Марвел: Вечно Пылающее Солнце

Земля, Луна.

Аполлон, Артемида, Афина и Гефест появились в серебристом свете на каменистой поверхности Луны, внутри пузыря, наполненного воздухом. После того как Гефест и Аполлон пришли к согласию, они немедленно телепортировались из кузницы на Луну.

Гефест нетерпеливо хмыкнул. – Центр. Нет лучшего места для создания лунного лука, чем там.

Артемида кивнула и взмахнула рукой. Поверхность перед ними начала исчезать, открывая квадратное отверстие с нисходящими ступенями. Она вела к ядру луны.

Аполлон заглянул вниз по опускающейся лестнице и обнаружил место, очень похожее на его безграничное царство света за пределами реальности.

Ядро Луны” означало не метафизическое “ядро”, а “ядро” всего того, что Луна символизирует и представляет, например, чистоту, инь, женственность и так далее. Говоря иначе, “ядро” внутри луны – это физическое проявление концепции луны во вселенной.

И Гефест не ошибся; во вселенной нет более подходящего места для создания лунного оружия, чем здесь. Однако лунные боги и богини других пантеонов, скорее всего, обнаружат их присутствие. Но, как отметила его сестра, даже если они обнаружат их, ядро Луны – хаотичное, даже для лунных богов, заполненное концепциями и правилами. В этом хаосе Артемида может скрыть их, используя свою силу. И он тоже там, использует свою власть.

Артемида протянула руку. Из лунного света на ее ладони появились три светящихся камня. Затем она бросила их по одному каждому из нас, предупреждая.

– Для чужаков центр Луны – крайне опасная область. Эти камни защитят вас от бед. Никогда, слышите, никогда не выпускайте их из рук. Иначе. Внезапная потеря жизни вполне может считаться благословением по сравнению со многими другими исходами. – сказала она туманно.

– Исходов? – спросил Гефест, нахмурив брови.

– Ну… – сказала Артемида, покачивая пальцем. – Если тебе случайно не повезет, это царство навсегда превратит тебя в роскошную и пухлую женщину.

Пока Афина хихикала, Гефест и Аполлон инстинктивно крепче сжали серебряные камни.

Артемида заметила смех Афины и продолжила добрым тоном. – Луна – символ чистоты. Она может очистить все, включая мудрость.

Смех Афины мгновенно исчез. Наконец, Артемида удовлетворенно кивнула, окинув их взглядом и оценив их неподвижность и серьезность. Затем она сжала руку в кулак и громко сказала.

– Следуйте за мной

Во главе с Артемидой они отправились в путь к царству Луны. Длинная лестница вела в огромное пространство серебристого света, где плавало несколько лун, некоторые из которых были маленькими, как планета, а некоторые – большими, как солнце. Луны были проявлениями божественной воли лунных богов и богинь всего пантеона. Различные размеры представляют собой степень их контроля над луной.

– Какая из них твоя? – спросил Аполлон, окидывая взглядом сверкающие просторы.

– Это моя. – Артемида указала на свою луну, которая затмевала все луны, кроме самой большой.

Тем временем Афина повернулась к более крупной из лун в центре. Заметив это, Артемида торжественно продолжила: – Самые большие принадлежат Цукуёми, Хонсу, Тоту и Чан’э.

Прежде чем Аполлон и Афина успели заговорить, Гефест прервал их, волоча свой раскаленный молот по серебристой земле.

– Первое и самое главное – ковка. У вас будет много времени, чтобы поговорить об этом после. – Не дожидаясь их ответа, Гефест вызвал свое оборудование и кузницу нв земли Луны.

Артемида взмахнула рукой, заставив все луны исчезнуть в просторе, и направилась к кузнице, ее вечно серьезный вид рассыпался. Гефест поднял руку, призвал адамантин и вибраниум Артемиды и бросил их в свою массивную кузницу.

Тем временем Афина и Аполлон медленно прогуливались, плечом к плечу, пока Гефест продолжал готовить кузницу после того, как бросил туда металлы, а Артемида рассматривала формы для своего божественного лука.

– Откуда у тебя взялось побуждение соединить металлы? – спросила Афина, устремив свой пытливый взгляд на Аполлона.

Глядя вперед, Аполлон сказал. – Я хотел получить лучшее из лучшего.

– Это не ответ на мой вопрос. – решительно заявила Афина.

Аполлон улыбнулся. – Но в каком-то смысле это ответ, не так ли?

Афина молча шла с Аполлоном к кузнице. Гефест закончил свои приготовления к тому времени, когда они подошли к кузнице, посмотрел вперед и крикнул. – Давай, Аполлон! Каждая минута на счету, когда дело касается ковки!

Аполлон подошел к кузнице и занял позицию перед ней. Гефест встал по другую сторону, Артемида – напротив него, а Афина – рядом с ними.

Гефест повернулся лицом к Артемиде, его взгляд был мрачным. – По моему приказу, Артемида, начинай вливать в кузницу свою божественность и волю. Ни в коем случае не останавливайся. Все может быть потеряно из-за одной ошибки, оплошности или рассеянности. Оно станет твоим оружием, твоей волей, твоим символом власти, Артемида. Даже если я буду ковать, оно не может быть создано без твоей помощи.

– Я понимаю. – Артемида быстро кивнула и сделала глубокий вдох, прежде чем посмотреть ему в глаза. – Гефест, я в твоем полном распоряжении.

Гефест кивнул, довольный. Затем он повернулся лицом к Аполлону.

– Доверяешь ли ты мне? – еще раз серьезно спросил Аполлон.

– Нет, – мертвенно серьезно ответил Гефест. – Я не доверяю тебе, Фибус Аполлон. Я надеюсь на возможность, а не на тебя. Ошибись, и я буду преследовать тебя до конца света.

Аполлон посмотрел ему в глаза. – Тогда, Гефест, давай творить историю.

Гефест разразился смехом. – Аполлон, ты серьезно… – Он вдруг вздохнул, покачав головой, и заявил. – Давай сделаем это. Давай творить историю!

Он тут же наполнил кузницу своим багровым пламенем, палящая сила пронеслась через нее, окрашивая все в желто-белый цвет. Слитки адамантина и вибраниума постепенно плавились друг о друга.

– Сейчас! – крикнул Гефест.

Под пристальными взглядами всех Аполлон направил руку на плавящиеся металлы, и его ладонь засверкала темно-золотым светом.

Его золотистые глаза остановились в полном спокойствии.

Его власть порядка, наконец, вспыхнула, разгорелась и окутала плавящиеся в кузнице металлы адамантия и вибраниума.

Он почувствовал металлы. Их конструкцию, дефекты, прочность и даже историю. Они плавились друг на друге, соединяясь и сливаясь. Однако, судя по тому, что он видел в местах слияния, процесс уже был обречен на провал. Они разрушались в хаосе.

Аполлон не стал использовать свои возможности для изменения структуры или даже композиции, потому что вероятность успеха при таком материальном подходе была практически нулевой.

Поэтому он выбрал концептуальный подход. Его темно-золотистые глаза сверкали, когда он наблюдал за хаосом, препятствующим слиянию.

Хаос и порядок всегда присутствуют во всем существовании, связывая и нерушимо поддерживая баланс во всем. Однако баланс в этих соединяющихся металлах был нарушен; хаос поглотил порядок.

И он оказался более могущественным, чем он предполагал. И хаос мгновенно взбунтовался, заметив его силу порядка. Казалось, что он активно пытается помешать слиянию металлов.

Зрачки Аполлона сузились. Он и не думал, что все окажется так просто. По мере того, как он вкладывал в это все больше своей силы, его ладони стали светиться ярче, почти ослепляя окружающих. Его глаза наполнились белым светом.

Порядок и Хаос сошлись и сразились. В одной волне хаоса все теряет смысл. Законы и правила реальности были испорчены хаосом и рухнули в унылую тьму. Тем временем порядок расширялся, утверждая свою власть и контроль над правилами, а также устанавливая и переписывая законы под свою волю. Затем Порядок и Хаос столкнулись в битве за контроль и власть над реальностью.

Время шло. Аполлон стоял неподвижно, его руки пылали светом. Другие стояли там же, не замечая бликов, и их конвенция раскачивалась с каждой минутой.

Из кузницы донесся громоподобный гул, разнесшийся по всему лунному царству.

Плавящиеся в кузнице металлы купались в темно-золотистом свете, который направлял их. Расплавленные металлы шипели и кружились, медленно сливаясь под воздействием света.

Золотой порядок разбухал и разбивался внутри них, поглощая хаос и упорядочивая его. Хаос и порядок завихрились в соединившихся металлах и улеглись.

Баланс был достигнут.

Адамантин и вибраниум соединились в кузнице, и получился протоадамантин, один из самых прочных металлов в мире, если не самый прочный.

Гефест заглянул в кузницу, осматривая все пронзительным взглядом, а серые глаза Афины расширились. Артемида, напротив, не выглядела удивленной, она повернулась и посмотрела на своего брата, который все еще держал свои ладони направленными на кузницу, как будто он еще не закончил.

– Ты действительно вошел в историю. – со вздохом заметил Гефест, глядя на Аполлона. Он вытер пот со лба, отвернувшись от кузницы и поймав взгляд Аполлона.

– Продолжай, Гефест. – Аполлон говорил громко, его ладонь все еще светилась, его сила окутывала кузницу. – Хаос все еще может восстать изнутри.

И хотя Гефест ничего не понял из того, что произнес Аполлон, он все же знал, что время настало.

Он поднял свой молот над головой и ударил по кузнице, заставив металл точно опуститься в форму и заполнить ее.

– Артемида, вливай, – прорычал Гефест. Артемида начала немедленно вливать свою божественность и волю в металл. Затем, под пристальным взглядом Афины и Аполлона, Гефест ударил своим массивным молотом.

Кланг! Кланг! Кланг!

Началась ковка. Каждый удар отдавался в сердцевине луны, будоража все царство. Медленно, но неуклонно сила царства начала поступать в кузницу.

Сначала это была волна, затем река, а потом океан лунного света, который кружился над кузницей, прежде чем погрузиться в нее.

Часть лунной сущности омыла формирующийся лук, соединяясь с ним.

Сверкающие глаза Аполлона и Афины были прикованы к кузнице, наблюдая за всем происходящим. Руки Артемиды все еще были направлены на кузницу, наполняя ее своей волей и божественностью с величайшей торжественностью.

Пока бушевал огонь, Гефест ударял молотом по форме, окрашивая ее в сущность луны, превращая в платиновое пламя, символизирующее вечную луну.

Время шло. Минуты превращались в часы, часы – в дни, но никто не сдавался. Они все дальше и дальше продолжали свой бой в царстве луны.

Наконец, спустя почти 9 дней и 8 ночей, из клубящейся массы серебристого света, которая была больше Солнечной системы, поднялся серебряный лук, омываемый аргентовым сиянием.

– Овладей им, Артемида! – провозгласил Гефест из вихря света. – Лук – это твоя воля и божественность! Это твой символ власти! Он будет расти вместе с тобой и следовать за тобой до конца вечности!

Из света поднялась рука, а затем прекрасная и бесплотная богиня, которая взяла в руки серебряный лук, натянула тетиву, и лунный свет вспыхнул и превратился в платиновую стрелу.

Артемида отпустила тетиву, и стрела устремилась в бесконечное царство луны и взорвалась ярким аргентовым сиянием, озарившим все вокруг.

Это был ее лук, ее воля, ее символ власти.

Это была ее Стелла.

_________________

Аполлон, Гефест, Артемида и Афина стояли вокруг кузницы в сердце солнца, где сплетались воедино все понятия, связанные с солнцем. Без лишних слов они телепортировались сюда под защиту Аполлона после ковки Стеллы.

Гефест выглядел разгоряченным и кричал. – Давай, Аполлон. Давай сделаем это. Сильнейший, помнишь, ты сказал это.

– Так давай же сделаем это правдой. – Аполлон улыбнулся и направил ладони на кузницу с адамантином и вибраниумом.

Они начали. Сначала Аполлон привел металлы в равновесие и начал внушать им свою власть и волю. Когда Гефест поднял свой молот и с силой ударил по форме, они соединились в прото-адамантий.

В царстве солнца часть сущности солнца вихрем закружилась вокруг кузницы, опустилась и соединилась с формирующимся золотым луком.

Время шло. Проходили дни и ночи. Солнце и луна восходили и заходили девять раз. Затем, на десятый день, солнце окрасилось в белый цвет, палящий и пылающий.

В сердцевине солнца, из бесконечного света, поднялся золотой лук, купающийся в аурическом свете. Но Аполлон пока не стал овладевать им, сосредоточившись на Гефесте, который закончил подготовку к ковке своего следующего оружия.

– У меня такое чувство… – пробормотал Гефест, делая глубокий вдох.

– Что? – Аполлон поднял брови.

– Следующее оружие… – Гефест указал на кузницу; его глаза смотрели в глаза Аполлона. Им овладела торжественность. – Я чувствую, что оно будет величайшим. Я имею в виду самое великое. Я невольно чувствую волнение в сердце при одной мысли об этом.

Афина держала в руках книгу, заполненную уравнениями и чертежами, а Артемида пытливо смотрела на Аполлона и парящий светящийся лук.

– Это нелепо, не правда ли? – сказал Гефест, глядя на свои дрожащие руки.

– Что ж, есть только один способ узнать это. – Аполлон указал ладонью на кузницу, сияющую светом.

– Величайшее… – вздохнул Гефест, кивнув. Он высоко поднял свой молот и опустил его вниз, ярко вспыхнув багровым пламенем.

Началась последняя часть ковки оружия. Осколок солнца снова притянулся к формирующемуся оружию. Но на этот раз вмешался Аполлон: он притянул осколок солнца к себе и поглотил его.

Вместо него он вырвал осколок из самого понятия света и влил его в формирующееся оружие. Первозданная сущность света начала соединяться с его оружием.

Он мог делать это с помощью своего контроля над царством света, несмотря на то, что это требовало от него напряжения. И все его действия, связанные со светом, были полностью проигнорированы другими, так как он создал закон сокрытия через власть порядка, но он все еще использовал свои способности против других, особенно против Афины, просто из предосторожности. В конце концов, все пошло по его плану.

С вливанием осколка света вся кузница начала светиться неземным белым светом.

Ковка продолжалась. Звон металла разносился по всему солнечному царству, сотрясая его. Время шло. На ночном небе появилась полная луна. Прошло 15 дней.

Бум!

Оглушительный звук потряс все царство. Из белого света вырвалось белое копье, испещренное эзотерическими символами и излучающее величественную ауру, которая, казалось, затмевала все вокруг.

Гефест вдруг рассмеялся, смех блаженства, его эмоциональные глаза уставились на белое копье. “Теперь я вижу это. Вечность.”

Затем он нетерпеливо взмахнул рукой, подавляя улыбку. – Овладей им, Аполлон. Оно будет расти вместе с тобой и следовать за тобой по твоему пути в вечности.

Аполлон поднялся ввысь, его руки взяли белое копье и золотой лук, и он овладел ими. Он чувствовал связь с ними.

Это было его оружие. Они были его волей.

Аполлон посмотрел на лук и провозгласил, назвав его. – Сол Инвиктус

Затем он повернулся к копью и крепко схватил его. – Копье Вечности

Это были его символы власти.