Игра Престолов: Каталог Вайфу: Кошмарный Режим

С точки зрения Лорда Эддарда Старка

Он шел по обломкам некогда крепкого и прочного замка и смотрел, как одни люди утаскивают трупы Железнорожденных, а другие ликуют и празднуют.

Замок Пайк все еще продолжал стоять. Но все остальное сколь-либо ценное на этом острове исчезло. Порт, ведущий на этот остров? Разрушен. Портовый город, в котором жили торговцы этого острова? Сгорел дотла. И даже крепкие стены, защищавшие главный замок, были снесены по приказу его друга Роберта.

Похожая участь постигла и другие имения Железнорожденных. Все их главные города и порты были сожжены дотла. А все их верфи были преданы огню.

Тайвин даже дошел до того, что засыпал солью земли и обрушил шахты островов, на которые напал.

И самое главное, все жрецы Утонувшего Бога были преданы мечу. Роберт и лорды надеялись, что устранения жрецов Утонувшего Бога, а также вливания Веры в культуру Железнорожденных будет достаточно, чтобы положить конец их кровожадности. Но он скептически относился к тому, насколько успешной окажется эта мера.

И хотя лично ему все эти бессмысленные смерти и разрушения были несколько неприятны, он также мог понять, зачем это делается.

На этот раз Железнорожденные зашли слишком далеко. И сейчас они заплатят цену, которая покалечит их экономику на ближайшие десятилетия, если не столетия.

В его сердце было мало сочувствия к этим Железнорожденным, но он все равно не мог не думать обо всех детях, которые умрут в предстоящую зиму из-за отсутствия еды и крова. Его сердце обливалось кровью, и он задавался вопросом, зачем Бейлону было подвергать свой народ подобному.

Неужели слава и богатство для этих людей важнее, чем стабильное и мирное королевство? Неужели они начали эту войну и не понимали, что их действия будут иметь последствия? Или им просто все равно?

От размышлений его отвлек рыцарь, который подошел к нему и сказал.

– Милорд. Его милость вызвал вас.

Он кивнул и жестом велел мужчине вести его.

Они вошли в первую башню, и он увидел, что хотя трупы уже убрали, кровь, внутренности и… прочее все еще оставались.

Они пересекли три каменных моста и прошли еще через две башни, прежде чем наконец попали в Великий замок. Самая большая башня среди нескольких других, которые вместе составляли знаменитый замок Пайк.

(Пайк)

Как и в предыдущих башнях, трупы из этой башни тоже убрали, оставив лишь пятна крови, говорившие об ожесточенной битве, которая здесь произошла.

Безымянный рыцарь провел его по длинному коридору, пока они наконец не попали в Большой зал, где стояло печально известный Морской Трон. Черное кресло Железнорожденных – древних правителей. И трон, на котором восседал Бейлон Грейджой, правивший Железными островами в течение 15 лун своего пребывания на посту короля.

(Морской Трон)

Теперь на этом троне восседал не Бейлон, а Роберт Баратеон. Обычно веселое и шумное лицо Роберта сохраняло бесстрастное выражение, а на его пальцах плясала корявая корона, в то время как на коленях посреди Большого зала лежал осунувшийся мужчина средних лет, удерживаемый сиром Мэндоном Муром и сиром Престоном Гринфилдом из Королевской гвардии.

Оглядевшись, он заметил более дюжины лордов и рыцарей, стоявших полукругом. Лорд Станнис Баратеон, лорд Тайвин Ланнистер, сир Кеван Ланнистер, лорд Хостер Талли, сир Бриндан Талли, лорд Джон Ройс и несколько представителей армий Долины, Королевских земель и Штормовых земель.

Он подошел и встал рядом, пока Роберт разговаривал с Бейлоном.

– -не так-то просто подавить восстание. Хотя я признаю, что ты справился с этим лучше, чем большинство твоих предков. Или лучше сказать… твои братья хорошо поработали, пока ты прятался здесь, в безопасности своего замка. – Затем Роберт мрачно усмехнулся. – Король, который спрятался. Так тебя будут называть.

– Кто-то должен был править этими островами, пока мои братья отправились завоевывать славу. – сказал Бейлон, слова давались ему с некоторым трудом. Это был голос человека, который знал, что проиграл и теперь находится во власти своих победителей. Но в его глазах все еще был намек на вызов, когда он смотрел на Роберта. – А что насчет тебя, Демон Трезубца. Я не видел тебя на поле боя. Где ты был, когда твои люди сражались с моими. Был ли ты на передовой? Или ты прятался за спиной своих солдат, как трус, которым ты меня провозгласил?

Роберт долго смотрел на Бейлона, на его пустом лице появилось мрачное выражение, а затем он откинулся на спинку трона и скорчил гримасу.

– Не самый удобный стул. Почти такое же неудобный, как этот проклятый Железный трон. – объявил Роберт, прежде чем его взгляд снова упал на Бейлона Грейджоя. – Мы оба восстали против своих королей. Разница между мной и тобой, Бейлон, в том, что я сделал это, чтобы свергнуть тирана, а ты – чтобы твои люди могли изнасиловать и поработить весь Вестерос.

– Я не восставал против тебя! – сказал Бейлон, и Роберт поднял бровь, жестом приглашая его продолжать. – Ни один Грейджой никогда не присягал Баратеону. Ты можешь снести мою голову, но мятежником меня не назовешь.

Роберт бесстрастно смотрел на Бейлона в течение долгого времени, прежде чем издал смешок. – И это твоя защита? Что ты не присягал мне. Неужели ты думаешь, что это спасет тебя сейчас?

– Я делаю это не для того, чтобы спасти себя. – Бейлон зарычал, борясь с рыцарями, сдерживающими его. – И ты ошибаешься.

– В чем? – спросил Роберт, выглядя почти скучающим от продолжающегося неповиновения Бейлона, что еще больше разозлило Бейлона.

– Ты ошибаешься насчет различий между тобой и мной. – сказал Бейлон, – Единственная разница между тобой и мной в том, что ты победил, а я проиграл. Это все, что имеет значение в конечном счете. Если бы твой проклятый племянник опоздал на час, ты бы сейчас оплакивал своих детей, а мой брат взял бы твою королеву в жены. Ты бы проиграл.

Он увидел, как на лице лорда Тайвина появилось гневное выражение при напоминании о том, что едва не произошло. Но лицо Роберта не выражало никаких эмоций. Он долго смотрел на Бейлона, а потом кивнул сам себе, словно пришел к какому-то решению.

– Приведите его! – крикнул Роберт, и в зале воцарилась тишина, прежде чем дверь открылась, и два рыцаря Штормовых земель втащили в Большой зал молодого человека.

Юноша потерял правую руку, его лицо было распухшим, черно-фиолетовым, волосы растрепаны, одежда была в грязи, а ноги слабы, когда его подтащили к трону и поставили на колени рядом с Бейлоном Грейджоем.

Он нахмурился, пытаясь вспомнить, кем был этот молодой человек. Однако следующие слова Бейлона заставили его вспомнить имя.

– Марон. – Бейлон издал сдавленный вздох при виде того, кто, как он теперь понял, был его вторым сыном.

Марон либо не слышал своего отца, либо решил не обращать на него внимания, продолжая безучастно смотреть на землю перед собой. Потеря руки и последующее жестокое заточение, вероятно, лишили его всякой решимости, которую он когда-то мог проявить.

– Это твой сын. – сказал Роберт, вставая с трона и поднимая свой боевой молот, который он держал в руке, проходя по камням и становясь перед двумя Грейджоями. – Другой уже кормит рыб в Трезубце.

– Будь ты проклят за это Баратеон! Будь ты проклят! И будь проклят твой род!

– Ты проклинаешь меня? – спросил Роберт с мрачной усмешкой. – А я думал, что ты знаешь, что это ты проиграл, а я победил. Похоже, ты не совсем понимаешь, что это значит. Позволь мне объяснить тебе это.

Его глаза расширились от ужаса, когда он понял, что Роберт собирается сделать. Но прежде, чем он успел что-то сказать или сделать, Роберт уже сделал это.

Роберт поднял свой боевой молот по широкой дуге и обрушил его на голову Марона Грейджоя.

Молот пробил череп Марона и вонзился в его мозг. Череп Марона раскололся до такой степени, что его лицо стало похоже на ужасающее изображение детского рисунка человеческого лица. Глаза, нос и рот были на месте, но пропорции были искажены и неправильны.

Один глаз выскочил из глазницы и повис на лице, а труп Марона Грейджоя еще мгновение задыхался, его рот двигался вверх-вниз, как будто тело не понимало, что оно мертво, и все еще хотело сделать последний вдох.

Затем Роберт вынул свой молот из черепа Марона, причем часть мозгового вещества так и осталась прилипшей к молоту, а Марон упал на землю с отвратительным хлюпающим звуком, мертвый.