Голубое ядро

Я немного подсмотрел за встречей Андиса с Инири, и он показался мне сдержаннее, чем когда тот был в тронном зале. То есть как минимум я оставил на него впечатление. Также он всё-таки позвонил домой через книгу, загруженную магией прорицания, которая, как я предположил, шла в паре с другой. В любом случае, на ней возникали слова с другим подчерком, в которых сообщалось, чтобы он поступал по своему усмотрению.

Теперь надо было думать не только о королях-магах, а и о том, что ко мне на порог может заявиться недовольный пятиранговец, и мне придётся разбираться ещё с императором Райтом. При всём при этом с моей-то удачей. Я сделал пару заметок в уме: продолжать следить за ситуацией на случай, если мне придётся вмешаться, но пока крышка вроде оставалась на кастрюле. Иру мы объяснили его ошибку, поэтому я вернулся к работе над различными проектами, сосредоточившись в первую очередь на том, что принесёт плоды быстрее всего.

Металлический водород на поверку принёс мне подземельную версию. Первичный электролиз пришлось провести вручную, но последние этапы проходили в [Гидравлическом прессе], опутанном магнитами и заряженном электричеством, а в последствии наполненном маной и охлаждённом [Мастерством температур]. Что-то из этого перешло черту, и в одночасье, когда жидкий водород перестроился, экран мне дилинькнул.

Производитель: Открыта [Небесная металлическая кузня].

[Небесная металлическая кузня]: Создаёт из воды [Небесный металл].

Конечно же водород нарекли [Небесным металлом], и в принципе это по-своему верно. Если учитывать, насколько мизерный шанс того, чтобы магическая система видела когда-нибудь металлический гидроген, вероятно, она использовала моё понимание для того, что он из себя представляет. Вряд ли остальные знают, что звёзды испускают водород, и считают его они скорее за огонь или свет, а не за ядерную печь, которой он и является.

[Небесная металлическая кузня] затребовала от меня плюс-минус того, чего я ожидал с учётом того, что я в неё вложил. Медь, железо, штормовые Первородники, земляные Первородники, Адамантиновый камень, Культивированная сталь и всевозможные ингредиенты обычного толка. Я сразу же построил одну, так как у меня всё равно в запасе лежало полно земляных и штормовых Первородников, и она оказалась десятиметровым цилиндром, пережатым в поясе, с металлом в верхней часть и камнем в нижней, и обе половины поочерёдно окружали кольца штормовых и земляных Источников. Как ни очевидно, для создания металла она потребляла немереное количество материалов, но воды у меня было бесконечно, а на ману я не жаловался, так что это меня и не сильно волновало.

— Опять? — риторически спросила Анса. Последнее время она занималась нанесением рун на металлические плиты, которые, понятное дело, вытащила из своих сокровищ, но всякий раз, как я погружался в эксперименты, ей нравилось наблюдать. Собственно, я и не возражал, потому что она в любом случае не сможет воспроизвести то, чем я занимаюсь, а спрятать происходящее всё равно будет до жути трудно. Кроме того, очень часто она делилась знаниями, которых не хватало мне. — Эта версия не такая сильная, как предыдущая, но почему она создаёт металл из воды, через которую провели молнию? Что такое Небесный металл вообще?

— Это немного экзотическая вещь. Честно говоря, объяснить процесс будет трудно, но думай об этом просто как о продвинутой версии алхимии. Ещё этот материал нестабилен — он имеет свойство загораться и взрываться. И это хорошо, потому что я смогу использовать его, чтобы подорвать того, кто мне не понравится. — Для остальных применений в основном требовалась бóльшая инфраструктура, чем имеющаяся у меня, если только я не продвинусь в [Мана-геометрии] так, чтобы заменить ею вычисления. Как ни странно, у Ансы зажглись глаза.

— Хотелось бы это увидеть, — сказала она с зубастой ухмылкой.

— Не надейся на многое, — предупредил я. — Он сам по себе не очень, если только его нет в большом количестве и он не содержится очень хорошо. Но, раз у меня есть эта кузня, я отправлю тебе немного. — Я воздвиг рядом с ней стеклянный пузырь и наполнил его где-то децилитром вещества. Всё ещё жидкого, естественно, — почти целиком, но не полностью, прямо как текучая ртуть. Как и подобает сверхжидкости, он не стоял спокойно, из-за чего на вид водород был даже волшебнее, чем многие магические материалы, доступные мне.

На этот раз у меня всё-таки получилось уловить, как она использует заклинание. Обычно я не вижу, каким образом она управляет своими чувствами, которые явно превосходят даже то, что можно найти на военном судне, но теперь смог заметить, как внутрь металла влетел изящно сформированный пучок маны. В нём находилась от силы одна единица маны, а может, и того меньше, если Анса располагает точностью меньше единиц. Что вполне возможно, прямо как у меня появился лучший контроль над количеством вещества после получения [Точности материалов].

Я так толком и не понял, что он сделал, но теперь лучше понял, почему она считает мой контроль маны небрежным. Если отбросить механизмы подземельной принадлежности, я на уровне младенца, рисующего пальцами, в то время как она уже миновала сферу мастерства и находится по ту сторону. Сама возможность формировать сложные структуры на мана-атомном уровне иллюстрирует её силу так, как простые числа никогда не смогут. Анса вполне могла бы потянуть и мана-программирование, если бы я познакомил её с этим концептом. Страшно представить. 

Конечно же, через пару секунд Анса изогнула свой мана-конструкт, и всё это просто нахер взорвалась из-за дестабилизации вещества, которая привела к трещине в стекле, а через неё к нему проник свободный кислород, обратившись с водородом в стремительно увеличивающийся шар огня. Всюду разлетелись кусочки стекла, но Анса даже не моргнула, и, естественно, осколки просто отскочили от её чешуи.

— Неплохо, — рассудительно сказала она. — У него есть потенциал, но если хочешь этим навредить кому-то с большим уровнем и Навыками, тогда потребуется больше маны.

— Да, следующим шагом я собираюсь пропустить его через Наковальню. — При этом, как я наделся, так, чтобы не навредить самой наковальне в процессе. Но пропустить через это я собирался совсем не много водорода, плюс на текущий момент у меня их стало уже десять и ещё больше будет в будущем, что помогло существенно повысить создание сверхматериалов. Конечно, чтобы получить плюс-минус нормальное количество, с которым можно будет и поиграться, мне их понадобится штук сто, но как минимум у меня появилась возможность поразмышлять о том, что с ними можно будет сделать.

К моему счастью, крошечный инкремент металлического водорода вовсе не начал произвольно взрываться. Вместо этого он дал мне [Фрагмент звезды], и это уже вполне неплохо. Но получившееся вещество вышло с отдельным счётчиком, на котором показывалось, что [Фрагмент звезды] является тысячной долей, собственно, неизвестно чего. Чего-то. Не материал как таковой, а предмет. Или часть предмета. 

Естественно, я не смог воспротивиться. Пускай на это и уйдёт, наверное, дня четыре в наковальнях, но мне очень хотелось увидеть, что принесёт цельная штука из тысячи кусков. Любопытство — страшная вещь, да и, кроме того, у меня и без того было чем заняться в это время.

Тейлина идея с глубоководными кристаллизаторами уже приносила плоды, и разные кристаллы хранения начали плавно трансмутироваться. Чувствовалось, как вовлечённая мана становится тем сильнее, чем больше увеличивается давление воды, так что я получу хороший урожай высокоранговых материалов, практически не прилагая усилий. Конечно, нехватки в мане у меня и так не было, но иметь пассивный, псевдоавтоматический способ для этого было приятно. Плюс, если учитывать, что это совсем другой процесс с другой маной, велика вероятность, что он даст мне другие результаты.

Также я закончил наделять Тейлу выбранными Близости, подарив ей свет, воду и землю в дополнении к её природной Близости, потому что эти четыре — всё, что структура её души смогла выдержать. Может быть, в будущем она сможет потянуть новые или добавленные Близости сольются во что-то большее, после чего я смогу добавить ещё, но пока это её предел. Покончив с этим, следующий вечер мы с Тейлой провели вместе, где я подарил ей близнецов, о которых она просила.

Впервые я выбрал вариант [Генезиса], и мне почему-то казалось, что передо мной возникнет какой-нибудь экран создания персонажа. Вместо него появилась паутина из абстрактных узоров, переплетённых вместе и таким образом описывающих зарождающуюся жизнь, которую понесёт Тейла. Гармония отождествляла допустимые генетические возможности или их эквивалент в мане, в то время как фрагментация и раскол указывали на проблемы и дефекты. Не всё было понятно, но полученного отклика мне хватило, чтобы определить, где мальчик или девочка, один ребёнок или двойня, а также генетическая рандомизация, необходимая для того, чтобы они не стали клонами.

Я сгладил все разорванные места, отображающие потенциальные проблемы, хотя их всё равно было крайне мало. Настолько мало, по правде говоря, что я неволей задумался, не игрались ли люди в прошлом с генетикой. Конечно, я не рассматривал хромосомы напрямую, а даже если бы видел их, то вряд ли бы понял, на что смотрю, однако полученная интерпретация предполагает, что имеющихся генетических заболеваний и крупных мутаций значительно меньше, чем должны быть.

Мне даже не пришлось отправлять Шайму к Тейле, чтобы передать об успехе. Она просто распласталась в кровати с большой улыбкой на лице и руками на животе, расслабленно отдыхая после процесса. Неизвестно, узнала ли она своим пониманием меня, как-то догадалась через магию или же ей просто подсказали инстинкты.

— М-м-м, — прошептала она, — спасибо, муж.

— Пожалуйста, жена, — ответил я, хотя она меня не слышала, да и сам ответ прозвучал для меня неподходяще. Однако Тейла была рада.

Когда она уснула, я переключил внимание на нечто намного менее приятное, а именно — на попытки уговорить линейный ускоритель заработать. Как я ни старался, всё проходило тщетно. Мне просто не хватало нужной точности и необходимого инструментария для того, чтобы все элементы делали то, о чём я думаю. Да что там это, даже просто ионы проверить я не мог — только по дыму, поднимающемуся от куска Культивированной стали, когда проводил по ней лазером. Даже [Проницательность Блю] оказалась бесполезна, не предоставив мне ни малейшего намёка на то, как заставить эту штуку функционировать. Тут-то я и понял, что крайне трудно создавать сложные вещи, когда почти все этапы нельзя пропустить подземельной биологией и маной. 

С другой стороны, проще ситуация обстояла с базовыми концептами и теми видами технологий, которые требуют больше знаний, чем инструментов.  Наглядный тому пример — магнетрон, потому что в нём нет движущихся частей, а кроме самой простой версии мне ничего было не нужно. Так что я сообразил один работающий образец, но даже не подозревал, что мне с ним делать. Магнетрон станет отличным защитным оружием, наверное, но его нельзя сфокусировать, как лазеры. Или можно? На крайняк его можно так же направить и пускать через порталы. Увы, ни маны, ни базового подземельного оборудования во время его создания не использовалось, поэтому я не получил для него заготовку, которая уже была бы заряжена маной и готовой к созданию. Вполне возможно, через [Подземельное вооружение] его сможет использовать Шайма, но я не особо надеялся.

В ходе всего этого продолжалась отстройка Тарнила. Я надеялся, города поскорее смогут перейти с наживки подземелья на нормальную еду, потому что мне всё ещё от этого было не по себе, но даже на моих Полях требовалось время, прежде чем что-то вырастет. И это не говоря про перевозку. В принципе, я мог бы перенести всё сам, хотя не то чтобы хотел, однако это убило бы все попытки Инири оживить экономику.

А это уже немного идёт в разрез с моим Договором.

Спустя несколько дней, проведённых за балансировкой и различного хлама, очень ранним утром число [Фрагментов звезды] дошло до тысячи и образовало совершенно новый предмет: [Сердце звезды]. Вот это просто фантастическое название, да и внешне она выглядела зловеще. Сердце оказалась в виде сферы идеальной черноты — не такой, как у моей подземельной биологии, а как будто из глубин космоса. Как всегда, описания с предназначением сердца мне никто не дал, однако название натолкнуло меня на идею. Ужасную, прекрасную, отвратительную идею.

Так как эта идея была несколько опаснее, чем обычные мои затеи, то и к её исполнению я смог приступить лишь после того, как порядочно подготовился. Для дела я выбрал вершину горы на удалении от всего остального, потому что я не совсем кретин и не стану проводить такой эксперимент рядом с чем-то или кем-то важным. Основой всему выcтупало [Сердце звезды], обёрнутое в [Фирмамент]. Размером [Сердце звезды] вдвое превышало сжатый кулак, поэтому Фирмамент мне пришлось потратить весь. Хотя он и не разрушим, но если всё пройдёт так, как я надеялся, тогда мне также понадобится чем-то сдержать температуру, поэтому я добавил сверху слой [Адамантинового камня].  

Также наконец-то нашлось применение [Пространственному наложению] — странному полю, позволяющему мне сделать из двух мест одно, так как мне хотелось повлиять на то, что внутри, и пропустить всё снаружи. Я чуть лучше набил руку в обращении с ним, чем когда только открыл его, потому смог настроить его так, чтобы тот сделал то, чего мне от него требовалось, однако всё равно боялся, что в конце концов всё разломаю. Всё оборудование я тоже Переместил на ту же гору, потому что я не совсем кретин, даже если понимаю, что сам эксперимент — вероятно, плохая идея.

По кругу появились порталы для ЛАИ, все нацеленные в единственную точку вверху, потому что нет лучшего сдерживающего фактора для мощных лазеров, чем десяток-другой километров атмосферы. [Сердце звезды] и его контейнер встали рядом, на пьедестале из Адамантинового камня, чтобы он стоял ровно. После этого я просто поставил Поле и подкорректировал его так, чтобы наложение составляло всего лишь крошечную точку. Поле я также сделал послабее, надеясь на то, что так оно потянет лазеры, но рассеется в случае выброса большей энергии. На протяжении всего этого я видел, как с интересом наблюдает Анса, и задумался о том, чтобы позвать Шайму, но, если моё предположение оправдается, ей просто не на что будет смотреть. Если же не оправдается, тогда неизвестно, на каком расстоянии ей будет безопасно.

Я привёл в действие лазеры и зажёг [Сердце звезды].

Происходило это далеко не в замедленном движении, но через [Гения локуса] я с неестественной чёткостью видел, как расцветает жар и магия. Появилась белоснежно-горячая искра, которая вспыхнула и охватила [Сердце звезды], образовав ядерную печь и волной врезавшись в [Фирмамент], где отскочила и сжала плазму для следующей волны фузии, в ходе которой температура подскочила до сотен тысяч миллионов кельвинов. Прежде я никогда не видел фузионный взрыв таким образом — полностью сдержанным в Фирмаменте и Адамантиновом камне.

Мана тоже кипела, перегруженная яростью, содержащейся внутри Фирмамента и крайне нестабильной. Происходила ситуация, похожая на гравитацию, стремящуюся упасть во что-то — всё что угодно, что не является полностью неизвестным. Безумное движение как будто совпадало с адским бурлением заточённой плазмы, походя скорее на узоры конвекции. Как будто захваченная в оболочку звезда.

Весь мир извернулся. Появилось странное ощущение пошатывания, падения, хотя ничего физического не двигалось, и моё сознание оглушило так, как этого не случалось с первого дня. Поступила огромная когнитивная нагрузка, хотя я так и не понял как, потому что мана внутри ультра-горячей плазмы изменилась и перестроилась, потянувшись к связи между [Фирмаментом] и [Адамантиновым камнем]. Пускай это случилось быстро, но при том возник такой огромный, неостановимый импульс, что всё как будто замедлилось, поплелось вперёд, пока не встало на место, а в горах Тарнила не наступил рассвет.

Обработка…

Создана новая близость: Звёздная Близость.

Создана реликвия истоков: [Захваченная звезда]

Внутри прозрачного шара, стоящего на пьедестале, который я для него сделал, парило миниатюрное солнце — белоснежно-голубое и жгучее, а довершали всё крошечные солнечные пятна, протуберанцы и видимое вращение. Я обомлел — частично потому, что это была настоящая звезда, и частично из-за того, что она излучала не просто свет. Из неё исходила огромной массой новая Близость — звёздная Близость, пропитывая воздух и землю, а также сходя по склонам горы. Она вклинилась в ману Тарнила и Нивира, послав рябь, которую даже я не смог отследить, являвшийся самим Тарнилом. Ещё я чувствовал эту Близость — таким тёплым ощущением, которое я не испытывал ни от одной маны.

В нескольких сотнях километров от места действия Инири резко поднялась у себя в кровати.

В нескольких сотнях метров у меня под ядром Анса замерла с отвисшей челюстью и выпученными глазами.

Шайма с Тейлой также проснулись и заморгали, хотя их реакция была не настолько сильной. Даже не так, люди во всём Тарниле проснулись и начали что-то мычать спросонья, когда их всех накрыло настоящим цунами из маны новой Близости. Каждый в своём месте заговорил в один момент, каждый своими словами, но смысл один.

«Что, в бездну, ты сделал?»

Соль в том, что я сам этого не знал. Сообщений про «Обработку…» я не видел с тех самых пор, как заключил первый Договор, и при виде него я предположил, что сделал что-то, чем поставил экран в очень трудное положение. Я бы подумал, что создал вещь на уровне Силы, если бы только против этого утверждения не выступила [Проницательность Блю], потому что появление новой Близости — это явно не распространённое явление. Может быть, даже неслыханное.

Дальше [Захваченная звезда]. Она точно была не простой безделушкой, не пассивным предметом и даже не Артефактом. «Реликвия истоков» — новый термин, который до этого мне не встречался, и кроме того она излучала силу и потенциал, создаваемые выбросом физической и магической энергии в процессе мана-опосредованной фузии. Это звезда, пускай и маленькая, — один из множества головокружительно огромных и энергообъёмных объектов, дарующих жизнь целым мирам. Я не представлял, что с ней можно сделать, да и в целом всё ещё отходил для мыслей об этом, однако уже чувствовал её силу, в то время как её сияние стихло до уровня, который не ослепит существо из плоти и крови, если к ней подойти. Также я знал, что всё ещё могу убрать защиту и вернуть ей былую жгучесть, а то и вовсе полностью её высвободить. Не то чтобы я собирался это делать, всё-таки окружающий камень и так наполовину расплавился, а невредимым остался только Адамантиновый.

— Ладно, думаю, для этого нужно собрать всех, чтобы они это видели, — решил я. — Шайма, если можешь, сходи подбери Инири с Тейлой, а я устрою нам комнату для конференции. — Можно было бы, наверное, воспользоваться дворцом, ведь там тоже должны иметься места для заседаний, однако в данном случае дело было не совсем о Тарниле, а обо мне. — Анса, ты тоже приглашаешься. В форме амазонки, наверное. Я поставлю тебе портал.

Как выяснилось, у меня осталась та комната, в которой мы обсуждали мой Статус с Инири и Ансой, совсем забытая и брошенная, но в ней требовалось только провести увеличение, навести порядок и добавить немного зелени. На середину стола отправилась сама [Захваченная звезда], составляющая, может быть, пятнадцать сантиметров в диаметре и непринуждённо парящая над сделанным мной настольным пьедесталом. Я попробовал поставить возле неё стаканы, однако из-за притяжения чашка просто перевернулась, а вода из неё притянулась к звезде, закрутившись вокруг неё по неровному кругу. Гравитация сильно снижалась за пределами поверхности сосуда, сводясь на нет всего, может быть, в метре от неё, но это всё равно поразительный эффект.

Анса фактически рванула в портал, приняв облик амазонки, и ворвалась в комнату для встречи, с жадностью уставившись на сияющую звезду. Она уже потянула к ней руку, но остановилась, скорее всего, увидев то же самое, что и я. Хотя жар внешней поверхности максимум смог бы обжечь плоть, а даже на небольшом расстоянии неестественно падал, однако сама звезда внутри составляла сотни тысяч кельвинов, глубоко внутри территории экзотической звезды. Даже ей придётся дважды подумать, прежде чем прикасаться к чему-то настолько горячему.

Она достигла компромисса тем, что открыла пасть и засосала огромную массу звёздной маны, исходящей изнутри звезды, будто опустошила бочонок эля. Не имея способности измерять ману за пределами той, что находится у меня на хранении, я не знал точно, но предположил, что она выпила с пару тысяч очков. Я заглянул в её характеристики, но они никак не изменились, так что она явно не в них её вбросила. Видно, мана пошла в её мана-тело, и даже при том количестве, которое она продолжила пить, я не увидел существенной разницы.

— Очень вкусная мана, — заключила она, рухнув на огромное кресло, которое я для неё сделал, — и удивительно сложная. В ней есть признаки огня, гравитации, света и кинетики, немножко ветра, оттенок давления и такое, чего я ещё не пробовала. — Хоть и знал, что она таумоед, что она слышит вкус маны и даже видел, как она это делает, однако мне всё равно было крайне странно слышать, как Анса оценивает её так, будто это качественное вино.

— Я обо всём тебе расскажу, когда придут все остальные, — сказал я частично потому, что не хотелось повторяться, и частично из-за того, что, мне показалось, Компаньоны заслуживают услышать об этом первыми. Кольцо воды медленно кружило вокруг звезды, но сошло с орбиты из-за сопротивления воздуха и приблизилось к поверхности, где закипело, превратившись в пар. — Но для начала можешь проверить, безопасно ли вообще для простых смертных стоять возле неё? Звёзды имеют свойство создавать очень противные вещества, и мне кажется, что я их заблокировал или ослабил сосудом, но хочется знать наверняка.

Анса наклонила голову, сосредоточившись на звезде, и затем кивнула.

— Шайма, наверное, сможет взять её в руки, но не советовала бы делать этого никому другому. Если не подходить к ней так близко, все остальные должны быть в порядке, так как ничего опасного я не заметила, кроме огромного количества маны.

— Супер! Спасибо.

Тейла прибыла через несколько секунд после того, как меня успокоила Анса, зайдя в комнату через свой портал. Отреагировала она очень потешно, потому что Тейла замерла и выпучила глаза, но сразу же пришла в себя и направилась к одному из кресел. Она даже помахала Ансе, когда села.

— Леди Анса, — вежливо поздоровалась она.

— Компаньон Тейла, — ответила Анса с зубастой ухмылкой.

Шайма с Инири тоже не заставили себя ждать, а Тейла автоматически подорвалась, когда в комнату вошла Инири. Шайме придётся передать ей, что этого больше делать не нужно, но это может подождать. Обе мои компаньонки отреагировали более-менее одинаково: моргнули и уставились на парящую звезду, излучающую чудовищную ману.

— Итак! — сказал я, когда все уселись. — Я создал новую Близость. Звёздную Близость, а это здесь [Захваченная звезда], которая, как вы можете догадаться, её генерирует. Вообще-то у меня не было мысли делать что-то настолько эффектное, но, видимо, я на это просто неспособен. В общем, не могу сказать, какие у этого будут последствия, но эта Близость уже смешивается с маной Тарнила.

— Блю, ты просто… — Шайма только покачала головой, после чего передала услышанное Инири и Тейле.

— Никогда не слышала, чтобы новую Близость создавали, — сказала Инири. — Даже не знала, что это возможно. Хотя я уже часто это говорю, когда дело касается Блю, но и представить не могу, что из этого будет.

— Новые Близости и правда иногда находят, — прогремела Анса. — Но об этом я не слышала уже много тысяч лет, но и в таком случае их просто открывают, не создают. Даже в случае моей первородной Близости я не стала её создательницей. Впрочем, первородная Близость не совсем новая… — Она махнула когтями, переводя тему. — В общем, даже я не знаю, какие последствия могут быть. Знаю только одно: это очень сильная Близость, на целый порядок в сравнении с остальными.

— Звёзды и правда выглядят так? — спросила Тейла, всё ещё любуясь крутящейся поверхностью.

— Верно. Вообще, так же выглядит и солнце, если на то пошло. Правда, цвет другой.

Тейла видимо удивилась, но Анса утвердительно кивнула. Конечно, я об этом не думал, но с её чувствам она явно видит местное солнце не просто как большой диск света.

— Ты опустил небеса на землю, — сказала Тейла, потянувшись рукой к звезде, но остановилась так, чтобы чувствовать её жар и не обжечься. — Сделал что-то даже слишком важное.

— Удивлена, что это не Артефакт, — согласилась Анса. — Такая вещь, наверное, не должна существовать в принципе, если судить по массе энергии, которую я внутри неё чувствую.

— Ой, да ладно тебе, Анса, — с ухмылкой ответила Шайма. — Стоило бы уже привыкнуть к тому, что Блю постоянно такое выкидывает. Невозможное это, невозможное то — для него это, видно, всё равно. — Инири с Тейлой приняли почти шокированный вид, удивлённые тем, что Шайма посмела подколоть Ансу, но дракон лишь рассмеялась во всю пасть.

 — Действительно, — отметила она.

— Кстати насчёт не Артефакта. Здесь написано, что она является Реликвией истоков. Есть у кого предположения?

— Вообще, у меня есть. Обычно их можно найти в сердце Мана-источников, где из-за огромного количества маны какой-то предмет переклинивает так, что он начинает спонтанно создавать ману. Мой кинжал сделан из такой, а она из сердца океана. Само то, что ты способен создавать собственные, означает как минимум одно: рано или поздно в этом месте появится много маны Звёзд.

— Не думаю, что это принесёт вред Тарнилу, — сказала она, уставившись на крошечное солнце. — Она не похожа на ману пустоты или тому подобное. Если у неё нет схожих эффектов, думаю, для нас в этом только выгода. Я уже чувствую, как в Тарниле будто, — она на секунду сжала губы, — стало больше энергии, наверное. 

— Какой бы невероятной она ни была, я ума не приложу, что с ней делать. Хотя, наверное, можно попробовать соединить её с маногенераторами?

— Это определённо стоит сделать, — согласилась Анса, — но нельзя сказать, что сделать с этой Близостью, если ею никто не пользовался. Впрочем, раз ты её создал, у тебя должно быть мысли касательно идей и намерений, которые за ней стоят. Вероятно, ты больше нас всех знаешь о звёздах.

— О, круто. Подчинение силы звёзд. — Я задумался, отлично понимая, на что способна полностью обузданная звезда. Хотя в данном случае у звезды был не только физический аспект, даже если он тоже играет роль. Анса уже назвала многие физические свойства, которыми сможет орудовать тот, у кого получится пропустить через себя звёздную Близость. Жар и свет — в изобилии, — звёздный ветер, сокрушающая гравитация, неимоверное давление. А ещё коннотации с расстоянием, отчуждённостью и космической неизвестностью. Ночная сфера и небеса. Быть может, в будущем эта вещь даже повлияет на местные убеждения насчёт звёзд, астрологии, а может, и метеоритов, которые часто путают со звёздами. — Да, может быть мощно. Разрушительная вещь, но если учитывать, что она как солнце, — жизнетворящая.

— Как жаль, что ты не можешь творить заклинания, — сказала Анса. — Эта [Захваченная звезда] — чрезвычайно сильный источник энергии.

— Типа, не то чтобы у меня не хватает маны.

— Я чувствую себя бодрее, просто находясь рядом с ней, — сказала Тейла. — Уже хочется посмотреть, как она повлияет на мои растения.

— Мне немного хочется такую себе, — призналась Шайма. — Она восхитительна. И смотреть на неё весело.

— Этот образец сожрал весь мой [Фирмамент] и все [Фрагменты звезды], — пожаловался я. — Она до жути дорогая. Чтобы сделать ещё одну, мне придётся потратить как минимум неделю, причём без использования Наковален ни для чего ещё. Вот я и нашёл, на что потратить время в моих Наковальнях. — Одним аргументом в пользу создания ещё одной [Захваченной звезды] являлось то, что она очень, просто неимоверно мощное оружие, если её высвободить. Может быть, даже слишком мощное; лучше не стоит выпускать её рядом с чем-то, что я хочу сохранить. 

В отличие от лазера, она явно обладала собственной маной. Я слил в ингредиенты для неё миллион собственной маны, и она производила новую каждую секунду, поэтому её не вырубить просто волшебной темнотой. Впрочем, это не значит, что я обязательно смогу эту звезду нацелить куда-то или вообще использовать её так, чтобы не разрушить всё вокруг. Плюс, если я всё-таки засуну звезду в маногенераторы, ну или как минимум в некоторые из них, кто знает, что случится, если я её вытащу для использования как оружие. И всё же это самое близкое к сверхоружию из того, что у меня есть, поэтому я как минимум собирался сделать ещё одну.

— Неделю, говорит, — хмыкнула Анса. — Для того, чтобы создать нечто такого масштаба. 

— …Мда, ладно, может быть, об этом и правда глупо жаловаться. — Я точно сделаю как минимум по одной для каждой из моих Компаньонов, плюс одну для обмена с Ансой. Может быть, по одной на каждый генератор, когда увижу, какой эффект звёзды производят на мою ману и материалы. Одну в Кузнечную для Шаймы, потому что «звёздная кузня» звучит просто потрясно, и то же самое для Алхимичной. Прямо представлял и видел, как уходят месяца производства.

— Другие тоже могли заметить новый поток уникальной маны, — заметила Анса. — Он не такой сильный, как может показаться, однако с течением времени она всё больше будет просачиваться в мир, и рано или поздно кто-то да поймёт, в чём дело. 

— Супер, мне как раз не хватало проблем. — Впрочем, теперь я стал увереннее в своей способности справиться с проблемами, ведь на моей стороне появилась мана-опосредованная фузия. — Короче, мне показалось, что вы должны знать о том, что я сделал, так как я типа разбудил, откровенно говоря, всех. Кроме того, я решил, что создание новой Близости может привести к последствиям, с которыми придётся разбираться нам всем, поэтому не хотелось сообщать вам это ни с того ни с сего когда-нибудь.

— Я благодарна за это, — сказала Инири, помассировав виски. — По правде, я надеюсь, она поможет. Завтра мы начнём распределять еду из Нивира и Хейрлиша, а засоленная рыба, видимо, не такая вкусная, как еда из подземелья. С этой новой Близостью Тарнил ощущается живее, поэтому я надеюсь, что с ней будет меньше жалоб.

— Собственно, это всё на сегодня. Простите, что разбудил вас, но я не рассчитывал такого значительного результата, когда этим занимался.

— Следовало бы, мне кажется, — ответила Тейла со слабой улыбкой. — Всё, что ты делаешь, так или иначе важно, муж.

— Справедливо.

На этом встреча окончилась, а все вернулись по кроватям — все, кроме Ансы, которая осталась, сосредоточившись на Звезде. К счастью для неё, мне не нужно было перемещать её для того, чтобы присоединить к моим местным генератором, ведь этому способствовало огромное течение маны, исходящей из неё. Понадобилось немного времени, чтобы выяснить, как правильно её интегрировать, потому что её течение сильно отличалось от потоков маны, принадлежащих мне. Оно не встало на место, как в случае моей маны, сгенерированной хризтениумами, и вместо этого мне пришлось создать своеобразный коллектор или мост, направляющий её из свободного и плескающегося состояния куда-то в трубы потока генераторов.

Когда мана дошла до Климатов, наступила ночь. Потолок в зоне каждого из них изменился, его усеяли звёзды и осветили луны. На небе в Климатической зоне пустыни пролетел метеорит, и я пришёл в изумление, потому что он оказался настоящим, оставив кратер с диаметром в пару метров, где расположилась упавшая глыба космического камня, от которой исходил леденящий пар и расходилось полное маны радужное стекло.

Обычные растения и цветы закрылись, в том числе и хризтениумы, но некоторые раскрыли другие, до этого не замеченные листья и лепестки, впитывая свет лун и звёзд. Ночные растения были тёмными и нежными, а Климаты — тихими. Даже вулкан как будто уснул, где только вялые полоски лавы выделяли собой конус. В то же время ледник, наоборот, практически сиял в танце зелёно-голубой авроры, окрашивая лёд мягкими, мерцающими тонами.

Это, конечно, прибавило мне маны в генераторе, но важнее всего было не количество производимой маны, а её качество, пропитывающее меня и моё окружение. Она осталась всё такой же чистой, всё те же лишённые намерением Близости, однако мана стала прочнее. Звезда не добавила мне цветов для палитры, однако ничуть не хуже было получить больше тонов. Конечно, этой метафорой не донести всю суть того, каково это; мана-чувство представляло собственный, совершенно уникальный опыт в пространствах, названия для которых у меня не было.

Кроме необходимой поддержки я больше ничего и не делал, а только наблюдал за моими изменёнными Климатами до рассвета, любуясь небосводами и небесной игрой цветов, а также ночной ипостасью хризтениумов и других растений. Когда снаружи наступил день, то же самое случилось и внутри, причём свет исходил не жёлтый, как от солнца этого мира, а белоснежно-голубой моей звезды. Если забыть про всё остальное, то как минимум [Захваченная звезда] подарила мне настоящее небо.