Хозяин в доме

Мне все еще требовалось время, чтобы заснуть, но в конце концов я уснул. Вначале мои сны были мутными, но потом я начал видеть очень четкие сексуальные сны. Все началось с ощущения в паху. Мне снилось, что я занимаюсь с кем-то сексом. Лицо той, с кем я занимался сексом все время менялось. От лица Саманты оно перешло к Эбигейл, а потом к Анне. Затем оно переключилось на Лондон, а затем Дон, и далее медленно переключалось на каждую из моих сестер. Даже моя мать оказалась среди этих лиц, пьяно подпрыгивая на мне.

На мгновение мне показалось, что я проснулся, и фигура превратилась в Маккензи. Ее лицо было совсем рядом с моим, и она тяжело дышала. Ее рука гладила мой член под одеялом.

– Давай братик, все хорошо. Маккензи позаботится об этом.

– Аах…ааах… – заскулил я, уже находясь на пол пути к блаженству.

Я был сбит с толку и дезориентирован. Я не знал, сплю я или бодрствую. Тело Маккензи, прижавшееся ко мне, казалось таким реальным. Мои пальцы инстинктивно потянулись вперед, и я коснулся ее между ног.

– Ах… б-брат… – выдохнула она, легонько целуя меня, – Тебе не нужно этого делать. Просто позволь мне сделать то же, что мы делали, когда были младше.

Я проигнорировал ее и начал трогать между ног. Я отодвинул в сторону шорты и трусики и тут же начал ощупывать ее мокрую щелку. Ее тело содрогнулось, но она увеличила скорость, двигая рукой все быстрее и быстрее.

– Я люблю тебя… я люблю тебя … – простонала она, нежно целуя меня в щеки.

Мое тело содрогнулось, когда я начал кончать. Из меня хлынули потоки белого вещества. Оно попало ей на руки, на простыни, на мои трусы. Это привело к беспорядку повсюду. В то же время ее бедра сжались вокруг моей руки, крепко сжимая ее.

– Д-да…да… – Маккензи содрогнулась в моих объятиях.

Она рухнула на меня всем телом, хотя и не отпустила мой член. Моя рука была зажата между ее бедрами. Я чувствовал ее горячее дыхание на своем лице, и ее теплое тело прижималось ко мне. Я попытался открыть рот, но она закрыла мне рот двумя пальцами.

– Ш-ш-ш … это просто сон. Возвращайся ко сну.

Она начала нежно гладить меня по волосам, и я медленно провалился в беспамятство. Остаток моих сновидений был более спокойным, и я мирно проспал всю ночь.

Я проснулся на следующее утро от звука будильника на моем телефоне. Я открыл глаза и понял, что все еще сплю на кровати Маккензи. Однако ее не было в комнате. Проснувшись, я так же осознал сон, который видел. Я сбросил одеяло, но ничего не нашел. Мой член был у меня в штанах. Мое нижнее белье выглядело совершенно чистым. От прошлой ночи не осталось и следа.

Я поднял палец, который, как я помню, вставил в Маккензи, и понюхал его. Думаю мои руки пахли чистотой. По крайней мере, той же чистотой, что и обычно. Неужели все это и впрямь было сном? Даже если это был сон, это ведь был один из так называемых влажных снов? Я отчетливо помнил что кончил, так почему же не было никаких доказательств? Маккензи приставала ко мне ночью или нет? Я был совершенно без понятия. Одевшись, я открыл дверь и обнаружил, что в доме кипит жизнь.

– Брат! Ты проспал! Мы же опоздаем! – сказала Келси.

– А?

– Автобус! У нас осталось минут десять!

– Э?! – после недели отсутствия в школе, внезапный учебный день был для меня словно падение метеорита на голову.

– Ах … сынок … прости меня за вчерашнее, – сказала мама, краснея, – Я не собиралась присваивать твою постель.

– Почему ты извиняешься перед ним, ведь это мне пришлось спать на диване! – сказала Маккензи.

– Ты вполне в состоянии пережить одну ночь на диване! – возразила мама, фыркнув.

Маккензи проигнорировала ее и бросила на меня взгляд, – Если бы я знала, что ты проспишь, я бы осталась в комнате после того, как ты уснул.

– После? – я все еще был немного ошеломлен, пытаясь осмыслить случившееся.

Маккензи ушла после того, как я заснул. Я проспал. Автобус отправлялся через десять минут.

Маккензи склонила голову набок, – Что случилось?

– Ах… ничего… просто отвык вставать так рано.

– Ну же! Шевелись! – воскликнула Келси.

– Просто идите уже, – мама махнула рукой. – Я привезу Ноя сама. Это его первый день после сотрясения мозга, так что будет лучше, если я позабочусь о нем.

– Серьезно? – у всех девушек были одинаковые лица.

– Я не стану его смущать! За какую мать вы меня принимаете, девочки?

– За ту, что пристает к своему сыну пьяной посреди ночи, – ответила Келси.

– За ту, что крадет кровати мальчиков, – фыркнула Маккензи.

– За извращенку … за испорченную извращенку, – добавила Кристи.

Выражение лица мамы упало, но все глаза остановились на мне, ожидая ответа. На самом деле я все еще был в полусне. В любом случае мне нужно было еще немного времени, чтобы собраться.

– Хорошо, пускай мама отвезет меня, – ответил я.

Мама засмеялась, – Видите? Мой сын все еще любит меня!

– Ага, конечно.

Все девочки, направляясь к двери, бросали на маму то ли предостерегающие, то ли недоверчивые взгляды. Кроме Бетани и Лондон, мы все ходили в одну и ту же старшую школу. Маккензи училась в выпускником классе и готовилась к поступлению в колледж. Дон была первогодкой. Я учился во втором классе старшей школы, а близнецы обе были первогодками. Бетани ходила в среднюю школу чуть дальше по улице, но в следующем году она тоже будет в старшей школе. Обычно мы все ездили на автобусе, так как у мамы не было достаточно большой машины, чтобы вместить семь человек. Если Лондон не появится с ее машиной, семейные сборища будут невозможны.

Однако, поскольку автобус объезжал весь город, а наш дом был одной из первых остановок, требовался почти час, чтобы добраться до школы. Это означало, что поездка в школу требовала дополнительного часа. В моей прежней жизни некоторые из девочек постоянно просили маму отвезти их, так как это давало им время собраться. Впрочем, у нее тоже была работа, так что чем скорее я буду готов, тем лучше.

Как только все вышли за дверь, мама посмотрела на меня, скрестив руки на груди. Я побежал в свою комнату, чтобы собраться. Наконец наступил мой первый школьный день в этот изменившемся мире.