Охотник-самоубийца SSS-класса

Смерть для меня – задача не сложнее пункта из списка ежедневных дел. Я знал, как облегчить свою смерть: нужно было окутать мозг с помощью Оро и взорвать его. Без боли и в одно мгновение оборвалась бы моя жизнь. Легко, просто и удобно. По этой же причине я и не умирал таким образом.

«Потому что это легко, просто и удобно».

Легко. Просто. Удобно. Человек теряет сноровку, когда привыкает к этим трём вещам. Даже если твоё сердце холодно, словно сталь, со временем оно заржавеет.

«Огненный Император убил меня, потому что я потерял сноровку».

Поэтому я выбирал для себя более мучительную смерть. Я полагался на свой кинжал, чтобы сохранять холодный рассудок.

Впрочем, сегодня всё будет иначе.

— Всё будет хорошо. Всё закончится в одно мгновенье.

Я медленно направил своё Оро по руке Серебряной Лилии. Но отчего мне было так неловко? Девушка нахмурила брови, увидев, как я покраснел.

— Тепло…

— Да.

— Кажется, будто по венам течёт горячая вода. Твоя температура, похоже, выше, чем у меня, — Серебряная Лилия взглянула в мои глаза. — Я нервничаю. Раньше я никогда не беспокоилась о том, как вернусь во времени, потому что я думала только о себе, но теперь… Теперь я не хочу терять тебя. Но если я вернусь первой, и ты не сможешь меня вспомнить… — пробормотала Серебряная Лилия.

Я был счастливым ублюдком. Я был счастлив, что она беспокоилась обо мне. Да, возможно, я ублюдок…

— Не беспокойтесь.

Но я был ублюдком только для неё.

— Мы будем вместе.

Мир погибал, пока мы ощущали температуру тел друг друга. С громким треском разверзлась земля. Из трещины начала литься кровь. Демоны, те, что были фамильярами Серебряной Лилии, теперь вышли из-под её контроля. Их было столько же, сколько капель в море. Вот только каждая капля была размером с гору.

— А?

Откуда-то издалека донёсся крик:

— Демоны! Появились демоны!

Прошли обещанные десять дней. Желание вечной любви Серебряной Лилии, что стала наполовину созвездием, больше не могло сдерживаться. Но даже в такой ситуации Серебряная Лилия смотрела на меня совершенно спокойно. Как будто её сердце и в самом деле было покрыто серебром.

— Я не потерплю ошибок.

— Да.

— Если я умру раньше тебя хотя бы на долю секунды, если ты умрешь раньше меня хотя бы на долю секунды… Я тебя никогда не прощу. Заруби себе на носу: у тебя только один шанс.

— Да.

— Следующего раза…

[Сердце, покрытое серебром, смотрит на Вас.]

— Следующего раза не будет.

— Да, — я крепче сжал руку герцогини.

Пока демоны бушевали по земле, наступил закат, и небо разбилось, словно зеркало, и пролился кровавый дождь. Земля постепенно залилась красным. Крики тонули в бурлении пузырьков. Этот мир разрушался не только из-за ухода Серебряной Лилии.

[Появляется апостол «Коровы, что следует за разрушением».]

Были и апостолы других созвездий, которых она упоминала.

[Появляется апостол «Боевого коня вечных равнин».]

[Появился апостол «Бессмертного счастливого проповедника».]

Сквозь трещины разорванного неба сошли существа из внешнего мира. Серебряная Лилия была половиной созвездия. До этого рейдеры выжидали, когда в заграждении появятся щели, а теперь они перешли в полноценное наступление.

— Они одним миром мазаны.

Они были такими же разнообразными, как и созвездия, что их отправили.

— И не говори.

Так что я легко запомнил их внешний вид.

— Следует преподать им урок.

— Какой урок?

— Что не стоит вмешиваться в чужие отношения.

— Мне это нравится, — засмеялась Серебряная Лилия.

— Но сейчас это не имеет значения.

Закатное небо рушилось. С неба бесконечным потоком лилась кровь. Из подвала ползут демоны, с неба спускаются захватчики. Сцена апокалипсиса. И человек, стоящий передо мной, переживал всё это в одиночку. До сегодняшнего дня.

— Дворецкий, — сказала Серебряная Лилия, — убей меня.

Мир стал красным. Только в радиусе трёх метров от лодки, где сидели мы, водная гладь ещё не обагрилась. Из красного озера выскакивало бесконечное количество языков и губ, что смеялись над нами. И тогда я впервые разрешил себе умереть легкой смертью. Оро, заполнившая до отказа наши два тела, обжигала.

Девятая Форма Умения Бога Дьявола – Меч Собственной Смерти.

Ни единой ошибки. Ни секунды промедления.

[Вы умерли.]

Мы умерли.

[Вы вернетесь на 24 часа назад.]

***

В момент, когда я открыл глаза, оказалось, что я лежу в тени белого дерева. Был вечер. Надо мной плыло жёлтое небо. Неудивительно, что я открыл глаза именно здесь. С того дня, как я решил стать дворецким Серебряной Лилии, я здесь гулял с ней по вечерам. Я поспешил подняться, и в ту же секунду…

— Ты очнулся? — раздался чей-то шёпот. Голос раздался совсем рядом. — Пришёл в себя только сейчас…

Я огляделся по сторонам.

— Ты отвратительный дворецкий.

Серебряная Лилия стояла спиной к яркому закату. Тень от зонтика в её руке падала на ноги. Когда ветер развевал её серебряные волосы, я невольно забыл, как дышать.

«Получилось?»

Моё сердце билось.

«Или нет?»

Я ещё не знал. Я не знал, поэтому просто продолжал смотреть на Серебряную Лилию. Ее пальцы вцепились в ручку зонтика. Лёгким жестом она собрала растрёпанные ветром волосы. Её губы были плотно сжаты, как и всегда. Даже один жест Серебряной Лилии меня сотрясал.

— Дворецкий, ты солгал мне, — сказала Серебряная Лилия. — Ты пообещал мне, что мы отправимся в одно и то же время. Но разве я не вернулась сюда на девять дней раньше тебя?

А…

— Даже если это ненастоящие отношения, но ты оставил свою возлюбленную на десять дней. Это самое отвратительное преступление.

Получилось.

— Я в одиночестве прождала тебя девять дней. Я с тревогой пережила это ожидание. Ты поклялся всегда оставаться рядом, но не сдержал своего слова. Разве это не саботаж?

Получилось.

— Ты совершил преступление. И если хочешь искупить свою вину, тебе придётся немало пострадать.

Получилось.

— Ладно. Меня мучает жажда, так что подай мне чаю…

Серебряная Лилия не смогла договорить фразу до конца, потому что я встал и обнял её. Я не мог больше сдерживаться, мне так этого хотелось.

Дул ветер. Зонтик, что девушка держала в руках, упал и покатился по лужайке.

Хотя я уже обнимал её, этого было недостаточно. Ещё немного, ещё… Мне хотелось ещё. Я хотел обнять её ещё крепче. Хотел обнять не только её тело, а и сердце.

— Мне жаль.

Я оставил её в одиночестве на девять дней.

— Ничего, — Серебряная Лилия обняла меня в ответ. — Теперь всё в порядке. Не могу сказать, что наблюдать за тобой в последние дни не было забавно.

— Вы лжёте.

— Да, я лгу. Было не очень-то весело. Но всё в порядке, я хорошо умею ждать.

— Мне жаль.

— Я прощаю тебя, — Серебряная Лилия прошлась рукой по моей шее.

[Происходит погружение в персонажа…]

[В настоящее время погружение завершено на 71%.]

Я хочу любить как сумасшедший.

— Ты плачешь?

— Нет.

— Ты лжёшь.

— Да, я лгу.

— Ненавижу ложь. Можешь шутишь, но не лги мне. Я тоже не буду лгать тебе. Я не буду лгать не только словами, но даже жестами и взглядами. Если не хочешь отвечать, просто молчи, я не буду тебя допрашивать. Нет, я подожду, пока ты сам мне всё не расскажешь.

— Хорошо.

Какое счастье, что я полюбил её. Я рад быть тем, кто любит её.

— У меня есть просьба, герцогиня.

— Что такое?

«Можно я Вас поцелую?»

Но я сдержался. К счастью, я не видел своего лица.

— Мне правда очень жаль, но не могли бы Вы ещё подождать?

— Какая невоспитанность. Сколько мне еще нужно ждать?

— Восемь дней.

— Что?

— Семь дней.

— Хм?

— Шесть дней… Количество дней будет продолжать уменьшаться, пока мы не окажемся вместе в первый день.

— Как возмутительно, — прошептала Серебряная Лилия мне на ухо. — В результате ты убьёшь меня ещё девять раз.

— Вам было больно?

— Нет. Как ты и говорил, это длилось всего мгновение. Но я уже один раз покончила с собой, и мне неприятно, что придется сделать это еще раз.

— Можно я Вас поцелую?

Мне жаль, но я не мог больше сдерживаться. Серебряная Лилия повернула голову и наши взгляды встретились. Её глаза были красными. С каждым днём этот цвет нравился мне всё больше и больше.

— Я просто промолчу.

И я поцеловал её. Мы обнимали друг друга. С помощью своего дыхания, с помощью своих губ я передавал ей Оро. Какое счастье, что моё Оро красного цвета. Наше дыхание перемешалось и…

[Вы умерли.]

[Вы вернётесь на 24 часа назад.]

В следующий момент, когда я открыл глаза, Серебряная Лилия была рядом. Мы не разговаривали. Видимо, я уже и так достаточно сказал. Серебряная Лилия взяла меня за руку, и я поцеловал её.

[Вы умерли.]

[Вы вернётесь на 24 часа назад.]

Я хочу позаботиться о Вас ещё немного.

[Вы умерли.]

[Вы вернётесь на 24 часа назад.]

Я слегка склонил голову перед Серебряной Лилией, которая вечно говорила о параллельных линиях, и поцеловал её. Наше время пересекалось. Наши губы соприкасались.

В прохладном коридоре общежития.

[Вы умерли.]

[Вы вернётесь на 24 часа назад.]

В тёмном подвале.

[Вы умерли.]

[Вы вернётесь на 24 часа назад.]

Под белыми листьями магнолии.

— Герцогиня, — я выдохнул. — Вы же почистили зубы?

— Я промолчу, но вопрос хороший.

— Благодарю, герцогиня.

— В этом мире есть две ситуации, когда не нужно благодарить или просить прощения. Первая – когда ты воюешь. Вторая – когда ты любишь. Кроме того…

Когда я умираю, я возвращаюсь на 24 часа назад, но Серебряная Лилия возвращается в бальный зал в первый день. Она посчитала разницу во времени.

— Для меня это девять дней, восемь дней, семь дней… Разве ты не заставил меня ждать 39 дней? Моя благодарность облегчит муки твоей совести? Тогда я буду благодарна.

— Другими словами, 39 дней ради поцелуя…

— Молчи, иначе пожалеешь.

[Вы умерли.]

[Вы вернётесь на 24 часа назад.]

В следующий раз я открыл глаза в личных апартаментах Золотой Сливы.

— Король Смерти! — засмеялся Следователь Еретик, который ещё не стал Золотой Сливой.

Мой отсчёт времени продолжался, а Следователя Еретика – нет. Таким образом, чем ближе первый день, тем больше я погружаюсь в персонажа, в то время как Следователь Еретик наоборот уменьшает свой процент погружения.

— Пришла Серебряная Лилия! Что она делает здесь так поздно ночью? Я слышал, она живёт в отдельной резиденции, а не в общежитии. Меня смущает, что она приходит сюда в такое время…

— Где она сейчас?

— Ждёт в саду перед общежитием.

Я тут же открыл дверь выбежал.

— Король Смерти? — звал меня Следователь Еретик, но у меня не было времени ему отвечать. Кое-кто ждал меня.

Чуть быстрее. Ещё немного. Ну же!

Серебряная Лилия стояла под магнолией. Белая шпилька с цветком лотоса виднелась в ночном небе. Цветок лотоса с заснеженной вершины похож на обескровленное сердце. Лишённого красного цвета сердце.

Наверняка из окон общежития за нами тайком подглядывали, но всё равно мы подошли ближе друг к другу, обнялись и поцеловались.

— Знаете что? — прошептал я.

— Не знаю, говори уже.

— Я Гон Джа, а Вас называют герцогиней. Если даже поменять немного наши имена местами, всё равно получится Гон Джа и герцогиня. Конечно, на языке Вашей страны это может звучать немного по-другому, но…

(П.п.: Первый слог в имени «Гон Джа» и слове «герцогиня» в корейском языке совпадают. Гон Джа (공자) и гон-нё (공녀).)

— Говоришь, мы идеальная пара?

— Думаю, да.

— Это всего лишь совпадение.

— Я люблю Вас.

Наши губы соприкоснулись. Дыхание перемешалось. Время остановилось.

[Вы умерли.]

Наконец…

[Вы вернетесь на 24 часа назад.]

Когда я открыл глаза, я был в великолепном бальном зале. С потолка свисала люстра, похожая на плакучую иву. Несколько десятков молодых барышень и господ в парах медленно кружили по залу. Это было место, где мы впервые встретились. Место, где Следователю Еретику отвесили пощёчину. Первое место, где мы встретились взглядами в этой локации. Первый день.

Мы стояли посреди бального зала лицом к лицу. Я сделал шаг, Серебряная Лилия тоже. Пока никто ничего не успел сказать, под белым светом люстры, среди десятков теней, мы соприкоснулись губами. Слова были не нужны.

Я слышал вокруг себя изумлённые голоса, но игнорировал их. Оркестр перестал играть, а молодые барышни и господа перестали танцевать. Все уставились на нас. Но мы их просто игнорировали. Глаза Серебряной Лилии, её голос… Я просто погрузился в её созерцание.

— Мы… — наши лбы соприкоснулись.

— Пока что первый день?

Серебряная Лилия приподняла уголки губ.

— Сейчас первый день. И он будет нашим первым днём навсегда.

— Навсегда?

— Если мы того пожелаем.

И мы снова поцеловались. Мы наслаждались этим мгновением целую вечность. В просторном бальном зале слышалось только наше тяжелое дыхание.

— Что? — через некоторое время сказал Следователь Еретик, стоявший позади нас. — Ах, я что-то пропустил?

Никто не ответил.