Наруто: Я могу достичь максимального уровня одним щелчком мыши!

Глава 391. Незнание — сила

— Босс, неужели мы будем просто сидеть сложа руки и смотреть, как они получают все лавры?

Едва они вышли из зала совещаний, как Нанго не сдержался.

На лицах остальных троих мелькнул гнев, все взгляды обратились на Казуму.

Видя, как меняются их лица, Казума с ухмылкой сжал кулаки.

— Хорошо, очень хорошо, — произнёс он с издевкой. — Раз уж они сами нарываются, не обессудьте.

— Приступим к плану раньше. Я уже всё решил. Наши люди будут готовы и выступят в нужный момент. Посмотрим, что они тогда запоют: вопли страха или мольбы о пощаде.

Эти слова вызвали у присутствующих прилив фанатизма, их лица исказились в хищных ухмылках.

Всех их объединяла общая идея.

Но теперь, когда захват власти Хокаге провалился, их идеалы рухнули. Оставалось лишь одно — бороться до конца.

Больше не требовалось лишних слов. Обменявшись взглядами, пятеро поспешили прочь.

Наблюдая, как они удаляются, Чирику и Асума Сарутоби вышли следом, их лица были встревожены.

— Сенсей, вы и правда думаете, что они собираются убить Даймё? — не выдержал Асума.

Чирику тоже не находил себе места.

В такой момент, будучи одними из Двенадцати Ниндзя-Защитников, они замышляли покушение на Даймё.

Это было равносильно самоубийству, поступку, который неминуемо привёл бы к смерти.

В таком случае Даймё потеряли бы доверие ко всем Двенадцати Защитникам, что поставило бы под угрозу само существование организации.

— Не верите? — Шинъю посмотрел на них с укором. — Сами увидите.

— Увидим?

Асума Сарутоби и Чирику растерялись, но видя безмятежное лицо Шинъю, не могли найти слов, чтобы возразить.

К так называемым Двенадцати Ниндзя-Защитникам и к шайке Казумы он и Чирику ещё могли отнестись с опаской. Но этот парень в одиночку собирался развязать войну между пятью великими деревнями шиноби.

Если бы он и правда хотел кого-то убить, то даже всем Двенадцати Защитникам вряд ли удалось бы продержаться против него больше пары ходов.

— Кто-то идёт! — Чирику нахмурился и посмотрел на потолок.

Не успел он договорить, как Асума Сарутоби бросился в погоню.

Но, сделав всего полшага, он почувствовал, как Шинъю остановил его. Улыбка на лице Шинъю снова заставила Асуму замереть на месте.

«Кажется, этому парню не поздоровится!» — подумал Асума.

— Не думал, что встречу здесь старого знакомого. Я сам разберусь.

Бросив эти слова, Шинъю исчез, словно призрак. Чирику и Асума Сарутоби, опомнившись, ощутили лишь колебания пространства в коридоре.

Вспомнив, как он шагнул сквозь пространство всего мгновение назад, они почувствовали, как у них по коже побежали мурашки.

Вопрос о том, сможет ли этот парень сбежать, даже не стоял. Сбежать было невозможно.

Внезапно в воздухе возникло пространственное искажение, и из него появился Шинъю.

Глядя на одинокую фигуру впереди, ловко обходящую сторожевые посты, Шинъю усмехнулся.

Двое быстро бежали по направлению к лесу.

В мгновение ока ниндзя, бежавший впереди, скрылся в чаще.

— Как говорится, не ходи в лес без дела. Но я всё же посмотрю, чему ты там научился, — усмехнулся Шинъю и, оттолкнувшись от земли, влетел в лес, словно стрела, выпущенная из лука.

Едва он ступил в лес, как перед ним возникла поляна.

Ниндзя, который только что бежал со всех ног, не пытался скрыться. Он спокойно стоял на месте и смотрел на Шинъю.

В его холодном взгляде читалась жажда убийства, аура безразличия к жизни, казалось, пронизывала всё вокруг.

— Старик, ты прожил долгую жизнь, должен понимать: чем больше знаешь, тем быстрее умрёшь. Тебе следовало бы, как и двум другим, притвориться, что ничего не видел, и не идти за мной, — донёсся из-под маски ледяной голос.

Пронзительный взгляд, подобно пламени, был прикован к Шинъю, словно пытаясь уловить хоть малейшее изменение в его лице.

Для опытного убийцы любая перемена в выражении лица противника могла стать сигналом для смертельной атаки.

Однако этот старик с момента своего появления и до сих пор оставался для него загадкой.

Такое чувство Шинъю испытывал лишь однажды — в тот день, в той битве.

— Ты говоришь, что чем больше знаешь, тем быстрее умрёшь? — усмехнулся Шинъю. — А я считаю, что незнание — сила. Не собираетесь нападать? Хотите дождаться смерти?

Эти простые слова прозвучали, как гром среди ясного неба, и глаза под маской мгновенно изменились.

Не раздумывая ни секунды, он сложил печать и яростно прорычал:

— В атаку! Не сдерживайтесь! Убейте его!

Гневный рёв прокатился по лесу. Из-под ног Шинъю послышался лязг металла.

Земля по бокам вздыбилась, туго натянутая цепь с леденящим душу звоном обвилась вокруг Шинъю.

В то же мгновение две фигуры в чёрных одеждах и масках, вооружённые стальными когтями, словно призраки, спикировали на Шинъю.

Вся эта сцена, казавшаяся такой сложной, на самом деле произошла в мгновение ока.

Глядя на нападавших сопляков, Шинъю резко вытянул руки и молниеносным движением схватил их за запястья.

Атака, направленная сверху вниз, была остановлена в воздухе.

Однако, потерпев неудачу, двое шиноби лишь зловеще ухмыльнулись.

Шинъю не успел опомниться, как из-под земли выскочила ещё одна фигура. Огромный тесак, поднятый для смертельного удара, со свистом рассекал воздух, направляясь к шее Шинъю.

Если бы этот сокрушительный удар достиг цели, голова Шинъю слетела бы с плеч.

В этот момент нападавшим уже виделась смерть монаха.

Однако стоило этой мысли промелькнуть в их головах, как следующая картина заставила их кровь заледенеть.

Острый клинок, оказавшись в нескольких сантиметрах от цели, пронзил шею старика.

Вот только крови не было. Голова не покатилась по земле. Всё, что они увидели — это улыбку, подобную усмешке смерти, которая навсегда отпечаталась в их памяти.

— Забуза, ты ничему не учишься, — усмехнулся Шинъю, и его тело окутало потрескивающей молнией.

Он сжал правую руку в кулак и без лишних движений ударил Забузу в живот.

Тысяча Громовых Топоров!

Бам!

Раздался оглушительный грохот, похожий на раскат грома. От молниеносного удара, нанесённого практически в упор, невозможно было увернуться.