Порабощение и Осеменение Фурри Сестер (Гарем без NTR)

Я взглянул на Оливию и вздрогнул. Ее глаза определенно были страшными. Я медленно кивнул и взял ее за руку. Если я не могу справиться с парой сопливых детей, то как я могу называть себя принцем? Мы оба кивнули друг другу, и, таким образом, между нами был заключен союз.

Остаток утра мы прошли прижав головы друг к другу и перешептываясь. Группа гоблинов могла только бросать на нас обеспокоенные взгляды, пока мы оставались настороже и разрабатывали наши планы. Они знали, что дети зашли слишком далеко, но они все еще были родителями и беспокоились о том, что мы планировали. Даже старейшина гоблинов приблизился к нам, чтобы сказать пару слов.

– Не в обычаях гоблинов … убивать молодых, – напомнил нам старейшина, – Пожалуйста, уважайте их?

– Ох… не волнуйтесь… я не собираюсь убивать их… – ответил я, и остальные слова застряли у меня в горле.

После того, как мы закончили, мы разошлись и вернулись к нашим первоначальным отстранённо-отчужденным отношениям.

Только тогда беспокойство родителей, наконец, улеглось, и несколько детей даже осмелились снова показаться перед нами двумя. Оливия улыбнулась им, но улыбка, казалось, не коснулась ее глаз, и дети убежали.

В результате остаток дня прошел очень мирно. Хотя мы путешествовали вместе с племенем, они держались от нас на расстоянии. Когда они решили остановиться, я подошел к старейшине гоблинов и со всей серьезностью сказал:

– Рядом есть выход на поверхность. Он последний перед тем, как потянуться горы. Оливия и я собираемся проверить его и решить, нужно ли его обрушивать.

Старейшина кивнул, – Делайте… как нужно.

Я кивнул, и мы вдвоем вышли. Я не лгал. На самом деле тропинка была не так уж далеко от того места, где гоблины отдыхали всю ночь. Однако мы прошли всего несколько минут, когда я начал хмуриться, глядя на стены. Все они были покрыты белым хлопковым материалом.

– Так много пыли? – фыркнула Оливия, – Должно быть, этот вход действительно заброшен. Возможно, нет никакого смысла в том, чтобы его обрушивать.

Пока мы шли по тропинке, белый хлопок становился все гуще, Я покачал головой, – Я бы хотел, чтобы это место было заброшено. Пожалуйста, скажи мне, что в этом мире есть нормальные разновидности.

– А? Разновидности чего? Что ты имеешь в виду? – Оливия растерянно посмотрела на меня.

– Это не пыль … это паутина. Ты ведь понимаешь, что это значит?

– П-пауки? – она вдруг стиснула зубы и сделала шаг назад, – Я н-ненавижу пауков!

– Что же, похоже, что пауки гнездятся прямо перед входом, – я указал вниз по тропинке.

Она сделала еще один шаг назад, – О-отвратительно!

– Не бросай меня сейчас. Ты сама согласилась на это, – я схватил ее за руку и потянул за собой, – Кроме того, это, вероятно, обычные пауки.

– П-почему ты так говоришь? – спросила Оливия, которую мне приходилось тащить за собой, поскольку в ее ногах совсем не было энергии.

– Потому что … я очень надеюсь, что это не гигантские пауки.

– Г-гиганские? Ня? Насколько гигантские?

– Настолько, что представляют опасность для беженцев. Тогда нам придется либо избавиться от них, либо заставить беженцев двигаться. Если же это просто обычные пауки … ну, они, вероятно, не будут представлять опасности для гоблинов, не говоря уже о нас.

– Даже если ты так говоришь.…

– В этой ситуации мне понадобится твоя магия, чтобы избавиться от них.

– Ня… п-почему … ну почему пауки!

– Может, нам и повезет, – задумчиво ответил я.

– П-правда?

– Эта паутина выглядит старой и рваной. Заметь, мы даже не запутались ни в одной из сетей. Это значит, что с тех пор, как была соткана паутина, здесь прошло много времени. В таком случае это может быть даже заброшенное паучье гнездо. Может, нам повезет, и мы не наткнемся на пауков. В конце концов, мы уже прошли половину пути. Если бы там были пауки, мы бы их уже увидели, верно?

– П-пожалуйста, перестань говорить “пауки”.…

Оливия говорила очень тихо, и я понял, что она действительно очень напугана. Ее лицо было бледным, и она отчаянно озиралась по сторонам. Ее уши были прижаты к голове, и даже хвост, который обычно агрессивно крутился, был опущен и неподвижен.

– Оливия… не могла бы ты…

Мой вопрос был прерван внезапным криком позади нас. Мы вышли на открытое пространство, окруженное большой паутиной. В этот момент мы заметили движение позади нас. Мы повернулись назад, Оливия подняла голову и мгновенно произнесла заклинание с выражением ужаса на лице. Я выхватил меч и уставился в темноту, ожидая того, что издает эти пронзительные крики.

Из темноты, откуда мы только что вышли, вырвалось три маленькие фигурки. Я сразу же узнал их. Оливия, в своем испуганном состоянии, все еще держала руку поднятой, когда мана потекла в нее. Я схватил Оливию и разрушил ее чары. Эти трое – были детенышами гоблинов.

– Это дети? – сказала Оливия, когда я отпустил ее.

– Что вы трое здесь делаете? – спросил я, нахмурившись.

По крайней мере, в одном из троих я узнал того, кто пнул меня в первый день. Я не удивился, что они оказались вовлечены в это. Судя по внешнему виду взрослого гоблина, я бы сказал, что этим ребятам, вероятно, в районе 12 лет по меркам человеческого развития, хотя я не знал, как это переводится на продолжительность жизни гоблинов.

– С-следили, – сказал он, широко раскрыв глаза от ужаса.

– Почему вы последовали за нами? – я продолжил расспрос.

– Видеть… поверхность … – сказал он, казалось, чем-то отвлеченный.

– А из-за чего вы бежали?

– Увидел … бежал… – ужас вновь отразился на лице гоблина.

– Что вы увидели? Что… – я остановился, услышав шорох позади себя.

Внезапное зловещее предчувствие пронзило меня. Мне не нужно было, чтобы он отвечал. В этот момент я заметил, что трое мальчиков смотрят уже не на меня, а на что-то за моим плечом.

Оливия уже обернулась, и ее бледное лицо и дрожащее тело сказали мне все, что мне нужно было знать. Я развернулся, прикрывая троих детей-гоблинов своей спиной. С потолка свисало огромное существо. Появилось еще не меньше дюжины. Сначала они были такими маленькими, что казались безобидными, но по мере того, как их тела появлялись из паутины, их формы росли.

У них были длинные ноги, черные тела и очень большие клыки. Они были волосатыми и выглядели так же гротескно, как выглядят пауки, если увеличить их изображение. Каждый из них, полностью распутавшись, был размером с пони.

Единственным исключением был тот, что висел на потолке, так как был раз в пять больше. Он смотрел на нас сотнями глаз, не двигаясь, поскольку все больше и больше его сородичей покидали свои укрытия, заполняя комнату, которая несколько мгновений назад казалась совершенно пустой. За исключением легкого шороха, пауки совершенно не издавали никаких звуков.

– Черт… – пробормотал я, – Все же они гигантские.