Развратная история старшего сына маркиза

Я узнал бесполезную информацию. Возбужденного брата Кохали звали Румон.

Закончив выпускать семя в Кохали, я приказал одному из своих охранников приготовить несколько комплектов одежды для простолюдинов. Конечно, я заплатил за одежду. Я бы не стал красть ее из конфискованного имущества.

[Я должна надеть это.…]

Для одежды простолюдина она выглядела первоклассно, но для Кохали, вероятно, выглядела дешевой. Удивленная, она неохотно взяла одежду. Вероятно Румон уже был готов к этому, он мягко упрекнул Кохали и несмотря на свой вид, облегченно вздохнул.

Я стоял перед братом и сестрой, которые наконец надели одежду. Я показал им золотую монету, которую передал мне мой охранник.

«Я заплачу за невинность Кохали. Сколько ты хочешь?”

Внутри сумки, которую держал охранник, было большое количество золотых монет. Из нее же и будет вычтена плата за одежду, поэтому я заставил свободного чиновника принести ее. Это были мои карманные деньги.

Возможно, Кохали было стыдно просить деньги, или, возможно, она помнила, как ее насиловали, поэтому вместо ответа, она начала дрожать и молча опустила голову вниз. Румон заметил ее реакцию и попытался заговорить, но я остановил его своей рукой.

[Тогда позволь мне изменить вопрос. Попробуй сказать, сколько золотых монет стоило наше недавнее близкое общение?]

[…… Это не то, что можно обменять …… на деньги …… ]

[То есть мне не нужно платить?]

Ээ? Кохали издала удивленный звук. Похоже, она считала, что получение нескольких комплектов одежды простолюдинов недостаточно, чтобы компенсировать потерю ее девственности.

[В случае, если у простой девушки нет другого выбора, кроме как продать свою девственность, эта девушка предложит цену мужчине. Я просто спрашиваю у тебя цену. Как дочь торговца, ты знаешь стандартную цену, верно? Ответь так, как считаешь нужным. ]

[…… Стандартная цена? Около тысячи золотых монет ……? ]

Не понимая, что она говорит, я невольно почувствовал головокружение. Румон выглядел так же – нет, он казался более потрясенным, обхватив себя за голову.

[Тысяча золотых монет? Ты имеешь в виду золотые монеты из Святого Навенфоса? ]

[Э? .. Я имею в виду золотые монеты Королевства Левиос.」

Говоря о золотых монетах Королевства Левиос, она имеет ввиду золотые монеты кирис. Тем не менее, двух золотых кирисов хватило бы на то, чтобы прокормить семью в Нюнери в течении полугода. Возможно.

Девственность простолюдинки ни за что не стоила бы тысячи золотых кирисов. Если бы это было так, то простолюдины могли бы жить препеваюче, просто родив дочь.

[Позволь мне спросить тебя на всякий случай. Ты говоришь, что человек должен заплатить тысячу золотых монет, чтобы заняться сексом с девственницей в ​​Намбонане?]

[Если у них нет другого выбора, кроме как продать свое тело, разве это не средняя цена?]

Похоже цена в тысячу золотых, что она назвала, это даже цена не за ее девственность, а средняя цена за девственность. У нее было необычное восприятие денег.

[Что не так с этой девушкой? Эй, твоя семья действительно купеческая? Твоя сестра выглядит так, что может посоветовать человеку съесть пирожное, если у него нет хлеба.]

Когда я посмотрел на ее брата, который также был ее опекуном, он начал объяснять с опущенной головой.

Отец Кохали и Румона был полностью сосредоточен на своих делах и у него не было времени, чтобы уделить внимание семье. Их мать не поправилась после родов Кохали и умерла, поэтому, не имея родителей, на которых они могли бы положиться, Румон проводил свои дни, защищая Кохали.

Он обратился к их отцу и попросил его поговорить с Кохали, которая в то время чувствовала себя одиноко. В ответ им пришел мешок с золотыми монетами. Его отец намекал, что они могут использовать его, чтобы купить все, что захотят, и не беспокоить его.

[……Отец пожертвовал бы чем угодно, если бы это означало прибыль для бизнеса. И из-за этого он нажил множество врагов.]

Он был известен тем, что использовал коварные средства, чтобы стать назначенным членом совета будучи обычным торговцем, и он также не нравился гражданам. Беспокоясь о безопасности Кохали, Румон запретил ей выходить на улицу. Хорошо это или плохо, но с тех пор, как отец дал им денег, Кохали росла в мирной обстановке, под защитой своего доброго брата.

[Отчасти из-за этого Кохали немного невежественна в мире. Она не может продолжать быть такой с этого момента, хотя…]

[Брат… Я … …」

Услышав объяснения о том, что она ничего не знает о мире, Кохали расплакалась. Румон нежно погладил ее прекрасные серебристые волосы и вытер пальцем слезы у нее на глазах.

Фигура Кохали, казалось, перекрылась фигурой моей младшей сестры Фанни в Нюнери.

[……Что ты собираешься делать после этого? Ты потерял все свое имущество.」

[Я хотел бы стать таким же бизнесменом, как мой отец. Может, я и не похож на него, но я обучен ремеслу торговца. Но здесь, в Намбонане, мы не сможем открыть свое дело.]

[Хм? Все ваше имущество конфисковано, но это относится только к нынешнему положению дел. Не должно быть никаких проблем, если вы хотите начать свой новый бизнес здесь.]

ха-ха, Румон сухо рассмеялся.

[Это невозможно. Мой отец навлек на себя столько враждебности со всех сторон, что трудно поверить, что он был членом совета. Если вы видели дома других членов совета, разве вы не понимаете?」

[Понимаю, ты прав.」

Как вы могли заметить, в особняке не осталось ни одного слуги. Это было вполне естественно, поскольку глава семьи потерял свои сбережения и не мог больше платить.

Тогда испытывали ли то же самое другие члены Совета? Нет. Избранные советники становились членами совета путем выборов, основанных на их характере и популярности. Большинство слуг уходили, но некоторые оставались и с усилием выполняли свою работу, не заботясь о жалованье.

Жители близлежащих домов часто готовили еду для членов семей советников, а некоторые обсуждали места, где они могли бы остановиться. Если собственность можно отобрать, не было никакого способа конфисковать доверие, которое люди имели к ним.

Пять членов совета, которые почувствовали облегчение, увидев содержание нашего мирного соглашения, были пятью избранными советниками. Они, вероятно, знали, что граждане защитят их, если они будут защищать независимость Намбонана.

Даже другие назначенные советники, поднимали свою репутацию с помощью общественных учреждений и проведения фестивалей. Из-за этого довольно много людей беспокоились о них и приходили к ним домой, чтобы проверить их состояние. Назначенные члены совета были прежде купцами, поэтому полная конфискация их имущества должна была стать для них худшим исходом. Неудивительно, что они чувствовали себя подавленными.

Только этот особняк был оставлен слугами в тот момент, когда их отпустили, а также единственный, покинутый соседними жителями. Это говорит о том, каким порочным человеком был их отец.

Поскольку их отец не был включен в список казненных, он не выступал открыто против Корденцев, но, похоже, не заслуживал сочувствия.

[Именно поэтому я собираюсь открыть свое дело в других землях.]

Старший сын выскочки. Его первое путешествие в незнакомую страну. Обманут и обанкротится. … Эти слова всплыли у меня в голове.

Мне было все равно, если Румон умрет, но если Кохали погибнет вместе с ним, это будет большой потерей. И все же было как-то нехорошо заставлять Кохали приезжать в Нюнери и держать ее под присмотром в отдельном доме. Пока я занимался рефлексией, Румон вежливо заговорил:

[В Намбонане, цена за девственность молодой девушки составляет около одного золотого кириса. Мы были бы благодарны, если бы смогли получить справедливую цену.」

Я помню, как Теш упоминал, что, дав пять золотых кирисов, граждане вместо гнева чувствовали бы себя в долгу. Учитывая это, я пришел к выводу, что цена, которую назвал Румон, была справедливой. Он был честным человеком. Сможет ли он выжить как торговец с таким характером?

[Дай им пять.]

Я взглянул на своего охранника и приказал ему дать им пять золотых rирисов. Этого должно быть достаточно, чтобы они вдвоем смогли выжить на какое-то время.

[Спасибо за вашу доброту.]

Румон склонил голову к мужчине, который силой отобрал невинность его любимой сестренки.