Киберпанк: Игры разума

Когда у тебя было двадцать четыре часа, ты испытывал стресс. Могу ли я подготовиться лучше? Могу ли я сделать что-то лучше? Не слишком ли много я тренируюсь? Или слишком мало? И так далее, и тому подобное.

Но когда у тебя было пять минут? К черту все. Не было времени бояться, волноваться или что-то в этом роде. Все, что мне оставалось, – это верить во все, что ты делал.

И еще немного верить в Ребекку, а также в некоторые другие вещи.

Мой разум опустел, а мысли выплеснулись сами собой. Хватит самоанализа. Размышления о том, как мало я знал, ни к чему меня не приведут.

Да… Никаких мыслей. Очисти голову.

И после этого все, что мне оставалось сделать, это выключить воду, вытереться, обернуть полотенце вокруг талии и сделать шаг. Затем еще один.

Я вошел в комнату и увидел, что Ребекка лежала на боку на кровати, полностью обнаженная. Она болтала ногами. Я не мог не воспользоваться [Рефлексом], чтобы насладиться моментом, а заодно и ее видом.

Ее бледно-голубая кожа была выставлена на всеобщее обозрение вместе с розовыми татуировками. Ее светло-зеленые волосы были собраны в конский хвост. Да, резинка для волос – единственное, что на ней было надето. Ее красные и зеленые глаза медленно повернулись в мою сторону. Она казалась до абсурдного невинной из-за того, как широко ее глаза обычно были раскрыты. Было странно видеть ее без куртки, как будто ей не хватало какой-то жизненно важной детали, но ее отсутствие открывало ее слегка полноватые бедра и зад.

И я вообще не жаловался.

Она оживилась, когда я вышел из душа. Я улыбнулся, когда мы встретились взглядами, щелкнул пальцами и указал на нее, когда подошел, придерживая полотенце на талии. Я сел на кровать с такой силой, что она на мгновение подпрыгнула.

— Заставил тебя ждать?

Ее пристальный взгляд блуждал по моему телу.

— Слишком долго, — заявила она с развратной ухмылкой. — Давай. Снимай полотенце. Давай посмотрим, с чем мне предстоит работать.

Я пожал плечами и стянул полотенце. Ее брови на мгновение приподнялись.

— Неплохо, — сказала она, приподнимаясь на руках.

— Ожидала другого? — поинтересовался я, пока мы сидели и изучали друг друга, пока не предпринимая никаких попыток познакомиться поближе с телами друг друга.

— Слышала много историй о мужиках со сли-и-и-ишком большими приборами, — хихикнула она. — Интересно, не сотру ли я руки за ночь?

Я фыркнул.

— Я похож на подневольного человека?

Улыбка Ребекки дрогнула, и ее руки легли мне на плечи. Вместо ответа она притянула меня к себе, заставив немного наклониться, чтобы наши губы оказались на одном уровне.

Вместо ответа она крепко поцеловала меня, просунув свой язык в мой. Постепенно я начал отвечать взаимностью.

Я мог бы подумать об отсутствии ее ответа позже. Сейчас же – никаких мыслей. Только действие.

***

Ребекка не могла сдержать ликования в глубине души. Победа была чертовски сладкой на вкус. И она ей далась непросто. Путь был долгим. Борьба была упорной, и ей приходилось бороться за каждый сантиметр завоеванной территории. И прорывы то тут, то там и моменты, связанные с ними, не давали ей разочароваться настолько, чтобы отказаться от всей этой борьбы.

Раззл абсолютно не понимал флирта. Каждый раз, когда они куда-нибудь ходили, их свидание было похоже на детскую невинную прогулку.

Целыми днями она возилась с оружием, хромом и одеждой, часто с Дэвидом на буксире, в то время как у Раззла, казалось, была явная аллергия на бары и вечеринки. Так что она была вынуждена ждать своего шанса, как будто сидела в чертовой засаде без возможности выпустить пар.

Временами ей хотелось рвать на себе волосы. Это было забавное времяпрепровождение, не поймите ее неправильно. Было чертовски восхитительно наблюдать за его реакцией с широко раскрытыми глазами.

То, как он возбужденно болтал об орбитальных мастерских «Малориана» или программировании, а затем смущенно замолкал, когда понимал, что она ничего не сказала за последние несколько минут, вызывало у нее желание прижать его к себе, как плюшевую игрушку.

Но ей нужен был не просто друг. Ей нужен был партнер.

А это означало, что вместо испытанных методов лапания промежности, ей пришлось применить медленное, методичное искусство соблазнения. Мимолетные взгляды и улыбки. Физическая близость. Однажды поздно вечером ей повезло: она встретила его на улице и затащила к себе на диван. Это было не то, на что она надеялась, но огромный шаг вперед.

И что еще лучше, ей даже не пришлось ничего предпринимать! Хватало и тактильного контакта.

Это означало, что он не просто был заинтересован ею, как говорил его блуждающий взгляд, но и то, что она ему нравилась.

После этого, однако, стало трудно продвигаться вперед. Что можно было предпринять после ночи объятий? Она точно не знала, что именно. Можно было подумать, что после этой ночи пошел бы секс, но, видимо, Раззлу нравилось переворачивать все с ног на голову. У них были и другие встречи, но они всегда проходили в непринужденной обстановке, которую она просто не могла нарушить.

До сих пор.

Рынок. Драка. Вещи, которые заставляют тебя чувствовать себя живым, и столкновения со смертью, которые заставляют тебя быть благодарным за жизнь. Вот что привело к самому интересному. Это было похоже на целую науку!

Поэтому, заметив выражение внутреннего удовлетворения в его глазах, когда Коготь кубарем покатился с лестницы, потребность довести все до конца переборола осторожность.

И она решилась.

И теперь… все, что ей нужно было сделать, – это начать действовать, чтобы он вернулся на следующий день и попросил добавки. Кто сказал, что она не умела стратегически мыслить? В конце концов, половина стратегии заключалась в том, чтобы просто использовать возможности!

А у другой половины были инструменты посерьезнее.

Он ответил на ее поцелуй нерешительно. Медленно и осторожно, не совсем понимая, что делает. Она не смогла сдержать легкой ухмылки, когда осознанный мысленный толчок понизил чувствительность ее имплантата «Полуночная леди».

Сегодня она перевернет его чертов мир.

Она обхватила его ногами за спину и отстранилась. Она ухмыльнулась, когда его член лег на ее живот.

— Ну а теперь. Почему бы тебе не прилечь, а я покажу, как это делается?

Раздался короткий смешок.

— И отдать тебе все веселье? — спросил он, приподняв бровь. Не было и намека на нервозность, но, к сожалению, он не говорил тем греховно медленным и обдуманным тоном, который из него иногда прорывался. Вместо этого был такой непринужденный, дружеский тон, как будто они собирались пойти в зал игровых автоматов, а не трахаться друг с другом.