Хризалида

Джерн открыл глаза, хотя уже не в первый раз задался вопросом, зачем. Он ведь ничего не видел. Он ничего не видел уже… несколько дней? Недель? Месяцев? Кто знает? Следить за временем здесь было почти невозможно, и он уже давно перестал пытаться.

Почувствовав, что что-то коснулось его чувств, он поднялся с кровати и вышел в тренировочный зал. Безымянная ждала его, как всегда, молчаливая и неподвижная.

Если бы он попытался объяснить, как узнал о ее присутствии, то с трудом бы подобрал слова. Он просто… знал. Возможно, это был слабый запах, или тепло… или он чувствовал изменения в тени, где она стояла.

А может, ее там и вовсе не было, и ему просто показалось.

«Лезь».

Приказ был дан, как всегда, короткий и ясный. Зная, что от него требуется, он полез. В тренировочном зале стены были довольно гладкими, но он научился находить мельчайшие зацепки, которые были на естественной поверхности скалы. Добравшись до верха, он, разумеется, понял, что еще не закончил, и поднял руки к потолку, в поисках опоры.

Постепенно он усилил хватку, напрягая пальцы, пока продвигался от стены к центру потолка. Ему пришлось подтянуть ноги и использовать пальцы ног, чтобы найти дополнительные точки опоры, поскольку пальцев рук просто не хватало, чтобы удержать вес.

Достигнув середины, он держался и ждал, ждал и ждал. Руки горели, пальцы кричали, но он держался, терпеливый как камень. Время шло… или не шло, кто знает?

Затем…

«Падай».

Он так и сделал, легко приземлившись на ноги. Пока была возможность, он встряхнулся, пытаясь унять жжение в мышцах, чтобы быть готовым к тому, что последует дальше.

«Ты выдержал наши тренировки… лучше, чем ожидалось».

Еще слова? Это было необычно. Безымянная почти никогда не говорила больше, чем требовалось для понимания задачи. Стоит ли ему отвечать? Может, и стоит.

«Хорошо?» — ответил он, превратив слово в запах с вопросительными нотками.

Безымянная ждала, но ему больше нечего было сказать. Он почувствовал, как она махнула антенной и повернулась в сторону.

Оружие было на месте. Он не заметил, когда его принесли, пока он был на потолке в какой-то момент… там всегда было одно и то же: стойка с разнообразными вариантами, никогда не совпадающими по составу.

«Выбирай».

Совершенно уверенно ступая в темноте, он подошел к стеллажу и остановился, позволяя своим чувствам остановиться на каждом варианте.

Меч был здесь… только не тот, что раньше. Он был тяжелее… и, возможно, немного длиннее предыдущего. Булава, простая и грубая, что-то вроде… молота? Дальше находился… ах.

Он протянул руку и ухватился за рукоять топора, поднял его одной рукой и положил на плечо. Он чувствовал себя более комфортно, когда держал это тяжелое и крепкое оружие в руке, ощущая привычное и надежное присутствие.

«Ты снова выбрал топор».

«В прошлый раз я его не выбирал», — оправдался он.

Ему не разрешалось выбирать одно и то же оружие дважды подряд.

«Умение орудовать различными видами оружия — это преимущество», — заметила Безымянная.

Джерн задумался. Это правда… но…

«Мне больше всего нравится вот этот», — сказал он, похлопывая рукой по рукояти.

Безымянная слушала, но, что бы она ни думала о его ответе, она не поделилась с ним своим мнением. Какой бы муравей ни наставлял его, они делились только тем, в чем были уверены. Ему это нравилось. Когда они говорили, он понимал, что нужно быть внимательным.

«Ты можешь начинать. Помни, не используй никаких активных способностей».

Если бы он это сделал, возник бы свет клинка. Он не знал, почему, но в этом месте свет был запрещен, а значит, он не мог его использовать.

Глубоко вздохнув, он успокоился, взял топор в обе руки и собрался с мыслями.

Что-то мелькнуло на краю его сознания — маленькое, быстро движущееся. Не колеблясь, он молниеносным взмахом двух рук расколол предмет прямо посередине.

Следующий предмет был уже в воздухе, и он стремительно перешел к другому удару, умело управляя инерцией движения. Еще одна цель разлетелась вдребезги, еще одна появилась в воздухе.

Удар за ударом, все дальше и дальше. Пот градом катился по его телу, все мышцы болели, от плеч и шеи до кончиков пальцев ног, но это все не заканчивалось.

В такие моменты можно было обрести некий покой. Джерн не боялся физического дискомфорта, он привык к тяжелому физическому труду, но больше всего ему нравилась умственная сторона. Целеустремленность, никаких мыслей, никаких колебаний, идеальная сосредоточенность. Ничего не существовало, кроме цели, ничего не имело значения, кроме идеального движения его конечностей, плавно переходящих от одного удара к другому.

Что-то спустилось сверху!

Какая-то перемена отвлекла внимание Джерна, и он нахмурился. Он был на полпути к замаху, но если он не подстроится, то его поразит то, что падает сверху.

Его руки скользнули по древку, поза изменилась, он опустил голову и поднял руки. Предмет с огромной силой врезался в рукоять топора, но Джерн устоял на ногах, а затем снова подстроился, отбросив его в сторону.

Еще одна цель, еще один замах, но теперь к ним добавились еще больше ударов, заставляя его подстраиваться и блокировать.

Если в него попадут, то он потерпит поражение. Если он не нанесет удар, то тоже потерпит поражение. Безымянная так же была хитра. Иногда ему приходилось вытягиваться для удара, но атака приходила под самым неподходящим углом в самый неподходящий момент, и ему приходилось выкручиваться, чтобы защититься.

Как только он выходил из равновесия, последующие удары становились вдвое тяжелее, и ему приходилось прилагать усилия, чтобы восстановить равновесие.

Вскоре он научился с подозрением относиться к любому удару, идущему на слишком большом расстоянии или под слишком плохим углом. Он мог отразить их, но если бы его атаковали, то нарушили бы его течение.

Характер игры изменился.

Когда он сможет безопасно нанести удар? Как далеко он сможет зайти, продолжая защищаться? Как он должен переставлять ноги, чтобы максимально использовать возможности в те редкие моменты, когда у него есть время свободно изменить свое положение?

Чем дольше это продолжалось, тем больше Джерн понимал, что должен думать на несколько шагов вперед, учитывать, что может произойти в результате того или иного движения, а после этого…

Это было трудно.

В конце концов, он так много думал, что ему уже не нужно было думать; он просто двигался, как надо.

«Стой».

Он остановился, позволив топору вонзиться в пол под ним, и оперся на рукоять, задыхаясь. Он был измотан, душевно и физически, но чувствовал себя… хорошо.

«Это многообещающее начало», — объявила Безымянная. «Ты можешь использовать топор на каждом последующем занятии».Джерн улыбнулся. Ему нравился топор.