Наруто: Безупречное наследие

С точки зрения Кушины Узумаки

– Наконец-то я вернулась! – закричала она во всю мощь своих легких, когда Минато использовал Хирайшин, чтобы вернуть их в Коноху.

– Не так громко, Кушина. – прошипел ей Минато, а затем испустил усталый, побежденный вздох, когда Наруко снова начала плакать.

– Тише, моя милая. Смотри, мы вернулись в наш дом. – сказала она, укачивая маленькую Наруко на руках, а затем подняла ее в небо, чтобы она тоже могла увидеть Коноху. – А теперь, позволь мне показать и тебе славу Великого Рамена.

Наруко начала хихикать от ее слов, и ее лицо мгновенно осветилось улыбкой.

– Вот видишь, Минато. Даже Наруко любит рамен.

– Это не… – начал говорить Минато, но она уже бросилась в Коноху, поэтому больше его не слышала.

Пять минут спустя.

Она обнимала миску с раменом и плакала слезами радости.

– Наконец-то мы снова вместе, мой дорогой Рамен! – Она всхлипнула, а затем сделала паузу, когда Наруко неловко скорчилась в ее объятиях. – О, ты тоже хочешь немного рамена, Наруко-тян. Ведь так~ Ведь так~

– Думаю, она ерзает, потому что находится в новом для себя месте, а ты слишком громко себя ведешь. – раздался голос сбоку, и она повернула голову, чтобы увидеть своего маленького ученика, сидящего на стуле рядом с ней.

Когда он успел там появиться?

Хотя, если подумать, неважно.

– Ох, Рен-кун, мой милый маленький пудинг. Как же я по тебе соскучилась! – воскликнула она, собираясь погладить малыша, но тот лишь ловко увернулся от ее объятий.

– Не сейчас. – сказал он, нахмурив брови. – Ты воняешь.

Она почувствовала, как будто стрела пронзила ее сердце, и уставилась на мальчика. – Это не от меня пахнет, сопляк. Это запах от жизни в горах Миабоку в течении последних 3 месяцев. – Затем она сделала паузу.

– Ах… Я не должна была тебе этого говорить.

Рен бросил на нее грозный взгляд, когда она смущенно хихикнула.

– Ну что, хочешь подержать маленькую Наруко? – спросила она, умело используя ребенка, чтобы уйти от своей оплошности.

Рен на краткий миг уставился на ее дочь, после чего на его лице образовалась мягкая улыбка, и он кивнул.

– Почему бы и нет.

Она передала ему свою дочь, но не успела даже обучить его, как правильно держать ребенка, как обнаружила, что он делает именно это.

Хуже того, у него это получалось лучше, чем у нее, учитывая, как Наруко тут же затихла в его объятиях.

Видя ее замешательство, Рен объяснил.

– Я присматривал за малышкой Сацуки дома, когда Микото-сан была занята, поэтому мой скилл няньки медленно рос. Если так пойдет и дальше, то я стану нянькой №1 во всей Конохе.

На это она приподняла бровь.

– Хох~ Тренируйся, тебе это понадобится, когда у тебя появятся собственные дети, мой пухленький пельмешек.

В ответ на это Рен снова бросил на нее грозный взгляд, продолжая нежно укачивать малышку Наруко на руках.

– Во-первых, мне всего пять лет. А во-вторых… я не такой уж и пухленький.

– Нет, ты пухленький.

– Нет, я не пухленький.

– Нет, ты пухленький.

– Нет, я не пухленький.

– Нет, ты пухленький.

– …Если я пухленький пельмень, то ты помидор.

Она сделала паузу, пока ее мозг осмысливал слова. А затем пришла в гнев.

– Как ты меня назвал, мелкое отродье?

– Что? Ты умеешь подкалывать других, но не хочешь принимать подколов от других, моя малышка Помидор-тян~~ – сказала Рен певучим голосом, и ее костяшки пальцев затрещали от того, как сильно она сжала кулак.

– Хочешь повторить, сопляк?

Рен еще мгновение смотрел на нее, прежде чем улыбнуться.

– Ты меня больше не напугаешь, Помидора-сенсей. Я овладел навыками бегства за последние три месяца, пока тебя не было.

– Вот как… – сказала она, готовясь наброситься на него и обрушить свой гнев на его милые пухлые щечки. Но тут она приостановилась, услышав, как кто-то прочистил горло перед ней.

Она обернулась и увидела господина Теучи, который бросил на нее разочарованный взгляд.

– Пожалуйста, доешьте свой рамен, пока он не остыл, Кушина-сан. – напомнил ей Теучи-сан, и ее глаза расширились от ужаса, когда она поняла, что ее рамен действительно остыл, когда она не обращала на него внимания.

Только не в ее присутствии!

Она тут же нырнула в свой рамен и заплакала от радости, почувствовав райский вкус спустя целых три месяца.

Тем более, что единственное, что она могла есть на горе Миобоку, – это пайки, которые приносил Минато, или харчи, которые готовила для нее Ма.

…Такой жизни она бы никому не пожелала.

– Добавки! – крикнула она, как только доела первую миску и заметила, что господин Теучи уже ушел готовить для нее другую миску.

*хнык хныкf* Он так хорошо ее знал.

Затем она повернулась, чтобы посмотреть на Рена, который тихонько напевал колыбельную спящей Наруко, и приостановилась.

…возможно, в хвастовстве Рена о том, что он нянька № 1, была доля правды. В конце концов, он, похоже, справлялся с Наруко-тян гораздо лучше, чем даже она сама.

Вспомнив все те ночи, когда маленькая Наруко просыпалась с плачем, а она не могла ее успокоить, потому что понятия не имела, в чем дело, в ее глазах появился острый блеск.

– Рен. – сказала она, положив руку ему на плечо и одарив его напряженным взглядом. – Как насчет того, чтобы ты с этого момента переехал жить в мой дом. Я пренебрегала твоими занятиями фуиндзюцу последние три месяца, и будет справедливо, если я заглажу свою вину.

Рен в третий раз за день бросил на нее грозный взгляд, не допускающий возражений.

– Ты просто хочешь использовать мои навыки няньки.

– Аааа! Нет. Это совершенно не так! – нервно сказала она, быстро отступая назад, но затем приостановилась, заметив, что он не купился на ее слова. – Ладно… ну и что, если я хочу нанять тебя в качестве няни. Что в этом плохого?

– Не интересует. – Рен тут же отказался.

– Я буду тебе платить. Я заплачу тебе очень много. – Сказала она, притворно всхлипывая у него на глазах.

– Пожалуйста. Неужели ты не можешь помочь своему дорогому сенсею хотя бы в этот раз.

– Нет, – безжалостно ответил Рен, и она опустилась на стол.

– Мой ученик такой жестокий. – захныкала она, продолжая придумывать, как заставить его работать ее няней. Хм… Ее муж был Хокаге, так что, возможно, она могла бы использовать это?

– Вот ваш рамен со свининой, Кушина-сан. – сказал Теучи, ставя перед ней очередную миску, и она снова начала лить слезы радости.

– Ах! Мой дорогой рамен~.