NTR Бум: Я Украду Каждую Девушку

Мама? Хакару? Что вы здесь делаете? – спросила Кира, отвернувшись, чтобы не встречаться с нами взглядом.

Мы с Сасори переглянулись, и я скрестил руки на груди. – Что ты имеешь в виду? Ты ведь звонила мне. Ты сказала, что тебе нужна помощь.

– Это… – Кира покачала головой, – Прости, это была просто шутка. Тебе не нужно было сюда приходить.

– Шутка? – недоверчиво переспросил я, – Разве кто-то так шутит?

– Кира! – Сасори шагнула вперед с серьезным выражением на лице, – Что ты делаешь здесь так поздно и выходя из любовного отеля? Я твоя мать, и… – выражение лица Киры мгновенно стало сердитым.

– О, так теперь ты моя мать? А ты была моей матерью когда трахалась с другими мужчинами? Когда ты решила уничтожить нашу семью? Ты, и папа, и отец Хакару … вы все изменщики, вы все заслуживаете друг друга!

– Твой папа? Что ты хочешь этим сказать? – Сасори нахмурилась и протянула руку, чтобы схватить Киру за запястье.

– Забудь об этом! – Кира отмахнулась от нее, отстраняясь, – Просто продолжай делать то, что хочешь. Именно так все и было до сих пор!

– Кира … – на мгновение выражение лица Сасори стало обиженным

– Кира … если ты влипла в какие-то неприятности, я хочу, чтобы ты рассказала мне об этом, – вмешался я.

Если я позволю Сасори продолжить, она, скорее всего, будет спорить с Кирой всю ночь.

– Ты… – взгляд Киры был не менее яростным, когда она повернулась ко мне, – Какое ты имеешь право беспокоиться! Когда ты вообще беспокоился обо мне и обо всех неприятностях, в которые я попадаю? Разве ты не слишком занят, трахая свою сестру и Акико? Да… я слышала об этом!

– Кира, моя сексуальная жизнь не имеет к этому никакого отношения, – сказал я, не подтверждая и не опровергая ее заявление, – Ты мой друг, и я хочу помочь, особенно когда ты звонишь мне и просишь об этом!

Кира отступила назад, на мгновение выглядя растерянно, но затем она покачала головой и ее сердитое выражение вернулось.

– Ты уже много лет не был моим другом. Даже ты предпочел мне секс, – когда она сказала это, ее взгляд сразу же упал на заднее сиденье машины. Похоже, она заметила Эйко с того самого момента, как подошла к нам. Эйко все еще была без сознания и крепко спала. Кира с выражением неприязни на лице покачала головой.

– Кира…

– Видимо некоторые вещи никогда не меняются. Мы должны были оставить прошлое в прошлом. Мой звонок тебе сегодня был ошибкой. Моей единственной ошибкой.

– Кира, мы беспокоимся о тебе, – заговорила ее мать.

Именно тогда Кира принялась смотреть на нас обоих. Ее глаза бегали туда-сюда между нами, как будто на нее внезапно снизошло откровение. Ее гнев резко сменился презрением, а на лице появилась насмешка.

– Ага, значит вот оно как… полагаю, мне не следует удивляться тому, что ты меня предал.

– Что? – спросил я, искренне смутившись.

– Ты должен был заставить мою мать страдать! Ты должен был шантажировать ее и сделать несчастной. Вместо этого я вижу, что вы ведете себя практически как супружеская пара.

Мы оба развернулись друг к другу. Мы стояли рядом, наши тела соприкасались. Мы все еще держались за руки с одинаковыми выражениями на лицах. Мы подошли к Кире вместе, единым фронтом. Сасори не была расстроена или рассержена. Более того, вся ее забота была направлена на Киру, как и моя собственная. Со стороны, мы были парой, бранящей нашу девочку после того, как поймали ее за чем-то плохим. Кроме того, я был старшеклассником не старше Киры, и в глазах Киры я должен был разрушить жизнь Сасори. Теперь я понял, что это и впрямь выглядит как предательство.

– Это не… – Сасори отступила от меня, но не смогла остановить румянец, заливший ее щеки.

Это совсем не поможет делу! Я тяжело вздохнул.

– Кира, я использовал Сасори, чтобы узнать, где ты. Я беспокоюсь о тебе. Ты позвала меня, и я пришел.

Кира опустила голову, ее сердитое выражение смягчилось, – Ну, в следующий раз не надо.

– Кира…

– Прощай, Хакару, – Кира шмыгнула носом, и я понял, что по ее лицу текут слезы, – Если ты собираешься продолжать трахать мою маму, то имей приличие хотя бы стараться держать это в секрете. Будет нехорошо, если в школе узнают об этом, как это случилось в случае с твоей сестрой.

Кира развернулась и пошла прочь.

– Я не откажусь от тебя! – сказал я. Мои глаза сузились.

Кира на секунду остановилась, – Я уже сама отказалась от себя.

Она продолжила идти, удаляясь. Сасори бросила на меня быстрый взгляд. Она казалась немного расстроенной.

– Что? – сказал я, бросив на Сасори непонимающий взгляд.

– Ты должен сделать больше! Почему ты позволяешь ей уйти?

Я приподнял бровь, – Разве я ее родитель? Что я могу ей сказать? Она права. Мы уже почти не друзья. Давай просто уйдем. Что бы ни случилось, все кончено. Она может спокойно добраться до дома сама.

Сасори опустила глаза, – Я … никогда не умела быть открытой со своей дочерью. Я всегда держала между нами дистанцию, которую нельзя было пересечь. Сегодняшняя ночь лишь увеличила эту дистанцию. Хочешь услышать нечто странное?

– …

– Когда ты начал шантажировать меня, и я услышала, что мою дочь шантажируют схожим образом, где-то в глубине души я почувствовала, что у нас с ней есть что-то общее. Я надеялась … что это как-то сблизит нас обеих. Вместо этого я узнала, что моя дочь планировала это с самого начала, и я теперь мы отдалились друг от друга сильнее чем когда-либо прежде.

– Сасори … – начал я, не зная, как закончить фразу.

Ее глаза переместились по направлению к любовному отелю, и она вдруг ахнула, отворачиваясь, – Черт побери, неужели сегодня все решили посетить этот отель?

Я заглянул ей через плечо и увидел возле гостиницы знакомое лицо. Это был мой отец. Вот только женщиной висящей на его руке была не Миссис Фукуми, а какая-то девушка, которая выглядела не намного старше 20 лет. Они нежно обнимали друг друга: она хихикала, пока он что-то шептал ей на ушко и целовал в шею. Нельзя было и придумать лучшего способа публично показать, что они вместе.

Я не знал, что сказать. Я сказал ей, что папа – изменщик. Однако услышать что-то от шантажирующего тебя парня и увидеть это собственными глазами – две совершенно разные вещи. Впервые она по-настоящему осознала, каким куском дерьма был мой отец. Ну, может быть, эти слова теряют немного силы, когда исходят от такого парня, как я.

В итоге они вдвоем проскользнули в отель. Сасори пялилась на дверь достаточно долго, чтобы я начал немного нервничать.

– Мы уходим?

Наконец Сасори оторвала взгляд от двери и повернулась к машине. Она села на водительское сиденье, а я на пассажирское. Сасори вела к дому и была невероятно молчалива. Она не плакала, и это было хорошо. Я не знал, как смогу справиться с этим, если она начнет рыдать во все горло. Мы не видели Киру по дороге, так что она, должно быть, выбрала маршрут, который увел ее с улиц. Примерно на полпути Сасори внезапно развернула машину и заехала в двор между двумя зданиями.

Она притормозила и припарковалась. Мы находились не в самом худшем районе города, но здесь все еще было темно и малолюдно, так что нахождение а этом месте вызывало легкое чувство страха. Я оглянулся и увидел Эйко.

– Мы собираемся высадить ее у ее дома? Я знаю адрес, – сказал я.

– …

Сасори продолжала смотреть вперед, широко раскрыв глаза, словно полностью погрузилась в свои мысли.

– В чем дело? – спросил я, чувствуя себя немного сбитым с толку ее нынешним поведением.

Сасори внезапно расстегнула свой ремень. Не говоря ни слова, она перебросила ноги через сиденье и села ко мне на колени. Я вскрикнул от удивления, когда ее губы внезапно накрыли мои. Ее руки спустились к моим брюкам, расстегивая ширинку. Я оттолкнул ее от своих губ.

– Что ты творишь? – требовательно спросил я.

– Просто вставь его в меня, – сказала она, дрожа всем телом, – Я хочу его почувствовать.

– С-серьезно?

Я едва понимал, что происходит. Путем шантажа я несколько раз занимался сексом с Сасори, однако теперь она сама требовала этого у меня. Она все еще была моей учительницей, поэтому я всегда рассматривал эти отношения как дорогу с односторонним движением.

– Подожди … Эйко, – я попытался протестовать, когда она успешно вытащила мой член.

Я был очень крепким. Я был таким уже некоторое время. Мы были в любовном отеле, а теперь эта зрелая женщина отчаянно меня лапала. По сравнению с Марией и Акико Сасори был гораздо сексуальнее. Только женщина, которая часто занималась сексом для собственного сексуального удовольствия, могла по-настоящему проявить эротизм и похоть. Мария всегда занималась сексом ради чего-то, будь то положение в обществе или чтобы удовлетворить своего партнера. Акико все еще училась, и ей было куда расти. Однако Сасори была настоящей женщиной. Она знала, чего хочет и когда хочет, и прямо сейчас она хотела мой член.

Она задрала юбку и отодвинула трусики в сторону, и через минуту я уже был внутри своей учительницы. Она закрыла глаза и застонала от удовольствия. Затем она начала скакать вверх и вниз на моих бедрах. Когда я инициирую секс, мне легко вести и оставаться главным, но я быстро понял, что являюсь пассивной стороной когда секс инициирует женщина. Я мог вести себя жестоко и доминировать над любой девушкой, завалив ее на кровать и делая с ней все, что мне заблагорассудится. Однако, когда эта девушка сама набрасывалась на меня, я начинал волноваться и замирал, мой контроль исчезал, как дым.

Возможно, именно поэтому я до сих пор сплю с Акико. Она не приносит мне никаких очков, и я испытываю к ней довольно сложные чувства. Я редко инициирую секс с ней в эти дни. Однако если она броситься мне на шею и начнет умолять, я вряд ли скажу “нет”. В случае с Сасори Фукуми, моей учительницы, она просто насиловала меня в машине, где находился еще один ученик лежащий без сознания на заднем сидении.

Ее тело было горячим, но мягким. Ее попка поднималась и опускалась, позволяя моему члену скользить в нее и выходить из нее. Я ничего не делал, Сасори взяла на себя все заботы. Даже с Акико я обычно играл активную роль в сексе. Она могла целовать меня в шею или отсасывать до тех пор, пока я не возбужусь достаточно сильно, но я неизбежно был сверху и делал с ней все, что хотел. Тем не менее, в данном случае я был полностью под контролем учительницы.

– Ах … черт, я сейчас кончу… – простонал я.

Сасори снова поцеловал меня, – Все в порядке… ты можешь кончить в меня. Я на таблетках.

– Сасори… – я наклонился вперед и поцеловал ее в шею, заставив ее задохнуться, ее грудь прижалась к моей, а голова откинулась назад.

– Да… пожалуйста… кончи в меня. Хакару…

Я схватил ее за задницу, глубоко засаживая себя в нее.

– Мм … так глубоко… – простонала она.

Мой член больше не мог вытерпеть большего. Я не знал, кончила ли она вообще, но я не мог продержаться ни секунды дольше. Мой член раздулся, и я выстрелил глубоко в Сасори. Она крепко обняла меня, продолжая покачивать бедрами, пока я заливал ее глубины. Когда мой боезапас оказался израсходован, она поцеловала меня еще раз, затем вытащила мой член из себя, поправила нижнее белье и откинулась на водительское сиденье, как будто ничего и не произошло.

Откашлявшись, она завела машину и поехала дальше. Она спросила, как проехать к дому Эйко. Нам удалось оставить ее на качелях рядом с подъездом. Затем она, не сказав больше ни слова, повезла меня домой. Когда мы остановились перед моим домом, я повернулся к ней со сложным выражением на лице.

– Сасори … по поводу всего произошедшего.…

– Хакару… в понедельник в школе … на мне не будет трусиков.

– Ч-что? – вскрикнул я и мои глаза расширились, – Зачем ты мне это говоришь?

Сасори изобразила странную ухмылку, – Ты единственный, кто знает об этом. А то, что произойдет из-за этого… ну, это зависит от тебя.

Я открыл дверь и вышел. Сасори уехала, оставив меня стоять перед моим домом. Что только что произошло? Как бы то ни было, у меня возникло чувство, что моя жизнь в школе теперь радикально изменится.