероятность крайне высока! Этот ублюдок Гао Кайюань определенно напортачил во время сделки, но скрыл это от нас, пытаясь решить проблему самостоятельно. В итоге всё обернулось против него, и он поплатился жизнью. Болтал ли он перед смертью — этого никто не знает. Но думаешь, у такого бандита есть принципы? Тем более перед смертью!

Он сделал паузу, прежде чем продолжить: — Неважно, знает ли Хань Чжэн об этом деле или нет. Даже если шанс один на десять тысяч — его нельзя оставлять в живых! Пилюля Крови Небесного Демона почти готова, мы вот-вот получим ее и полностью изменим судьбу семьи Сун! Ради чего мы столько лет терпели? Разве не ради этого дня? В этом деле не должно быть ни малейшей оплошности, даже самой незначительной!

— Но сейчас этот Хань Чжэн работает с Чжан Тяньяном, — с сомнением произнес Сун Канъюань. — Тот днем одним ударом победил Шэнь Чэншаня, его сила поистине непостижима.

— Чжан Тяньян не может оставаться в уезде Хэйши вечно, — холодно заметил Сун Синфэн. — Он вовсе не настоящий начальник стражи в ямэне и не задержится здесь надолго.

— Не настоящий начальник стражи? — удивился Сун Канъюань. — Кто же он тогда? Неужели замаскированный член секты Вэньсян?

Сун Синфэн метнул в него гневный взгляд: — Совсем мозгов нет? Будь Чжан Тяньян из секты Вэньсян, уезд Хэйши давно бы уже принадлежал им! Разве может обычный начальник стражи в таком маленьком уезде быть на пике ранней стадии Врожденного царства? Когда он прибыл сюда, то сказал, что устал от интриг внешнего мира и хочет вернуться в родные места на покой — этому еще можно поверить, ведь он действительно родом из уезда Хэйши. Но то, что он смог одним ударом победить Шэнь Чэншаня — разве на такое способен обычный мастер на пике ранней стадии Врожденного царства? В таком возрасте иметь такую силу и боевую мощь — и он якобы хочет вернуться в уезд Хэйши на покой? Ты правда в это веришь?

— Так кто же он? — осторожно спросил Сун Канъюань.

Сун Синфэн сузил глаза: — Такую боевую мощь можно отточить только в Управлении по изгнанию демонов при императорском дворе. Учитывая, как секта Вэньсян усиливает давление в последнее время, он мог прибыть только из-за них — это видно по его недавним действиям. Когда угроза со стороны секты Вэньсян будет устранена — тогда он и покинет уезд Хэйши. В любом случае, найдите возможность разобраться с этим Хань Чжэном, полностью устраните этот последний элемент неопределенности!

— Да, праотец! — в едином порыве отозвались члены семьи Сун, вздрогнув от властности его тона.

В это же время в школе боевых искусств Чжэньвэй Хань Чжэн сидел с закрытыми глазами, погруженный в размышления о том, какой аспект силы ему следует улучшить. После принесения в жертву сгустка жизненной энергии, полученного от убийства Пан Хэйху, у него осталось 5100 очков насыщения. Этих очков было недостаточно для прорыва в технике Кулак Белой Обезьяны, но вполне хватало для освоения техник Печать Ваджры покоряет демонов и Сила Дракона и Слона.

Если использовать все очки на совершенствование, то можно было достичь средней стадии Врожденного царства и обрести золотые мышцы и нефритовые меридианы. Для нынешнего Хань Чжэна прорыв в одной технике не увеличил бы его боевую мощь в разы, а вот переход с ранней на среднюю стадию Врожденного царства значительно усилил бы его общую силу.

Однако проблема заключалась в том, что ранее он лишь предполагал, что для прорыва на среднюю стадию Врожденного царства потребуется около 5000 очков насыщения. Он не был уверен, хватит ли 5100 очков для стопроцентного успеха. Хань Чжэн прекрасно осознавал пределы своего таланта и предпочитал не рисковать понапрасну.

Поразмыслив, он решил пока не прорываться в техниках, а использовать все очки насыщения на совершенствование. Сейчас, когда снаружи было неспокойно, требовалось распределить очки так, чтобы максимально увеличить свою силу.

Войдя в Печь Таотэ, он начал тщательно шлифовать свои меридианы и энергетические каналы. Этот этап требовал предельной осторожности и кропотливой работы — раньше, совершенствуясь во внешнем мире несколько дней, Хань Чжэн не чувствовал ни малейшего прогресса. Только в Печи Таотэ, погрузившись в остановленное время, можно было явно увидеть результаты.

Внутренняя сила циркулировала по меридианам, и спустя неведомое время они были закалены до невероятной прочности, излучая слабое золотистое сияние. Энергетические каналы окрепли и расширились, испуская мягкое бирюзовое свечение, словно нефритовые жилы.

Золотые мышцы и нефритовые меридианы — свершилось!

Хань Чжэн резко открыл глаза и покинул Печь Таотэ. Вытянув руку, он стремительно собрал жизненную энергию и внутреннюю силу. В тот же миг эта яростная внутренняя сила, подобно бушующему морю, заметалась по его телу, но была прочно удержана золотыми мышцами и нефритовыми меридианами. Сила, которой можно управлять на средней стадии Врожденного царства, превосходила раннюю стадию более чем в десять раз!

Общий объем внутренней силы не увеличился, но теперь при атаке Хань Чжэн мог свободно использовать внутреннюю силу, управляя большей ее частью, не беспокоясь о том, что меридианы не выдержат. Более того, благодаря прорыву в культивации, трещины в костях его руки начали стремительно заживать, как только он вышел из Печи Таотэ.

Внутри Печи время останавливается, поэтому когда Хань Чжэн входил туда раненым, после выхода он оставался в том же состоянии — раненым и с истощенной внутренней силой. Но поскольку внутри Печи его уровень поднялся на целую ступень, способность к восстановлению также значительно возросла.

Взглянув на оставшиеся в Печи Таотэ очки насыщения, он увидел всего 20 очков.

— Было рискованно, — Хань Чжэн цокнул языком.

Его оценка оказалась весьма точной — действительно потребовалось около 5000 очков насыщения для прорыва. Прорыв во Врожденном царстве отличается от Приобретенного — там открываешь одну энергетическую точку и получаешь крупицу силы. Не совершив истинного прорыва на новый уровень, даже находясь в шаге от него, разница в силе остается огромной.

На следующее утро, как только Хань Чжэн проснулся, Ли Цзинчжун позвал его на завтрак. Поскольку большинство учеников школы ушли патрулировать улицы при ямэне, у Ли Цзинчжуна было много свободного времени.

— Вчерашние раны уже зажили? — спросил он, протягивая Хань Чжэну баоцзы.

— Почти все зажило, — кивнул Хань Чжэн. — Сила и физическая мощь Пан Хэйху намного превосходили мои, я получил ранения уже при первом столкновении наших сил.

— В четырех царствах Врожденного уровня разрыв между каждым царством огромен. Уже то, что ты осмелился противостоять Пан Хэйху, достойно похвалы, не говоря уже о том, что в итоге он погиб от твоих рук, — Ли Цзинчжун вздохнул. — Хань Чжэн, ты гораздо талантливее, чем я предполагал, и лучше подходишь для жизни в Цзянху, для кровавых битв этого мира.

Хань Чжэн слегка покачал головой: — Учитель, на самом деле я не жажду убийств. Вчера эта женщина Пан Фэйянь слишком зарвалась, вынудив меня убить ее. Как говорится, человек в Цзянху не принадлежит себе. Иногда, если не хочешь убивать, тебя самого убьют. Не убей я Пан Фэйянь, она бы снова строила против меня козни, не убей я Пан Хэйху, он бы непременно пришел мстить. Как говорится, око за око — когда же этому конец? А конец этому тогда, когда всех врагов перебьешь, тогда и вражда закончится.

Ли Цзинчжун застыл в изумлении. Разве поговорка “око за око — когда же этому конец” так трактуется?

— В твоем понимании… впрочем, особых изъянов нет, — с горькой улыбкой произнес он. — Именно такой характер, как у тебя, больше подходит для жизни в Цзянху. В молодости я был нерешительным, всего боялся, совершенно не годился для сражений в Цзянху. Когда я решил уйти из Цзянху и вернуться в уезд Хэйши открыть школу боевых искусств, то поначалу немного сожалел, но теперь смирился.

— У каждого свое призвание. По крайней мере, в обучении учеников даже старейшины по передаче техник из больших сект не сравнятся с вами, учитель.

Ли Цзинчжун махнул рукой: — Преувеличиваешь. Сегодня тоже пойдешь патрулировать при ямэне?

— Хоть мы и поймали людей из секты Вэньсян, но господин Чжан не говорил, что можно расслабиться, так что, видимо, надо идти.

Хань Чжэн быстро проглотил один баоцзы, съел ещё семь-восемь штук, попрощался с Ли Цзинчжуном и направился прямиком в ямэнь.

— Господин Чжан, почему вы такой мрачный? — спросил он, заметив Чжан Тяньяна, который сидел, нахмурив брови, словно погружённый в тяжёлые думы. — Вчерашние методы не помогли выведать полезную информацию?

Подперев подбородок, Чжан Тяньян ответил:

— Допрос-то прошёл успешно, у нашего Управления по изгнанию демонов много разных методов, они не могли не заговорить. Этот Шэнь Цунхай оказался на редкость малодушным — стоило мне лишь продемонстрировать пару приёмов на тех двух отщепенцах из секты Вэньсян, как он в страхе выложил всю правду до последнего слова.

Как выяснилось, семья Шэнь действительно была непричастна к заговору — никто из них не вступал в сговор с сектой Вэньсян. Единственным предателем оказался сам Шэнь Цунхай, безмозглый болван, попавшийся на удочку сектантов.

С самого детства он жил под гнётом славы своего брата, и душа его разрывалась от зависти. Амбиции его были огромны, словно небеса, но жизненный путь оказался хрупок, как лист бумаги. Сколько бы он ни противился своей участи, с такими скромными талантами и ограниченной способностью к обучению ему было не суждено превзойти брата.

Недавно, во время охоты за пределами города, он повстречал двух последователей секты Вэньсян. Хитрые сектанты, прознав о его слабости, принялись умело льстить ему, убеждая присоединиться к их делу. Они посулили ему, что после захвата уезда Хэйши применят секретную технику Вэньсян — очистят его костный мозг и переродят тело, даруя небывалую силу и стремительный рост могущества.

И этот глупец, ослеплённый заманчивыми обещаниями, не только поверил им, но и тайком провёл двух демонов из секты Вэньсян в город, помогая им передавать важные сведения за его пределы.

(Конец главы)