Система Долголетия: Я переживу всех

Прочитав двустишие десять раз, Почтенный удовлетворенно хмыкнул.

— Только мой ученик мог написать строки, столь полные Дао! Посмотрите на эти иероглифы – железные штрихи, серебряные крюки, какое достоинство! Разве обычный человек сможет так написать? А этот лысый осел Хуэйхай и мерзавец Чжао Дэчжу – вечно кичатся тем, что заполучили хороших учеников! Как только Чаншэн прорвется на Заложение Основ, я обязательно собью с них спесь!

С этими словами Почтенный, заложив руки за спину, с крайне довольным видом удалился. Спустя мгновение у входа в опустевший зал мелькнула неясная тень.

— Совершенствовался тысячу лет, а все еще не видит так же ясно, как его ученик в N-ном поколении… Интересно.

Не успел стихнуть голос, как размытая фигура снова исчезла.

________________________________________

Несколько полос света пронеслись по небу. Смертные на земле, видевшие это, преисполнились благоговения и зависти, ведь эти вспышки света означали присутствие всемогущих бессмертных этого мира. Они и не подозревали, что среди этих летящих бессмертных был один, совершенно «не стремящийся к прогрессу».

— Старший брат, добавь еще духовной силы! Ветер такой сильный, что я не могу сосредоточиться на чтении!

Иллюзорный летающий меч стремительно несся по воздуху. На его острие, заложив руки за спину, стоял Цинфэн, старший ученик Обители Высшей Чистоты. А позади него, скрестив ноги, сидел молодой человек, которому порывы ветра постоянно трепали страницы книги.

При виде такой «расслабленности» младшего брата Цинфэн взмахнул рукой, и его защитный барьер из духовной силы стал плотнее. Трепетавшие страницы книги наконец успокоились.

— Чаншэн, ты целыми днями сидишь с книгами. Что ты вообще читаешь?

Чэнь Чаншэн мягко улыбнулся.

— Я люблю читать любые книги. И не только книги – я люблю рассматривать каждую вещь в этом мире. Но мир так огромен, что даже за тысячи и десятки тысяч лет я вряд ли смогу увидеть все. Поэтому я решил сначала читать книги, а потом уже смотреть на мир. Ведь книги пишут люди. А люди пишут книги, потому что хотят сохранить в виде слов то, что они увидели, услышали, почувствовали, поняли. Прочитать книгу – значит познакомиться с жизнью человека. Пусть и не полностью, но хотя бы частично.

Объяснение Чэнь Чаншэна заинтересовало Цинфэна.

— И что, все эти книги, которые ты прочел, тебе помогли?

— Конечно. Если бы я не читал книг, как бы я смог взломать основной массив Мастера?

При этих словах не только остальные братья Чэнь Чаншэна насторожились, но и летевший впереди Почтенный навострил уши. То, что Чэнь Чаншэн сделал гроб из грозового дерева, конечно, огорчило его, но больше всего Почтенного мучил вопрос: как ученику девятого уровня Сбора Ци удалось взломать массив, установленный им, совершенствующимся ступени Зародыша Души?

— Ты хочешь сказать, что в Павильоне Священных Писаний есть описание массива Мастера? – спросил Цинфэн.

— Старший брат шутит. Мастер не силен в искусстве формаций. Откуда бы в Павильоне взяться описанию его массива?

Почтенный Юаньшэнь: …

«Ну спасибо, ученичек! Обидно слышать такое! Как-никак я твой Мастер, великий эксперт ступени Зародыша Души! Какое право ты, сопляк девятого уровня Сбора Ци, имеешь меня оценивать?!» – подумал он.

— Раз в Павильоне нет описания массива Мастера, как же ты его взломал? – продолжил допытываться Цинфэн. – Пусть Мастер и не специалист по формациям, но массив, установленный совершенствующимся ступени Зародыша Души, не под силу понять практику девятого уровня Сбора Ци!

— Старший брат прав. По логике вещей, я бы не смог понять массив Мастера. Но старший брат упускает одну истину: у всего в этом мире есть свой след и своя закономерность. Мастер – глава Обители Высшей Чистоты, и основа его совершенствования, естественно, происходит из учения нашей Обители. Я прочел восемь-девять десятых всех книг по формациям в Павильоне Священных Писаний. Мастер же специализируется на школе формаций Пяти Элементов. Читая книги этой школы, я также нашел заметки и размышления, оставленные Мастером в свое время. Благодаря этому я немного разобрался в его привычках при построении массивов.

Услышав это, Цинфэн тут же повернулся ко второму брату:

— Минъюэ, ты отвечаешь за Павильон Священных Писаний. У нас в Обители есть школа формаций Пяти Элементов?

Второй брат Минъюэ задумался и растерянно ответил:

— Хоть я и не читал столько, сколько младший брат, но общую классификацию в Павильоне я знаю. Не слышал я о школе формаций Пяти Элементов!

Чэнь Чаншэн усмехнулся:

— Второй брат, конечно, не знает. Он стал хранителем Павильона тридцать лет назад, а книги по формациям Пяти Элементов убрали оттуда еще пятьдесят лет назад. Эта школа была очень популярна в мире совершенствующихся сто лет назад, но потом ее постепенно вытеснили другие направления.

Минъюэ потерял дар речи и уставился на Чэнь Чаншэна.

— Младший брат, только не говори мне, что ты был на Книжном Кладбище!

— Хе-хе! – Чэнь Чаншэн снова улыбнулся. – Второй брат воистину проницателен. Я действительно был на Книжном Кладбище.

От этого признания у Минъюэ закружилась голова. В мире нет ничего вечного, и знания мира совершенствующихся – не исключение. Методы совершенствования, от Золотого Ядра и Зародыша Души до основ Сбора Ци и азов формаций, – все постоянно меняется, всегда находятся гении, которые придумывают что-то новое. Поэтому каждые пятьдесят лет Павильон Священных Писаний «чистили», заменяя устаревшие методы и трактаты новыми. А старые книги отправляли в специальное хранилище, которое ученики Обители Высшей Чистоты и прозвали «Книжным Кладбищем».

Обитель Высшей Чистоты существовала уже тысячу лет. Сколько книг скопилось на Книжном Кладбище, никто точно не знал. Какие именно книги там хранились – тоже. Минъюэ бывал там пару раз в начале своего обучения и даже нашел среди даосских трактатов экземпляр фривольного мирского романа «Цветы сливы в золотой вазе». Убедившись, что большинство книг там бесполезны, он больше туда не ходил.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Минъюэ с опаской спросил:

— Младший брат, ты ведь не хочешь сказать, что прочитал все книги на Книжном Кладбище?

— Второй брат шутит! Я в Обители всего десять лет, как я мог прочитать все?

«Фух…» – облегченно выдохнул Минъюэ.

— Но три десятых я уже осилил, – добавил Чэнь Чаншэн.

Минъюэ: ???

— Три десятых?! Да три десятых книг с Книжного Кладбища – это, наверное, тысяч четыреста томов!

— Не так много, – поправил Чэнь Чаншэн. – Всего на Книжном Кладбище девятьсот восемьдесят три тысячи пятьсот двадцать одна книга. За эти годы я прочитал двести восемьдесят шесть тысяч триста восемьдесят пять. Ну, почти три десятых.

Услышав это, Минъюэ замолчал. Остальные ученики тоже потеряли дар речи. Даже Почтенный Юаньшэнь, совершенствующийся ступени Зародыша Души, не стал исключением.

Примечания редактора-переводчика:

• Даоюнь / Ритм Дао (道韻 – Dàoyùn): Гармония, соответствие принципам Дао, ощущаемая в произведении искусства, тексте или природе.

• Три Чистых Предка (三清祖師 – Sānqīng Zǔshī): Высшие божества даосизма.

• Двустишие (對聯 – Duìlián): Парные каллиграфические надписи с глубоким смыслом, часто размещаемые у входов.

• «Цветы сливы в золотой вазе» (金瓶梅 – Jīn Píng Méi): Знаменитый китайский бытовой роман XVII века, известный своей реалистичностью и откровенностью. Находка его в даосской библиотеке подчеркивает хаотичность “Книжного Кладбища”.