Наруто: Я могу достичь максимального уровня одним щелчком мыши!

Глава 381. Давно со мной так никто не разговаривал

Перед огромными вратами…

Двое монахов стояли с позеленевшими лицами. Резкие слова, произнесенные ими несколько мгновений назад, всё ещё висели в воздухе.

Они прекрасно понимали, что аура, исходящая от человека перед ними, говорит о том, что они находятся на совершенно разных уровнях.

Однако их истинной целью было не сражаться, а тянуть время.

— Идут! — радостно воскликнули монахи.

Из леса стремительно приближались два-три десятка фигур.

Возглавлял их молодой человек лет двадцати с резкими чертами лица.

Его глаза сияли, словно полная луна.

Но больше всего внимания привлекал его пояс с эмблемой огня.

Любой житель Страны Огня, да и всего Мира Шиноби, узнал бы этот символ.

При виде этого пояса личность молодого человека переставала быть загадкой.

Этот пояс носили только элитные ниндзя, лично отобранные Даймё Страны Огня для обеспечения безопасности.

Отряд ниндзя, сформированный для этой цели, назывался Двенадцать Ниндзя-Защитников.

И молодой монах перед ними был одним из них.

— Чирику, ты наконец вернулся! Этот человек среди ночи ворвался в наш Храм Огня и осмелился заявить, что разрушит врата и доберётся до тебя! — выпалил один из монахов, не сдержавшись.

В их глазах Чирику был выдающимся гением, постигшим Силу Мудреца.

Только он был достоин унаследовать славу Храма Огня.

Именно поэтому некоторое время назад Храм Огня отправил его на отбор в Двенадцать Ниндзя-Защитников, где он с лёгкостью прошёл все испытания и попался на глаза самому Даймё.

Благодаря этому авторитет Храма Огня значительно возрос.

Даймё, впечатлённый успехами Чирику, выделил больше средств на строительство и развитие Храма Огня.

По правде говоря, Чирику отправился на отбор в Двенадцать Ниндзя-Защитников главным образом потому, что храм был слишком беден.

В эту неспокойную эпоху, полную войн…

Всё меньше людей приходило молиться, и пожертвования становились всё скуднее.

Миссии, которые предлагали шиноби, были связаны с войной.

Идея о том, чтобы монах отправился на поле боя, могла вызвать только смех.

В конце концов, отчаявшись найти другие способы заработка, Даймё, переживший уже не одно покушение, решил назначить щедрое вознаграждение за свою защиту и нанять сильных шиноби.

— Чёрный плащ, красные облака… Похоже, ты из Акацуки, — произнёс Чирику, приземлившись на землю и сделав жест рукой, приказывая своим людям рассредоточиться.

Единственное, что вызвало у него лёгкое удивление, — это то, что он не мог разглядеть лица человека под капюшоном.

— Можешь считать и так, — с улыбкой ответил Шинъю.

Согласно истории, Чирику был человеком рассудительным, но несколько высокомерным и самоуверенным.

Если бы он не стал вступать в бой с Какузу и Хиданом, а предпочёл бы скрытно отступить, то, возможно, Храм Огня не был бы стёрт с лица земли.

Можно сказать, что именно высокомерие Чирику стало основной причиной уничтожения Храма Огня.

Впрочем, нельзя винить его одного.

Двенадцать Ниндзя-Защитников пользовались определённой репутацией в Стране Огня.

Именно по этой причине, согласно истории, погибнет Асума Сарутоби.

Сейчас у Шинъю не было намерения устраивать здесь погром. Он пришёл лишь для того, чтобы задать несколько вопросов.

Оставалось надеяться, что Чирику окажется достаточно умён и не вынудит его применить силу.

— Ты из Акацуки? — голос Чирику стал ледяным.

Он смотрел на Шинъю с нескрываемой враждебностью.

— Вот как? Ходят слухи, что недавно Ханзо Саламандра и двое лидеров Акацуки устроили переполох на Собрании Пяти Каге в Деревне Скрытого Листа… За ваши головы назначена награда. И хотя моя вера учит меня состраданию, в эти смутные времена мы, монахи Храма Огня, не можем оставаться в стороне. Сложи оружие и встань на путь истинный! — грозно произнёс Чирику.

Как только он закончил говорить, два-три десятка пар глаз устремились на Шинъю.

Их глаза сверкали.

Нет…

Скорее, они горели золотым светом.

Светом голода.

Шинъю не смог сдержать вздоха и, потирая переносицу, произнёс:

— Вы, должно быть, с ума посходили от этих своих наград. Я хочу лишь задать несколько вопросов!

— Вопросов? — фыркнул Чирику. — Я чувствую исходящую от тебя зловещую ауру, которая совсем недавно бушевала в Деревне Скрытого Листа. Я подозреваю, что ты как-то связан с инцидентом, произошедшим с Девятихвостым. Если ты хочешь что-то спросить, сначала мы тебя свяжем! И ещё одно. Мне очень интересно, кто ты такой, что осмелился в одиночку явиться к Храму Огня и угрожать разрушить наши врата. Такое высокомерие непростительно!

— Верно! Чирику прав! Сначала схватим его и доставим к Даймё! — раздались крики со всех сторон.

Единодушие, с которым были произнесены эти слова, накалило атмосферу до предела.

Шинъю устало вздохнул и, взглянув на Чирику, произнёс:

— Похоже, все люди одинаковы. Стоит им столкнуться с нуждой, как они теряют всякий разум. Даже монахи не исключение. Ты хочешь схватить меня? Что ж, придётся мне сначала тебя проучить. Возможно, после этого мы сможем поговорить по душам!

— Негодяй! Как ты смеешь так себя вести у стен священного Храма Огня?! Сегодня я узнаю, кто ты такой! — взревел Чирику.

Сейчас он был лицом Храма Огня, правой рукой самого Даймё.

Если ему удастся пленить члена Акацуки, организации, объявившей войну пяти великим странам, он совершит подвиг.

Это событие укрепит положение Храма Огня.

При мысли об этом глаза Чирику загорелись. Он крепче затянул пояс и, обращаясь к монахам, скомандовал:

— Окружите его и приготовьтесь к атаке. Этот человек обладает странной, противоречивой аурой, но, к счастью, Сила Мудреца способна очистить её. Читайте мантры, усиливая мощь моей Силы Мудреца! Мне хватит трёх ударов, чтобы схватить его и сорвать с него этот капюшон!

Громкий голос Чирику эхом разнёсся по округе, поднимая боевой дух монахов.

Это было их поле боя, территория Храма Огня.

Две статуи Гневных Царей были пропитаны Силой Мудреца.

В критический момент можно было использовать их силу для сокрушительной атаки.

Даже Хокаге предпочёл бы держаться от них подальше.

Именно благодаря этому Храм Огня смог выстоять во всех войнах.

Наблюдая за тем, как его окружают монахи, Шинъю почувствовал ещё большее уныние.

Эта сцена до боли напоминала ему ту, в которой Чирику потерпел сокрушительное поражение, за исключением того, что он пока не уничтожил статуи Гневных Царей.

Однако суть оставалась прежней.

Чирику по-прежнему не понимал значения слов «познай врага своего», прежде чем бросаться в бой.

Он бросал громкие слова, не зная, с кем имеет дело.

Это было равносильно подписанию себе смертного приговора.

— Что ж, похоже, договорить нам не дадут. Ты сказал, что тебе хватит трёх ударов, чтобы схватить меня? Что ж, я с нетерпением буду ждать этого. Давно со мной так никто не разговаривал, — произнёс Шинъю с мягкой улыбкой.

Его спокойный голос эхом разнёсся по окрестностям, словно дьявольский шёпот.