Глазами Годжо, сердцем Сукуны

Когда Кир увидел группу суровых, похожих на преступников людей, его посетила лишь одна мысль:

Это просто идеально.

Они, вероятно, были такими же, как он — кандидатами на 286-й Экзамен Охотников.

Наёмники в отряде охраны источали ауру насилия, на их одежде и оружии были видны пятна крови.

Когда они заметили странность в виде бледного, татуированного мальчика, присоединившегося к их рядам, никто не выразил недовольства или удивления.

В конце концов, все видели, что произошло ранее.

Пустыня Гордо и соседний город не принадлежали ни одной стране. Это была беззаконная территория, наполненная всевозможными сомнительными личностями. Помимо нескольких неписаных правил, здесь было позволено всё.

Дилеры чёрного рынка, бандиты и наёмники часто посещали местные таверны, гостиницы и бордели. И, напиваясь, они нередко устраивали неприятности.

Эта постоянная угроза означала, что каждому каравану требовалась сильная охрана.

Ранее продемонстрированная Киром сила гарантировала, что никто не осмелится его недооценивать, даже несмотря на его поведение, которое казалось совсем несерьёзным.

Вместо того чтобы стоять на страже, он играл с верблюдами, из-за чего остальные охранники выглядели скорее как личный эскорт какого-то юного дворянина.

В пустыню

Группа быстро собралась. Кир взобрался на верблюда, который уже был нагружен припасами и водой каравана. Его вес был незначительным для выносливого животного.

Вскоре караван отправился в путь, углубляясь в пустыню. Длинная вереница верблюдов и людей медленно исчезала среди дюн, поглощённая солнцем и песком.

Путешествие было медленным и изнурительным. Кир, закутанный в белый плащ для защиты от палящего зноя и неумолимых песчаных бурь, раскачивался в такт шагам верблюда.

Тем не менее песок проникал повсюду, время от времени заставляя его выплёвывать полные рты песчинок.

Острые гранулы скребли его лицо, словно крошечные лезвия. Хотя Кир мог защититься, используя Нен и Проклятую Энергию, это было не так эффективно, как его желанная Бесконечность.

— Моя Бесконечность… — пробормотал он, тоскуя по способности. Но ему ещё предстояло повысить совместимость на 40%, прежде чем он смог бы её разблокировать.

Хотя он понимал принцип Бесконечности, системные ограничения не позволяли ему её использовать — это была уникальная способность Годжо Сатору.

Кир тяжело вздохнул. Если бы он мог изучать эти умения сам, ему бы не пришлось вообще беспокоиться о повышении совместимости.

— Система, ты только не планируй, чтобы мне в шею воткнули нож, как Годжо, ради повышения совместимости, — проворчал он.

Единственной силой, которую он развил самостоятельно, была его способность Нен, но даже её он ещё не полностью контролировал.

Тем временем Обратная Проклятая Техника — его будущий навык исцеления — могла быть разблокирована только через совместимость с Сукуной.

А затем была Чёрная Вспышка. Поскольку система не классифицировала её как навык, казалось, она полностью зависела от удачи.

Размышляя об этом, Кир продолжил тренировать своё Нен, пока караван медленно продвигался сквозь дюны.

Спустя полдня караван всё ещё был окружён бескрайними песками, когда кто-то услышал слабый плач.

— Плач в пустыне? Может, это зверь, заманивающий жертву, — предположил один из охранников.

— Это человек, — безразлично сказал Кир, подняв голову. — Девочка, примерно моего возраста, судя по внешности.

Разумеется, он говорил только о её облике. Шесть Глаз уже видели её насквозь. Это не был обычный ребёнок.

Хотя она маскировала своё присутствие и позволяла ауре просачиваться, словно у обычного человека, её обман не сработал.

Шесть Глаз видели не просто облик — они видели саму суть вещей.

— Маленькая девочка?! — караванщики были ошеломлены.

Лишь реакция главы каравана выделялась среди прочих. Его первоначальный скептицизм быстро сменился наигранным удивлением.

— Что девочка делает в пустыне? — зашептались охранники, переглядываясь в недоумении.

Кир зевнул, выглядя совершенно равнодушным.

“Серьёзно, кто-то действительно верит, что беззащитная маленькая девочка может бродить по пустыне в ожидании спасения?”

“Шанс наткнуться на гнездо Медуз гораздо выше.”

— Кто-нибудь может проверить? — обратился глава каравана к охранникам.

По их негласному соглашению, именно охранники должны были разбираться с любыми потенциальными угрозами.

Но никто из наёмников не спешил вызваться добровольцем. Они переглядывались, каждый ожидая, что кто-то другой сделает первый шаг.

Наблюдая за этим, Кир внезапно задумался:

“Часть ли это Экзамена Охотников?”

“Тестируют ли они доброту? Смелость? Ответственность? Или, может, бдительность?”

“Если это испытание, то как мне поступить?”

Размышляя об этом, он спрыгнул с верблюда и небрежно сказал:

— Я пойду посмотрю.

— Парень, ты что—? — глава каравана посмотрел на него с подозрением.

Судя по холодному выражению лица и его пронзительному, равнодушному взгляду, казалось, что он собирался не столько разведать, сколько убить кого-то.

— Если это ловушка, кто-то всё равно должен проверить, — ответил Кир с лёгкой насмешкой в голосе. Он на мгновение замолчал, прежде чем добавить:

— А вдруг там и правда ждёт нас бедная, беспомощная девочка?

Едва заметная улыбка тронула его губы. Не сочувственная, а скорее насмешливая — над чем-то невидимым.

— Мы пойдём с тобой, — сказали трое охранников, спрыгивая с верблюдов и вставая рядом с Киром.

Будь то искреннее чувство долга или то же подозрение, что и у Кира — что это часть экзамена — они решили последовать за ним.

Не обращая на них внимания, Кир направился к источнику плача, намеренно замедляя шаг.

Если эта притворно рыдающая девочка хотела устроить спектакль, Кир был не против дать ей шанс выступить в полной мере.

Рыдания становились всё громче, постепенно переходя в хрип. Кир услышал, как девочка закашлялась посреди всхлипов, и только тогда решил, что пора действовать.

Он ускорил шаг и в считанные мгновения оказался рядом.

Перед ним сидела в песке невысокая девочка, лет 12-13, с светлыми волосами, большими глазами и красным плащом, наброшенным поверх короткого платья. Её лицо было спрятано в ладонях, и она рыдала.

В мыслях Кира промелькнуло с оттенком насмешки:

“Слёзы кончились, да? Прикрываешь лицо, чтобы продать свою игру получше?”

Вслух же он спросил:

— Кто ты? Почему ты здесь?

— Я… Я Люси, — всхлипнула девочка.

— Папа привёл меня сюда и сказал ждать. А потом они ушли… — её голос дрожал от печали.

Трое охранников переглянулись, складывая воедино вероятную картину.

Если её слова правдивы, значит, её бросили.

Оставить ребёнка в пустыне Гордо — верный способ гарантировать, что он никогда не вернётся. С наступлением ночи звери пустыни выйдут на охоту, и хрупкая маленькая девочка станет для них идеальной добычей.

— Что нам делать? — один из охранников инстинктивно обратился к Киру, осознав свою ошибку только после того, как слова сорвались с губ.

Они неосознанно признали его лидером.

Будто почувствовав, кто здесь главный, девочка — всё ещё всхлипывая — внезапно вскочила.

Она раскинула руки, пытаясь обхватить Кира за талию, умоляя:

— Пожалуйста, не оставляйте меня здесь! Ночью звери меня съедят!

В следующее мгновение её лицо застыло.

— Не приближайся ко мне.

Брови Кира хмуро сдвинулись, и ещё до того, как её руки смогли его коснуться, он отступил на несколько метров.

Одновременно с этим невидимый разрез упал сверху.

Что-то лёгкое и пушистое упало в песок.

Девочка, лицо которой теперь выглядело далеко не таким невинным, медленно опустила взгляд.

Половина её косы.

Её две хвостика теперь были разной длины.

“Эта мелкая…”

Внутри неё вспыхнула ярость.

А Кир, оставаясь невозмутимым, двигался точно, плавно — словно кошка: быстрый и отстранённый.

Идеальный уклон, зачтено.