Наруто: Я могу достичь максимального уровня одним щелчком мыши!

Глава 318. Сила, повергающая в отчаяние

По огромным руинам города прокатывались клубы пыли.

Бесконечные волны энергии рассеивались, как приливы, и небо с землей погрузились в странную тишину.

Все затаили дыхание.

Но то, что произошло в следующий момент, заставило всех замереть.

Тело из грязи, которое быстро восстанавливалось после сокрушительного удара Полуденного Тигра, вдруг застыло, а в следующий момент его словно бы покрыла сеть трещин.

Трещины быстро расползлись, и лицо Мадары, точнее на та его половина, что осталась, исказилась гримасой ярости.

— Проклятье! Я ведь использовал всего лишь пятьдесят процентов своей силы…

— Мадара, это были все шестьдесят или даже семьдесят процентов. Перестань нести чушь и обманывать молодёжь. Не позорься. — Вмешался Хаширама Сенджу.

Мадара Учиха замер, а затем зарычал:

— Заткнись, тупица! У меня двенадцатикратное превосходство в силе! Чёрный Зецу, в следующий раз, когда я появлюсь, я должен быть на пике своей силы! Иначе я сам тебя уничтожу… Учиха Шинъю, я отомщу! Ты умрёшь в страшных муках!

Его слова, полные ярости и отчаяния, заставили всех присутствующих переглянуться.

Шинъю наблюдал, как тело Мадары постепенно рассыпается, а его чакра рассеивается в воздухе.

Встретив полный ненависти взгляд Мадары, Шинъю мягко улыбнулся:

— Когда мы встретимся в следующий раз, я открою Восьмые Врата, и ты снова станцуешь для меня!

— Ты!

Мадара Учиха потерял дар речи. Это же его коронная фраза!

Но теперь тот, кто заставлял других танцевать, сам стал объектом для танцев.

Какая ирония судьбы!

Однако, прежде чем он успел ответить, порыв ветра развеял его тело, поддерживаемое техникой Воскрешения Нечестивого Мира, на мелкие кусочки.

От великой битвы остались лишь руины города и следы схватки.

И ошеломлённые зрители.

— Ты ведь Майто Дай, верно? — Хаширама Сенджу перевёл дыхание. — Эти Восьмые Врата, о которых он говорил… они реально существуют?

Майто Дай вздрогнул, почувствовав на себе взгляды окружающих. Он открыл рот и, немного волнуясь, ответил:

— Да, Восьмые Врата существуют! Но это Врата Смерти. Тот, кто открывает их, должен быть готов умереть. На короткое время он обретает силу, десятикратно превосходящую мощь Каге. Это сила, превосходящая всё, что есть в мире шиноби!

Сила, в десять раз превышающая уровень Каге?!

Все вокруг ахнули. Даже Косуке не смог скрыть своего изумления.

Придя в себя, Косуке с облегчением сказал:

— К счастью, за открытие Восьмых Врат приходится платить жизнью. Вряд ли даже Мадара на пике своей двенадцатикратной силы смог бы выжить после их использования!

Многие согласно закивали, чувствуя, как напряжение спадает.

Врагов не боятся, когда их много. Страшно, когда враг силён настолько, что отнимает всякую надежду.

Даже Шинъю, открывший Седьмые Врата, уже казался им недосягаемым.

Что уж говорить о Восьмых Вратах, которые наделяли силой, повергающей в отчаяние.

— Нет! — вдруг заговорил молчавший до этого Хаширама Сенджу. — Не забывайте, он — новая легенда клана Учиха. Его нельзя мерить обычными мерками. Надеюсь, в следующий раз, когда меня воскресят, мне не придётся сражаться с Шинъю, преодолевшим Врата Смерти!

С этими словами тело Хаширамы Сенджу, созданное из земли, начало рассыпаться.

Как и в случае с Мадарой, время его призыва подошло к концу.

Порыв ветра — и Хаширама Сенджу, которого называли Богом Шиноби, оставив после себя леденящие душу слова, исчез без следа.

Многие сглотнули и уставились на Шинъю.

Он приземлился, окинул взглядом Данзо и остальных.

В этот момент им показалось, что на них смотрит сама смерть.

Битва, похожая на схватку богов, хотя и казалась долгой, заняла всего несколько минут.

Данзо, Зецу и Орочимару надеялись, что Мадара Учиха сможет найти брешь в защите Шинъю и нанести ему неожиданный удар.

Но реальность, как известно, часто далека от фантазий.

И Данзо, и Зецу, и даже Орочимару, ни секунды не колеблясь, развернулись и бросились бежать.

Они своими глазами видели, как Шинъю сражался, словно сам Камуи. Соваться к нему сейчас — верная смерть.

И вот на огромном поле боя из всей четвёрки, возглавлявшей охоту, остался лишь Ханзо Саламандра, которого считали полубогом.

Прятавшиеся в тени Анбу Деревни Дождя, не раздумывая, бросились к своему лидеру.

Им с детства внушали, что, если лидер не отступает, они должны сражаться до последнего вздоха.

— Ханзо-сама, позвольте нам сражаться вместе с вами!

— Ханзо-сама, мы будем биться до последней капли крови!

Их голоса, полные решимости умереть за своего господина, эхом разносились по полю боя.

Всего за несколько десятков секунд Ханзо Саламандру окружила сотня его самых верных воинов.

Они излучали готовность умереть.

Члены Акацуки смущённо переглянулись.

Им, постоянно конфликтующим друг с другом членам двух могущественных организаций, было далеко до этих бесстрашных Анбу Деревни Дождя.

Но их трудно было в этом винить.

Все до единого Анбу Ханзо Саламандры были воспитаны как живые орудия. С самого детства им промывали мозги, внушая преданность господину.

Их жизнь и смерть были в руках Ханзо, и они не смели перечить ему.

И если в обычных условиях разница между ними и Акацуки была не столь заметна, то в битве не на жизнь, а на смерть всё менялось.

Все взгляды были прикованы к Ханзо Саламандре.

Нагато, Яхико и Конан подошли к Шинъю, и Нагато тихо сказал:

— Ты только что прошёл через тяжёлую битву, ты наверняка устал. Оставь Ханзо Саламандру нам!

Как вторая по силе организация в Деревне Дождя, они не раз страдали от козней Ханзо.

Если бы не помощь Шинъю, Акацуки давно была бы уничтожена.

Сегодня они должны были расквитаться за старые обиды. Это будет битва не на жизнь, а на смерть.

Но едва слова слетели с его губ, как на глазах у изумлённой толпы Ханзо схватился за серп на цепи, висевший у него на поясе.

И на глазах у всех совершил нечто совершенно неожиданное.