Голубое ядро

Ей с трудом верилось, что она собирается сделать это. Сделать это снова. Одна её часть переживала, что она продаёт себя за силу, будто какая-то шлюха, но другая помнила, как прошёл прошлый раз, и самой громкой из двоих была вторая. Она не стала бы обдумывать это, если бы ей самой тогда не было хорошо.

Её тело всё ещё покалывало в местах каждый раз, как она думала об этом.

Инири закончила раздеваться и погрузилась в тёплую воду. В Диколесье есть похожие места, само собой, да и во дворце не обходится без роскоши, однако было что-то особенное в этом горячем бассейнчике Блю. Может, дело было в по-настоящему личной атмосфере там — полной недоступности для всех, кроме Шаймы и её самой. Может, ещё для Ансы, однако это всё равно всего два человека.

Помогло и то, что Шайма не стояла над душой. Полулиса по натуре какая-то раскованная, но она сама закованная и время с Блю предпочитала проводить наедине. Инири потянулась в воде, и против её воли на неё нахлынули воспоминания с прошлого раза. Она сама не возражала, вовсе нет, однако мысль о его сильных и тёплых ласках что-то в ней зажгла — тепло, сильно отличающееся от обнимающей её воды.

Инири думала, ей понадобится время, чтобы набраться смелости, ну или как минимум массаж, но всего после пары минут ожидания в воде она уже не могла лежать спокойно. Напряжение внутри неё всё нарастало, пока в конце концов её насовсем не покинули всякие мысли об отдыхе. Её рука сама собой поползла к промежности, но Инири остановилась и встала. Всё-таки именно для этого она и здесь.

— Блю, я хочу тебя сейчас, — сказала она, не сильно заинтересованная в медленном массаже. Нет, она и против него не была, но в этот момент желала другого. И вообще, если она намерена всерьёз принять свою роль Компаньона Блю, тогда не может же она оставлять всю работу ему.

Из-под воды поднялась чёрная подземельная плоть, сначала приняв вид огромной плоской поверхности, но тут же поменяла форму, когда коснулась Инири, показав, что Блю уловил её настрой. Будь это прошлый раз, она бы ощутила только пару слабых ручейков эмоции и заинтересованности, однако в этот отдача оказалась сильнее — было чёткое чувство, что он понял её намерения, и тому доказательством стал новый образ станции спаривания.

Вместо стола мягкая плоть подземелья преобразилась в свободно стоящее седло, разве что для седла у него сверху был неподходящие рельеф и бугорки. Когда она положила на него руку, из того в неё потекло намерение Блю, хотя было нетрудно догадаться и так. Зернистые штучки на поверхности седла выглядели очень интересно.

Инири закинула ногу, пытаясь усесться на станцию, и почувствовала, как последняя под ней пододвинулась, смягчив и распределив её приземление. Станция поддерживала её даже тогда, когда двинулась между её раздвинутых ног, чем заставила Инири возбуждённо втянуть воздух, когда коснулась губ её щёлочки. Блю с проворной грацией раскрыл её складки, погладив её голую кожу своей мягкой текстурой, под которой она начала извиваться. Сама мысль о том, что ей будет приятно, если её прижмут, побудила чёрные щупальца подняться и опутать её вытянутые руки, схватив её с нежностью, но при этом и непоколебимой силой.

— Мммх. — Она издала мягкий звук и начала ёрзать на седле, не против заняться этим плавно, поэтому сосредоточилась на приятных ощущениях, которые приносило ей касание Блю. Как вдруг она взвизгнула, почувствовав, как между её ног седло задрожало — мягкая вибрация, щипающая её чувствительную щёлочку. Вибрация была такой сильной, что только больше разожгла внутри неё то самое тепло, заставив её с ещё большим рвением ёрзать.

Вокруг её хвоста обмоталось одно из меньших щупалец Блю, твёрдым, однако нежным касанием погладив его, а другие направились к рогам, обернувшись вокруг них и аккуратно сжав каждый у основания. Ощущения были не такими ошеломительными, как в прошлый раз, поэтому у неё был простор для того, чтобы насладиться каждым чувством. По сравнению с другими получеловеческими расами у киринов хвосты намного меньше чувствительны, но от этого она не переставала наслаждаться гладкими прикосновениями, проходящими по её хвостику.

Также она никогда не считала свои рога чувствительными, но благодаря аккуратному и твёрдому касанию Блю, которым он их ласкал, открыла для себя, что ей очень нравится, когда её там трогают. На это открытие он отреагировал, к её радости, и она легонько замурчала, когда он уделил им ещё больше внимания. Щупальца разветвились, нежно поглаживая или сжимая, и она начала двигать киской вдоль седла.

Тёплая плоть Блю стала ещё бугристее — чуть-чуть приподнялась, чтобы каждым движением тела она тёрлась о него своим клитором, но сам он остался спокойным и нежным, на этот раз позволив ей задавать темп. Она сильнее наклонилась вперёд, прижавшись своим весом к Блю, чувствуя, как с каждым движением сквозь неё проходят мягкие вибрации. А в следующий момент что-то пощекотало её пятки. 

— Эй! — воспротивилась она, оттолкнув ногой незамеченные щупальца Блю, и почувствовала, как это повеселило его, затем двинувшегося погладить её ножки. Лишь по одному щупальцу на ногу, он проласкал путь к изгибам в её коленях, а потом поднялся по бёдрам, но в конце пошёл обратно, дополнив этими плавными ощущениями ласки в хвосте и рогах. Втайне она вынуждена была признать: такой короткий сюрприз вызвал у неё приятный трепет, но для Блю это тайной совсем не являлось, как она осознала, когда он ответил самодовольством.

Она хмыкнула и закрыла глаза, сосредоточившись на чувстве от вибрации и плавного движения, приятно стимулирующих её промежность, позволив щупальцам Блю ласкать её, пока сама двигала своей мокрой и чувствительной киской вдоль седла. Мягкими вибрациями внутри неё нарастало напряжение, а вместе с ним поднялось до самой души удовольствие, расцветающее, пока она не втянула в себя резко воздух и выгнулась, прижавшись к седлу. Сквозь неё прокатился неожиданный, но весьма желанный оргазм, заставив её покрыться дрожью и сжать щупальца Блю в тех местах, где она держала их руками.

Она замерла на мгновение, а нежная вибрация долгие секунды поддерживала её на грани экстаза, но в конце концов она успокоилась и прилегла на опору? тёплую как тело и которой всего секунду назад там не было. Она чувствовала, что Блю насладился этим почти так же, как она, и чувство его похоти, а также вкрапления намерений, заставили её жаждать большего.

Мягкое седло двинулось у неё в промежности, начав медленно заходить внутрь неё, а сама она телом прижалась к щупальцам Блю. Инири простонала, когда его жар проник в её глубины — аккурат и в точности такой толстый, чтобы заполнить её, постепенно погружаясь внутрь неё, сопровождая это мягкой вибрацией. Инири снова начала подмахивать бёдрами, помогая его члену и прикусив губу, когда тот всего чуть-чуть изменил форму, чтобы потирать нужные места внутри неё.

Влага её собственного удовольствия покрыла чёрную плоть в местах, где чувствительное тело Инири тёрлось c его телом, вызвав у неё дрожь от восхитительного чувства его жара внутри её-собственного. Она подсознательно сжала его стержень, заполнявший её каждым мягким или резким движением, и застонала, когда почувствовала наслаждение самого Блю от этого ощущения — узкой и влажной киски вокруг него. Она только ещё увереннее сосредоточилась на движении бёдрами, на чувстве от находящегося внутри Блю и упирающегося в неё, на мягких вибрациях, усиливающих внутри неё напряжение.

Инири сама для себя заметила, как начала немного постанывать, двигая бёдрами вдоль стержня Блю, и заставила себя чуть-чуть замедлиться, решив не стремиться довести себя до пика, а попытаться распробовать удовольствие от нахождения его внутри неё и чувства того, как его плоть упирается в её плоть. Если судить по прошлому разу, этот продлится какое-то время, и ей не хотелось изнурить себя раньше времени. Не часто она будет предаваться такому, поэтому ей хотелось как следует растянуть процесс.

Хотя Инири замедлилась, но уже скоро поднявшееся удовольствие заставило её снова напрячься вокруг Блю. Она приглушила стоны подземельной плотью, к которой прижималась, и, испытав по телу дрожь, кончила, с силой сжав член под собой, а потом снова ощутила дрожь, на этот раз почувствовав, как достигло вершины удовольствие Блю. В её глубины хлынула горячая жидкость — чувством того, как он её заполняет, вытянув из неё второй, чуть меньший оргазм. 

Блю сбавил вибрацию немного — как раз на столько, чтобы сошло покалывание, а после этого сделал её даже сильнее того, чем было, заставив её снова издавать стоны, и она вновь начала махать бёдрами. Неизвестная магия станции спаривания делала так, что давление всегда было как раз таким как надо: оно никогда не было чересчур сильным, но и не становилось слишком слабым, и одновременно он гладил её внешние губы с набухшим клитором, при том всё так же заполняя её.

Вибрация снова стала сильнее, и она рефлексом прикусила плоть подземелья — с облегчением, что Блю не досаждали её клыки, и повернула бёдра с очевидной целью. Воздух пыхнул из ноздрей Инири, смаковавшей, как он извивался внутри неё, как скрутилось бугристое седло, обхватив её клитор. В один момент щупальца Блю перестали гладить её и теперь просто обернулись вокруг её талии и плеч, приобняв, пока она стонала. Так было даже лучше. С этим чувством объятия всё стало лучше.

Она расслабленно приняла плавный ритм, позволив удовольствию снова нарасти, судорожно вдыхая каждый раз, как член Блю потирал особенно чувствительные точки. Каждый раз, как такое случалось, он подталкивал её к новым вершинам, поднося её всё выше и выше. Покалывание внутри и снаружи тела подвело её к ещё одном оргазму, в котором она сильно сжала Блю, а сама при этом задрожала и издала стон. Она обмякла на нём — её внутренние стенки трепетали, — а затем прорычала, почувствовав, как он снова заполнил её.

Жар вспыхнул внутри её тела, счастливо получившего его семя. Сила этой реакции удивила её и заставила ёрзать, ведь всего недавно она ещё была девственницей, а теперь только и думать могла о том, как сильно ей хочется, чтобы её заполнили. Заполнил — Блю. Она всегда знала, что ей будут нужны наследники, однако это всегда было что-то далёкое. А теперь её тело сообщало ей, как сильно ей нужно забеременеть. Как оно желало детей, пока ещё не поздно.

Её внезапный порыв заинтересовал Блю, и он начал извиваться и скручиваться внутри неё, всё так же нежно, осторожно, чтобы не перегрузить её, но добавил большего к её подмахиваниям бёдрами. К этому моменту у неё уже текло на седло и по бёдрам, а по её коже стекало чёрное как смоль семя Блю, и вибрация продолжилась, выбивая искры эйфории в местах, которые она до этого и не чувствовала.

Всё после этого затянула продолжительная пелена экстаза; великолепное седло Блю и как раз такой как надо стержень находили на неё волнами — сначала доводили до оргазмического пика, а потом останавливались, давая ей время отдышаться. Каким-то образом он всегда знал, когда ей хотелось наклониться вперёд, схватившись и куснув, а когда назад, чтобы выгнуть спину и выпустить в воздух стон. Его стремление удовлетворить её подталкивали Инири продолжать — далеко за ту черту, когда она сама бы остановилась — и рычать, выгибаться каждый раз, как он кончал внутрь неё.

И удовлетворял — снова, и снова, и снова.

В конце концов её тело заполнила слишком сильная боль усталости, поэтому дальше продолжать она просто не могла, и её, покрытую потом и судорожно хватающую воздух, Блю опустил в воду. Непонятно как он охладил её как раз до той температуры, чтобы та была освежающей, и она нежилась в этих ухаживаниями, откинув голову на мягкую подушку станции спаривания Блю. Регенерационное поле успокоило её, обратив раздражение с усталостью тела в сладкую муку и удобство. Думать было трудно, в особенности потому, что она чувствовала самодовольную усладу Блю, лучащуюся из связи между ними, но всё же к ней пришла мысль: как жалко, что она не сможет заниматься этим часто.