Киберпанк: Бегущие по краю: Разница в билде!

И вот, когда он начал уверенно набирать очки у кольца, раздался голос, который, как он надеялся, ему больше никогда не придется слышать.

– Мартинес! Я удивлен, что вижу тебя здесь. Разве ты не должен работать кассиром в Бак-э-Слайс? Или тебе удалось найти более прибыльную работу и ты теперь продаешь глиттер?

Дэвид глубоко вдохнул, когда Санди передала ему чувство обеспокоенности.

Со мной все будет в порядке.

(Сомнение)

– Кацуо.

Сказал он, поворачиваясь, не скрывая своего раздражения от того, что ему придется иметь дело с этим гребаным корпо-гандоном и его ужасной прической.

– Я вижу, ты наконец-то сделал то, что я тебе сказал, и бросил школу. Очень хорошо, что ты так поступил, ты бы никогда не добился успеха в корпоративном мире. Все люди, подобные тебе, нужны только для того, чтобы чистить обувь таким, как я.

Дэвид только закатил глаза, чувствуя, что ему почти скучно.

Дэвид: – Киви, пожалуйста, скажи мне, что ты уже почти закончила. Дерьмо, извергаемое из его рта, настолько скучное и противное, что я чувствую, что сейчас умру.

Киви: – Еще нет. Еще несколько минут.

Он внутренне вздохнул, прежде чем обратиться к Кацуо.

– Ты повторяешь одно и то же дерьмо каждый раз, когда разговариваешь со мной. Это становится скучным Кацуо.

Тогда корпо-отродье усмехнулось.

– Лишь потому, что уличная шваль вроде тебя настолько охуенно отсталая, что мне приходится снова и снова повторять, что тебе здесь не место. Но сейчас… сейчас я думаю, что тебе нужно преподать еще один урок.

Дэвид только покачал головой и прошел мимо него.

Киви: – Что ты делаешь? Ты должен задержать его! Мне нужна еще одна минутка!

Дэвид: – Расслабься. Если бы я не попытался уйти, он бы что-то заподозрил. Я всегда так реагировал.

– Хорошо, знаешь что? Мне больше не нужно слушать это дерьмо. Мы даже не одноклассники, и уж точно не друзья. Так что иди нахуй!

– А разве ты не хочешь попытаться отомстить мне за все те гадости, которые я говорил о твоей мамочке?

На мгновение все замерло. Не из-за Санди, но даже Санди, казалось, замерло.

– …. Кацуо. Если у тебя есть хоть капля здравого смысла в голове, ты будешь держать свой поганый рот на замке.

Киви: – … Дэвид…

Чувствуя, что он задел очень чувствительный нерв, Кацуо не отступил. Вместо этого он удвоил свой напор.

– А с чего это я должен? Честно говоря, ты должен радоваться, что твоя нищенка-мать мертва. Теперь тебе не придется жить с позором, зная, что она сосала все корпо-члены, какие только могла, чтобы удержать твою тупую задницу в академии. Черт, она ведь неплохо выглядела. Вообще-то, знаешь что? Я беру свои слова обратно. Мне грустно, что она ушла. Я бы с радостью подарил тебе брата или сестру, о которых ты мог бы позаботиться.

Киви: – Черт! Дэвид просто… Черт! Дай мне всего 30 секунд!

Он практически потерял способность соображать. Холодная, злобная ярость, которую он чувствовал, была такой… такой острой, что почти резала его. Он едва сдерживал желание использовать свой хром.

Использовать Санди, чтобы похитить его и медленно разрезать на части с помощью всевозможных инструментов.

– И только подумай… все эти усилия… И ты, по сути, предал ее, бросив учебу. Видимо, ты тупой и хуевый сын. Держу пари, она рада, что умерла. Так ей не придется жить с разочарованием, что ты был ее сыном!

Киви: – Готово! Я направляюсь в твою сторону, Дэвид. Просто сохраняй спокойствие.

– Ты…. Ты ни черта не знаешь, кусок дерьма.

Пробормотал он, слова прозвучали почти как шипение ненависти, когда он отвернулся, зная, что если он посмотрит этому ублюдку в глаза, то не остановится, пока его череп не превратится в кашу.

– Ха… похоже, ты усвоил урок, что нельзя поднимать на меня руку после того, как я надрал твою грязную нищенскую задницу. Боже, почему ты просто не обнулился после всего этого? Мама умерла, задницу надрали, не смог заплатить за учебу. Что за жалкое ничтожество…

И тут Дэвида спасла та, от кого он меньше всего этого ожидал.

– Дэвид! Вот ты где… прости, что заставила тебя ждать.

Тон Киви был гораздо более оживленным, чем в повседневном разговоре. Высокая женщина промчалась прямо мимо Кацуо, и ее слегка холодные пальцы интимно и почти соблазнительно погладили его щеки.

– Ммм… прости меня, малыш?

Киви: – Подыграй мне, болван.

Дэвид изобразил на лице легкую улыбку и позволил своим рукам крепко стиснуть бедра белокурой нетраннерши, заставив ее покраснеть и тихо ахнуть.

– Конечно. Пойдем? – сказал он гораздо более непринужденно, чем чувствовал.

Кацуо, разумеется, воспринял это не очень хорошо.

– О, теперь мне понятно, куда ты тратишь деньги, которые, должно быть, выручил от продажи всего, что у тебя было. Кукла? Серьезно? Ну, тогда я должен лишить тебя и её. Ты. Женщина. Я заплачу тебе вдвое больше, чем Мартинес заплатил за твое время.

Киви лишь взглянула на него с незаинтересованностью и презрением.

– Хм… корпо-пиздюк, размахивающий папиной кредиткой. Не интересует.

И с этим она оставила этого засранца за спиной, держа Дэвида за руку, когда вывела его из Аркады.

Выражение лица Кацуо… о, Дэвид запомнит этот взгляд праведного гнева на всю оставшуюся жизнь. Вот это умора!

Но в момент когда Киви отпустила его руку, когда они оказались примерно в квартале от аркады, Дэвид мог сказать только две вещи.

– … Спасибо. Но…. Почему ты мне помогла?

__

Она могла бы сказать, что просто не хотела рисковать своей премией. Конечно. Отчасти это было правдой. Она также могла сказать, что не хотела, чтобы парень Люси оказался в тюрьме на ночь.

Это тоже была правда.

Но истинная правда заключалась в том…

– …. Ты хорошо справился, ты смог удержать себя в руках, пока он говорил некоторые…. очень грубые вещи в твой адрес. Мы партнеры в этой операции. Поэтому я поддержала тебя, как могла. И вытащила оттуда.

И она должна была признать, хотя бы самой себе, ей нравилось обниматься с ним. Она постоянно мерзла, из-за плохого кровообращения и регулярных ледяных ванн во время нетраннинга.

Он был хорошей грелкой… и его тело было почти полностью органическим…так что в нем было много мягкой плоти вместо неподатливого хрома.

– …. Спасибо, Киви.

Сказал он тихо, одарив ее взглядом, который был…. Невероятно теплым, полностью лишенным его обычного разочарования, которое, казалось, было вытравлено в его взгляде, когда он смотрел на нее.

И точно так же, как его разочарованный взгляд колол ее, его тепло и одобрение сделали ее счастливой. И она просто не понимала, почему.

…. Именно такие моменты напоминали ей о том, откуда она родом. О ее семье. Клан кочевников Вихря. Они были небольшой группой. Не такой большой, как Альдекальдо, но достаточно большой, чтобы обеспечить себе достойное существование. Будучи девочкой, она доверила им свою жизнь и свободу. Как и подобает хорошей кочевнице.

Так было до последнего года… все становились все злее и злее. Как будто им надоело работать с другими, и они просто хотели брать и брать.

…. Они убивали другие семьи Кочевников и крали у кланов. В общем, ударились во все тяжкие. А потом, когда она высказала свое мнение? Попыталась заставить их вспомнить о том, кем они являются?

…. Они продали ее мусорщикам. Мусорщики возможно и забрали ее челюсть, но именно ее СЕМЬЯ забрала ее веру. Они что-то сломали в ней в тот день. Кочевники были построены на доверии, семье и свободе.

Потерять все это одним махом из-за тех самых людей, которые должны были ее защищать?

…Ну. Теперь она выучила свой урок.


Мое время на исходе

Ох, Киви, ты только взгляни на себя. Сегодня просто не твой день.

Рано или поздно все отвернуться от тебя.

Иди, возьми ее для меня.

Она моргнула, затем коротко покачала головой и обратилась к нович- Нет, к Дэвиду.

– Не за что, Дэвид. А что касается предложения сходить в игровой зал? Я подумаю об этом.

Она выучила свой урок.

….ведь так?