МГА: Перезагрузка Изуку

Я открыл дверь и шагнул в незнакомый коридор. Аромат мисо-супа и жареной рыбы тут же ударил в нос, и у меня заурчало в животе.

Воспоминания Изуку промелькнули в голове — по воскресеньям мама всегда готовит плотный завтрак — перемешиваясь с моими собственными, в которых еда появлялась урывками между изнуряющими тренировками.

Я спустился вниз, каждый шаг отдавался странной смесью узнавания и чуждости. Дом был маленьким, но уютным, наполненным таким теплом, какое я видел разве что в чужих семьях. На стенах висели фотографии — Изуку и его мать в разном возрасте, вечно улыбающиеся. Никаких трофеев, никаких клановых знаков.

Инко Мидория стояла у плиты, спиной ко мне, напевая себе под нос. Она оказалась ниже, чем я ожидал, с такими же зелёными волосами, как у Изуку, собранными в простой хвост. Когда она обернулась, её лицо озарилось такой искренней улыбкой, что у меня сжалось в груди — странное, непривычное ощущение.

— Доброе утро, милый! — сказала она, ставя тарелку с едой на стол. — Хорошо спалось?

Я кивнул, не доверяя себе заговорить сразу. Моя собственная мать умерла, когда я был ещё ребёнком — я почти не помнил её лица. Но присутствие Инко наполняло комнату таким явным теплом и заботой, какого я никогда не знал.

Я сел за стол, уставившись на еду перед собой. В моём мире пища была всего лишь топливом, не более. Но это… это было чем-то иным. Забота, вложенная в каждое блюдо, была очевидна — от идеально поджаренной рыбы до нарезанных с филигранной точностью фруктов.

— Всё в порядке, Изуку? — спросила Инко, нахмурившись. — Ты какой-то тихий сегодня.

Я прочистил горло, заставляя себя встретиться с ней взглядом.

— Да, всё нормально. Просто… думаю.

Она села напротив, глаза — точь-в-точь как у Изуку — внимательно изучали моё лицо.

— О чём?

Я глубоко вдохнул, собираясь с мыслями.

— Мам, можно тебя кое о чем спросить?

Она кивнула, мягко коснувшись моей руки. От этого мимолётного жеста у меня невольно дёрнулся палец.

— Конечно, дорогой. Спрашивай, что угодно.

— Ты знаешь, что я хочу… стать героем? — Слова звучали непривычно, но память Изуку подсказывала нужный тон. — Я хочу, чтобы ты ответила честно. Ты… ты правда думаешь, что я смогу?

Глаза Инко расширились, на лице мелькнула боль, прежде чем она собралась с мыслями. Несколько долгих секунд она молчала, пальцы бессознательно рисовали узоры на скатерти. Когда она заговорила, голос её был тихим, но уверенным.

— Изуку, я… — она сделала паузу, набрав в грудь воздуха. — Я больше всего на свете хочу, чтобы ты был счастлив. И я знаю, как много для тебя значит мечта о героизме. Но… я боюсь. Ты без Причуды, а мир может быть жесток. Я не хочу, чтобы тебе причинили боль.

Я кивнул, осмысливая её слова. Это был не тот ответ, на который надеялся Изуку, но я мог уважать её честность.

— Но ты веришь, что я смогу? Если достаточно постараюсь?

Глаза Инко заблестели от слёз.

— О, Изуку. Если кто и сможет найти способ — то это ты. Я просто… сожалею, что путь к этому такой опасный.

Я неловко похлопал её по руке. Физический контакт — не моя сильная сторона, но сейчас это казалось правильным.

— Я понимаю. И… спасибо. За то, что сказала правду.

Она улыбнулась, вытирая глаза.

— Я всегда буду тебя поддерживать тебя, Изуку. Какой бы путь ты ни выбрал. Только пообещай, что будешь осторожен, ладно?

Я кивнул и вернулся к еде, пока она не остыла. Пока ел, обдумывал наш разговор. Инко искренне любила Изуку, но её страх сдерживал их обоих. Если я собирался сделать это по-настоящему — если хотел воплотить мечту Изуку в реальность — придётся доказать ей, что я способен постоять за себя.

— Мам, — сказал я между укусами. — Я тут подумал: может, начать новую тренировочную программу? Ну, чтобы привести себя в форму.

Инко подняла голову, удивление отразилось на её лице.

— О? Это… это хорошо, Изуку. Только не переусердствуй, ладно?

Я кивнул, уже прикидывая в уме расписание. Сначала базовые силовые упражнения, потом — более продвинутые техники. Нужно найти место для тренировок, где не будет лишних глаз. Может, тот пляж, который всплыл в воспоминаниях Изуку — заваленный мусором. Он подойдёт идеально.

— Не волнуйся, — сказал я, стараясь выдать ободряющую улыбку. — Я буду осторожен.

После завтрака я вернулся в комнату Изуку — якобы, чтобы учиться.

Я закрыл за собой дверь и замер. Утренний свет струился через окно, освещая то, что иначе как святилищем Всемогущего назвать было нельзя. Плакаты занимали каждый клочок стены — экшн-кадры, рекламные изображения, даже редкие винтажные постеры. Полки были заставлены фигурками, выстроенными по порядку — от ранней карьеры Всемогущего до его нынешнего костюма.

— Вот же дерьмо, — вырвалось у меня прежде, чем я успел остановиться.

Я подошёл к столу, провёл пальцами по фигурке эпохи Серебряного Века — она всё ещё была в оригинальной упаковке. Уровень сохранности впечатлял —Изуку явно относился к своей коллекции серьёзно. Рядом лежала раскрытая тетрадь, страницы которой были исписаны подробным анализом Причуд и боевых техник. Почерк аккуратный, но плотный — будто он пытался втиснуть как можно больше информации на каждый лист.

— Анализ героев на будущее — Том 13, — прочитал я, поднимая тетрадь. Перелистывая страницы, я находил сложные диаграммы, боевые сценарии и теоретические применения разных Причуд. Это был не просто фанатский бред — это было настоящее исследование.

Над столом стояла полка, заполненная тетрадями, каждая пронумерована. Я вытащил первый том — детский почерк, простенькие рисунки. К тринадцатому — уровень анализа мог соперничать с тактическими сводками, которые я читал в своём мире.

Сообразительный парень, — подумал я, усаживаясь в кресло.

Анализ Причуд, слабых мест… он готовился к этому всю жизнь.

Сами стены тоже рассказывали свою историю. Газетные вырезки и журнальные статьи, посвящённые карьере Всемогущего, были развешаны в хронологическом порядке. Некоторые явно часто брали в руки — углы закруглённые, скотч пожелтел. Другие были в идеальном состоянии, аккуратно убраны в пластиковые файлы.

— Мама, наверное, помогала, — пробормотал я, отмечая, насколько тщательно сохранились старые материалы. Мысль вызвала ещё одно воспоминание — Инко, аккуратно развешивающая новый постер, пока маленький Изуку подпрыгивает от радости.

Мой взгляд упал на фотографию в рамке на тумбочке. Совсем юный Изуку улыбается в камеру в самодельном костюме Всемогущего. Инко стоит рядом на коленях, её улыбка сияет с той же силой. Они выглядели… счастливыми. Свободными.

Я поднял фото, вглядываясь в лицо ребёнка. Ни следа боли и разочарования, что пришли позже, когда он узнал, что у него нет Причуды. Только чистая, ничем не омрачённая радость.

— Ты правда в него верил, да? — сказал я, обращаясь к улыбающемуся мальчику на фото. — В Всемогущего. В героев. Во всё это.

Я поставил рамку обратно, в последний раз обвёл комнату взглядом. Эта коллекция говорила не только о фанатизме — она говорила о надежде. О чём-то, что я сам давно потерял.

— Ладно, — выпрямился я, хрустнув шеей. — Пора начинать.

Я залез в шкаф, отодвигая подозрительно большое количество толстовок с Всемогущим, и наконец нашёл то, что нужно — чёрные спортивные штаны и поношенная футболка с тем же самым Всемогущим. Рисунок был выцветшим, фирменная улыбка треснула от стирок. Сойдёт.

Переодевшись, я взял телефон Изуку со стола. Код ввёлся сам — дата дебюта Всемогущего. Ну конечно. Я открыл камеру и установил телефон, подперев его стопкой тетрадей.

— День первый становления первым в мире героем без Причуды, — произнёс я в камеру, стараясь передать хоть немного той искренности, что была у Изуку. — Начало документирования.

Я отступил назад, чтобы камера захватила меня целиком. Тело Изуку… мягко говоря, не впечатляло. Худые руки, ни следа мускулатуры — типаж, который в моём мире означал: «легкая добыча». Это изменится.

Смех сам собой прорвался — и я вдруг понял, что это не совсем мой смех. Это был смех Изуку. Не злой, не безумный — но определённо с намёком на замысел.

Смех был из тех, что говорят: я знаю то, чего не знаешь ты.

— Будущий материал для моего документального фильма. Представь заголовки? «Из Ничего в Герои: Путь Чуда без Причуды».

Я остановил запись и пересмотрел фрагмент. Идеально. Ровно тот баланс между решимостью и лёгким безумием, который нужен. Будущая аудитория проглотит это без остатка.

Пробежка до Муниципального парка Такаба проверила моё терпение на прочность. Тело Изуку протестовало с самого первого километра, лёгкие горели, как после поединка на смерть. Когда линия берега наконец появилась вдали, я уже был насквозь мокрый от пота и всерьёз задумался о своих жизненных решениях.

— Черт… бы…побрал… Всемогущего, — выдохнул я, опираясь руками на колени и оглядывая пляж. Или то, что когда-то было пляжем. Песок исчез под горами мусора — старая техника, мебель, металлические обломки, сваленные без разбора до самого горизонта.

Я снова достал телефон и включил запись, на этот раз снимая свалку перед собой.

— Идеальное место для тренировок. Много тяжёлых объектов для силовых упражнений, уединение… — я провёл камерой по мусорному полю. — И, к тому же, расчистка этого места — шикарный пиар-ход. Герой, восстановивший пляж Такаба.

Ноги всё ещё дрожали после пробежки, но я заставил себя выпрямиться.

— Цели на день: оценить местность, зафиксировать начальный уровень силы и разметить тренировочную зону.

Я выключил запись и убрал телефон. Пора проверить, на что способно это тело. Я подошёл к ближайшей груде и остановился перед ржавым холодильником. В своём прежнем теле я бы поднял его одной рукой. А сейчас…

Я поставил ноги шире и вцепился в боковины. Правильная техника, — напомнил я себе. Прямая спина, подъём ногами.

Я потянул.

Холодильник не сдвинулся ни на миллиметр.

— Вот жеж… — пробормотал я, вытирая пот со лба. — Дерьмо.