Плачь сильнее

— Ч-что вы делаете…

Дамия смутилась еще больше от пронзающей страсти, ощущаемой даже под тонким кусочком ткани.

— Что я делаю? Вот что я делаю.

Аккард стянул пальцами промокшее нижнее белье и просунул свой член в небольшую щель.

Его горячий набухший член двигался, словно вот-вот войдет в нее. Дамия, поразившаяся этим чувством, задрожала все телом. Как только она на миг позабыла о своем положении и пыталась воспротивиться, Аккард, державший ее за руку, ласково прошептал:

— Тс-с, если продолжишь так шевелиться, он может и ненароком войти в тебя.

Разумеется, его слова были ложью. Он не желал останавливаться на полпути, однако ему требовалось просторное место, чтобы всю ночь напролет утолять свои плотские утехи, ведь его выносливость могла себе подобное позволить. Однако с Дамией все было иначе. Аккарду хотелось испытывать девушку, которая все время от него убегала, и лицезреть, как ее глаза становятся влажными.

Дамия слегка успокоилась, когда услышала угрозу Аккарда. Ее глаза, с тревогой обращенные на него, были столь аппетитно сладкими, что он возгорелся желанием их облизать. Испытывая это страстное чувство, подобравшееся к горлу, Аккард крепче схватил ее за талию и ближе прижал к себе за бедра.

— Хорошо, просто не шевелись.

Поместив свой член между двумя ее шелковыми гладкими бедрами, он медленно попятился.

Его член, покрытый прозрачной жидкостью, погладил ее половые губы. Аккард начал попеременно двигаться взад и вперед, упиваясь этим крепким поцелуем между половыми лепестками. Конечно, наслаждение было не таким хорошим, как от соития, однако имело свой исключительный вкус.

«Я так возбужден».

Он опустил взгляд из-под светлых ресниц. Аккард держал Дамию, чьи уши залились краской, и в то же время одна из ее рук закрывала рот. Несмотря на страх, что раздастся стон, больше ее смущало разгоряченное тело. Ее заплаканный вид вызывал жалость, отчего его сердце воспылало сильнее. Ему хотелось мучить ее больше и больше и вновь видеть, как она плачет и стонет от удовольствия, которое ей никак не удается контролировать.

— Дамия.

Когда он хриплым голосом пропел имя, ее бедра вздрогнули. Аккард медленно и неторопливо провел рукой по ее плоской нижней части живота.

— Д-да…

Как только он прикоснулся к отверстию, пропитанному медом, Дамия покачала головой, словно не желала этого. Она была сама не своя из-за члена, дразняще проникающего сквозь лепестки, будто тот был готов в любой момент войти.

В такой ситуации… Если Аккард начнет ее соблазнять, касаясь грудей и потаенного места ниже живота, она потеряет сознание и вряд ли сможет удержать стон. Он закатил глаза от жалкого сопротивления и просунул внутрь пальцы, с легкостью найдя жемчужину. Он медленно, с неподдельным аппетитом, потер красный и припухший клитор.

От последующего прерывистого дыхания Дамии он пленился.

— Ха, умх… ах.

— Ты наслаждаешься? Здесь все так распухло.

Всякий раз, когда он дразнил ее пальцами, ускоряя темп, влажный звук эхом отдавался в его ушах. И этот непристойный стон отзвуком разносился по шкафчику. Когда испытывали место размером с ноготок младенца, Дамию охватывало удовольствие, от которого немели ноги. Движение его полового органа, натыкающегося и трущегося о ее половые губы, сопровождалось лавой манящего наслаждения. Позади нее упругая нижняя часть живота ударила ее по мягким ягодицам и толкнула горячий и ноющий член еще глубже, поглаживая Дамию между бедер. Но всякий раз, когда он был готов войти, она бессознательно напрягалась. У нее даже возникла иллюзия, что член уже глубоко в нее вошел.

Дамия, беспомощно им захваченная, не могла стонать или плакать. Когда ее ягодицы были оттянуты назад, член еще сильнее начал тереться о нее, а когда они были отведены вперед, его пальцы безжалостно раздразнили клитор. Ноги Дамии были настолько слабы, что едва могли удержать тело. Чтобы не упасть, она убрала руку ото рта и прижалась к дверце шкафчика. Она с опозданием распереживалась, что могут раздастся похотливые стоны.

— Там, снаружи… Ах… Они услышат…

В конечном счете Дамия заплакала и прижалась к нему. Аккард протянул руку и прикрыл ей рот, чувствуя нарастающее возбуждение, которое, казалось, могло достичь пика в любой момент. Затем пальцами он подразнил ее влажный рот.

— Как тебе на вкус твоя «дешевая вода»?

Она знала, что это было, даже без упоминаний Аккарда. Слегка кисловато-сладкая, пресная и невероятно вульгарная жидкость, тающая на языке.