Теневой Раб
Глава 741: Разрушитель Оков
Несколько мгновений Санни оставался неподвижным, глядя на прекрасные стены цвета слоновой кости великой пагоды, возвышавшейся над миром.
Хотя весь город поглощало испепеляющее пламя, здесь, на его обрыве, все было спокойно и тихо.
Он не мог поверить в это.
Солвейн, Святая Войны, была мертва.
Бессмертный принц, заключенный в гору из движущейся стали, был мертв.
Благородный дракон, покорно охранявший башню, тоже был мертв.
Они победили.
Кошмар…
был побежден.
Более или менее.
От пропитанной кровью арены Красного Колизея, бесконечной тюрьмы кошмаров, нуминозного 1Храма Чаши, яростной битвы за небо над Городом Слоновой Кости, до противостояния с Принцем Ничего…
каким-то образом он пережил всё это и одержал победу.
Каковы были шансы на это?
«Всего пять месяцев…
но казалось, что прошла целая жизнь.»Конечно, оставалось несколько вопросов.
Большая часть армии погибших Лордов Цепей все еще была цела и направлялась к городу.
Когорта нанесла ужасный удар по небольшой ее части, но сотни и сотни летающих кораблей все еще оставались, неся тысячи и тысячи солдат.
Теперь, когда их командиры были мертвы, он не был уверен, что с ними произойдет и как они отреагируют.
Ноктиса нигде не было.
А Надежда всё еще была прикована, пусть и ненадолго.
Вздохнув, Санни встал и скорчил гримасу, когда чувство тошнотворной слабости захлестнуло его.
Его душа была ужасно повреждена…
он никогда прежде не злоупотреблял ею до такой степени, даже во время осады Багрового Шпиля.
Его тело тоже было не в лучшем состоянии.
Санни отдал все силы, чтобы зайти так далеко, и теперь он был на пределе.
Но он также был так близок к тому, чтобы стать Мастером.
Медленно подойдя к краю острова, он несколько мгновений вглядывался в темноту Низшего Неба, вызвал Темное Крыло, а затем скользнул вниз, к последней оставшейся цепи, удерживающей Остров Слоновой Кости на месте.
В его душе не осталось достаточно силы, чтобы превратиться в стремительную тень, и он слишком устал, чтобы бежать, поэтому Санни просто шел вперед, время от времени используя свой зачарованный плащ, чтобы преодолевать неровные звенья небесной цепи.
Прошло немало времени, прежде чем он преодолел широкую пропасть пустоты и выбрался на поверхность знакомого спокойного острова.
Изумрудный луг, спокойная гладь чистого озера, мирная роща древних деревьев…
он уже бывал здесь раньше, в далеком будущем.
Конечно, сейчас остров выглядел не совсем так.
В зеленой траве шипели лужи драконьей крови, а в воздухе плавали клубы дыма, принесенные ветром из горящего города.
Он посмотрел на Башню Слоновой Кости и увидел, что вокруг нее обвилось тело прекрасного белого дракона, еще не превратившееся в обветренные кости.
Санни немного постоял неподвижно, а потом пошел искать Кая.
Молодой человек лежал на траве неподалеку, без сознания.
Его доспехи расплавились и распались, а кожа, похожая на кору, казалась поврежденной и обожженной.
Многие кости были сломаны, а его обезображенное лицо искажала гримаса боли.
Но он был жив.
Осмотрев своего друга, Санни пришел к выводу, что жизнь Кая вне опасности.
Его раны, хотя и были серьезными, но не настолько, чтобы убить Пробужденного.
По крайней мере, не за короткое время…
Не зная, что еще предпринять, Санни вызвал Саван Кукловода, свернул его и положил мягкую ткань под голову лучника в качестве подушки.
Затем он задержался на несколько мгновений, похлопал Кая по плечу и встал.
Затем он медленно прошел вперед и встал перед головой мертвого дракона, глядя на закрытые ворота позади него.
Это были они.
Тюрьма Надежды…
Пока он изучал ворота, позади него вдруг что-то зашуршало.
Несколько мгновений Санни оставался неподвижным, а затем медленно обернулся.
Его глаза были темными и впалыми.
…Ноктис выглядел не так плохо, как после битвы с Солвейн, но и не очень хорошо.
Колдун был потрепан и избит, его тело покрывали ужасные ожоги.
Его элегантная одежда превратилась в лохмотья, а черные как ворон волосы были всклокочены и неровны.
А еще он выглядел…
по-другому.
Словно бремя безумия, затуманившее его прекрасные серые глаза, наконец исчезло, оставив их сверкающими и ясными.
Колдун выглядел сияющим и непринужденным, от него исходила прохладная и успокаивающая аура.
Его дружелюбное присутствие окутывало Санни, словно объятия.
Возможно, таким он был много веков назад, до того, как обязанность быть оковами Желания исказила его и отяготила проклятием вечного рабства.
Ноктис взглянул вверх, на просторы великой пагоды слоновой кости, а затем с улыбкой посмотрел на Санни:— Ах, Санлес!
Прошу простить мой растрепанный вид.
Похоже…
похоже, мы победили, не так ли?
Санни задержался на несколько мгновений, а затем молча кивнул ему.
После этого он повернулся лицом к колдуну и спросил:— И что теперь?
Это всё?
Мы закончили?
Ноктис немного помолчал, затем слегка покачал головой.
— Ну…
вообще-то, осталось сделать одну маленькую вещь.
На лице Санни появилась кривая улыбка, и он отвернулся, пряча глаза от колдуна.
Из Необычного Камня донесся его голос, окрашенный горьким чувством:— …Я думал, ты сказал, что она может сама разорвать одну цепь.
Ноктис улыбнулся.
— О, я думаю, что она может.
Однако…
Улыбка бессмертного побледнела, а затем исчезла, оставив его лицо странно голым.
— …Это не значит, что она должна.
Он вздохнул, а затем посмотрел вдаль, на столбы дыма, поднимающиеся над умирающим городом.
Его взгляд был отстраненным и торжественным.
— Ты когда-нибудь видел, как волк отгрызает себе лапу, чтобы избежать ловушки, Санлес?
Ужасное зрелище.
Я бы никому не пожелал такой участи.
Ноктис помолчал немного, а затем добавил тоскливым тоном:— Волки…
должны быть свободными.
Затем на его красивом лице снова появилась беззаботная улыбка, и колдун повернулся к Санни с искрами, пляшущими в его серых глазах.
— Итак, друг мой…
наконец-то пришло время, когда я могу попросить тебя о чем-то.
Он протянул руку и раскрыл ладонь.
Санни молчал, не желая смотреть в сторону колдуна.
— Отдашь ли ты мне Обсидиановый Нож?
«Проклятье!»Санни хотел сказать так много.
Он так много хотел сделать.
Он так много чувствовал…
Но он знал, что это было бы неправильным и жестоким поступком.
Предательство.
Он тяжело вздохнул, а затем повернулся лицом к Ноктису.
Вокруг его руки возник вихрь искр.
— Я никогда не видел настоящего волка, понимаешь?
И да, я сделаю это…
раз уж ты так вежливо попросил…
Он открыл крышку Заветного сундука, порылся внутри, а затем вложил в руку колдуна нож, вырезанный из цельного куска обсидиана.
Ноктис принял его и спокойно посмотрел на черное лезвие.
Его пальцы медленно сомкнулись вокруг рукояти.
На его лице появилась грустная улыбка.
— Что ж, тогда…
Думаю, это прощание.
Прощай, Санлес.
Ты был мне большим другом.
И я…
я надеюсь, что я тоже был тебе хорошим другом.
Он вздохнул, задержался на несколько мгновений, а затем добавил:— Но прежде чем мы расстанемся, я должен тебе кое-что сказать.
Санни мрачно посмотрела на него и хриплым голосом спросила:— Что?
Ноктис молча покачал головой.
— Тебе…
тебе действительно стоит перестать носить все черное.
Какой ужасно мрачный цвет!
Ах, Санлес…
ты лучше этого…
С этими словами колдун рассмеялся и сделал шаг вперед.
Секунду он колебался, а затем обнял Санни.
Из-за разницы в росте Санни пришлось немного наклониться.
Ноктис захихикал и на мгновение замолчал.
Затем он вздохнул и прошептал, его голос стал неожиданно низким и мрачным.
Всего четыре слова, каждое из которых имело неизмеримый вес:— Никогда не доверяй богам.
Затем колдун отпустил Санни, улыбнулся в последний раз и пошел прочь.
Вскоре он исчез из виду.
А вскоре после этого Остров Слоновой Кости слегка задрожал, когда последняя цепь, удерживающая его на месте, распалась.
Санни стиснул зубы, затем отвернулся и вытер глаза.
Его плечи опустились.
— Чёртов подлец…
ты снова обманул меня…
Нумино́зность — понятие, характеризующее важнейшую сторону религиозного опыта, связанного с интенсивным переживанием таинственного и устрашающего божественного присутствия.↩︎
0 Комментариев