Плачь сильнее

— Сесиль?

Между тем Дамия, войдя в особняк, сразу хотела отыскать свою подругу, однако не нашла ее.

«Куда она подевалась?»

Дамия наклонила голову набок. Она просмотрела весь особняк, пока не запомнила каждый уголок дома. Если она вновь выйдет на улицу, то неизбежно столкнется с Аккардом.

«С ним… некомфортно».

Она и Аккард были полными противоположностями. Аккард, желанный мужчина, ослеплявший глаз. Лишь при одном его виде вскипала кровь. Она не была против, когда такой превосходный образец мужчины проявлял к ней интерес. Но…

«Скоро я стану ему безынтересна и окажусь «на обочине».

С уст Дамии слетел смех, пропитанный безысходностью и трагизмом. Она была честной, наивной и искренней девушкой, цепляющейся за неразделенную любовь в течение десяти лет. А мужчины никогда не любили таких, как она.

Им нравились женщины, совершенно отличные от нее. Женщины, подобные лукавым лисицам, гордым, остроумным, остерегающимся сетей мужчин, и будоражащие их сердца.

Такой женщине мужчины готовы отдать сердце, хоть и знали, что обращаться с ними будут небрежно — разбивать, швырять и в конечном счете выбрасывать, когда наскучит.

Разумеется, если судить по внешнему виду, Дамия походила на величественную огненную лису. Но при более близком знакомстве в ней виднелся медвежонок, глупый в отношениях.

Вот только она отнюдь не считала себя глупенькой. Она была полна уверенности в своей способности управлять внутренними семейными делами. Слыша нечто неприятное, она знала, как ответить более сдержанно, как постоять за себя. Дамия была уверена в своих силах решить любую проблему, вставшую у нее на пути.

Вот только любовь — совершенно иное дело.

«При виде Каэля я не могу так про себя говорить».

Она желала проявлять к нему ласковость, потому как любила. Она была готова для него сделать все возможное, не ведя счета и не сомневаясь. Каждое мгновение любви к нему было наполнено теплом, потому Дамия не была навязчивой и мелочной.

Но, повторяя, мужчинам не по душе такие женщины. Больше нечего было сказать об Аккарде Валериане, столь искусного в отношениях. Как только он узнает Дамию поближе — поспешно и с удивленными глазами сбежит от скуки.

«Я допустила большую ошибку».

Дамия покачала головой и скромно улыбнулась. Она будто ожидала, что Сесиль сейчас появится и скажет, чтобы та перестала себя порицать. Однако в особняке от подруги и след простыл.

«Может, она на заднем дворе?»

Церемония чаепития проводилась обычно в главном саду особняка или во дворе. Сесиль не была поклонницей многолюдных мест, посему вероятно, что она отправилась туда, где можно было бы избежать гостей.

Дамия обернулась к двери. Коридор, ведущий в затененную заднюю часть особняка, был удален. Там редко ходили слуги.

Подойдя ближе к фойе, она услышала громкий голос. Дамия прислушалась к голосу изящной женщины, стоявшей посреди ветра. Он очень походил на привычный тон Сесиль.

«Сесиль?»

Как раз в тот момент, когда Дамия пыталась приблизиться, сокращая расстояние, до у ушей донесся разговор.

— Как ты… Так, значит, ты… неужели?

Это вынудило Дамию остановиться. Теперь она могла с точностью сказать. Это был голос не подруги. Вернее, походил на врага.

«Луиза Феррия».

Как только Дамия узнала обладательницу голоса, ее настроение испортилось. Она не ожидала, что Луиза тоже посетит это чаепитие. Особенно учитывая, что ее брат Лессид первым на него прибыл.

Дамия нахмурилась. Как она и предполагала раньше, Луиза была настолько эгоцентрична и эмоциональна, что ее не волновало, где она находится. Встреча Дамии с тем, кому неведомы границы дозволенного, была явно не в ее пользу, особенно в таком уединенном месте, как это.

Как только она обернулась, слова неизвестного мужчины, беседующего с Луизой, защекотали уши.

— Есть… небольшая проблема. Цезарь сейчас в Дэшине.

Она только что упомянула Цезаря?

Дамия, уже собиравшаяся уходить, остановилась. Имя сводного брата, о котором она на мгновение забыла, не позволяло ей шагнуть вперед.

«Я думала, он не скоро вернется домой. Что же он задумал?»

Она знала, что Цезарь следил за деловой поездкой отца. Видимо, он отправился не только с этой целью. И Луиза, страстная последовательница Цезаря, знала это.

Инстинктивно Дамия понимала, что эта информация была весьма существенной, потому застыла.

Но в следующий момент она пожалела о своем решении.