Гарри Поттер: Клятва ведьмы

— Надо сказать, Златопуст никогда не был лучшим студентом за время своего пребывания здесь, — признал Дамблдор. — После его многочисленных приключений я должен сказать, что не знал, что о нем думать. Читая его книги… Ну, они не обязательно соответствуют тому, что вы описываете, но они несколько сенсационны. По правде говоря, главная причина, по которой я назначил его профессором Защиты от Темных искусств, заключалась в том, чтобы посмотреть на его квалификацию. А теперь вы сказали такое…

— К счастью, эта должность проклята, — сказал я с юмором, о чем Дамблдор, очевидно, уже знал. — В каноне он непреднамеренно наложил на себя заклинание забвения, стерев себе всю память.

— В некотором роде подходящий конец для того, кто приписывает себе чужие подвиги, — сказал Дамблдор. — Я полагаю, мне придется подождать и посмотреть, насколько точны ваши знания применительно к нему, и справедливо ли проклятие этой должности. Кажется, оно ведет себя более… Мстительно в зависимости от того, насколько компетентен учитель.

— Оно связано с Волдемортом, — сказал я ему. — По крайней мере, я так думаю. Снейп покидает должность после шестого курса Гарри невредимым, но он умер, будучи исполняющим обязанности директора. Возможно, Волдеморту нужно отменить его самому, или оно зависит от его желаний.

— Обычно могущественные проклятия снимаются только после смерти заклинателя, — сказал Дамблдор. Затем он усмехнулся, слегка покачав головой.

— Как бы забавно это ни было, я не могу оставить вас в неведении, — сказал Дамблдор. — Я думаю, мне, вероятно, следует кое-что прояснить. Волдеморт — не мужчина, Волдеморт — женщина.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он имел в виду. Я стукнул ладонью по лбу.

— Конечно, почему бы и нет, — сказал я. Дамблдор снова усмехнулся, увидев выражение моего лица.

— Не то чтобы это имело особое отношение к проблеме окончательной победы над ней, — сказал Дамблдор. — Хотя вы не первый, кто совершает эту ошибку. Мисс Реддл провела много лет, маскируясь под мальчика и выдавая себя за лорда Волдеморта, многие предполагали и до сих пор предполагают, что она — мужчина.

— В этом есть тревожащий смысл, — сказал я.

Было бы интересно узнать предысторию женщины Реддл, которая, вероятно, продолжала называть себя Томом, а не Томсин или каким бы то ни было именем, которое ей изначально дали. Хотя даже во вселенной “Клятвы ведьмы” явно многое происходило таким же образом и мир был таким же, как в книгах.

“Я — лорд Волдеморт” было анаграммой “Тома Марволо Реддла”. Значит, и в этом мире у этой женщины должно было быть такое же имя, в противном случае все дальнейшие события несколько запутаются.

— Сначала я сам не мог заметить разницы, — сказал мне Дамблдор. — Только после прибытия в Хогвартс мы узнали ее пол, и даже тогда первые несколько лет она продолжала вести себя как волшебник, а не ведьма.

— У вас есть для меня еще какие-нибудь сюрпризы? — спросил я со смесью разочарования и веселья в голосе.

— Не сейчас, нет, — прямо сказал Дамблдор, хотя я все еще мог видеть, что его забавляло мое разочарование, и, очевидно, он скрывал какое-то другое откровение, которое я мог бы счесть раздражающим, но которое, надеюсь, не будет по-настоящему крышесносным или впечатляющим.

— Возвращаемся в нужное русло, — сказал я. — У вас есть какие-нибудь идеи, что делать с Комнатой?

— Комната… Можем ли мы получить к ней доступ с помощью мисс Поттер? — спросил Дамблдор. — Не то чтобы я собирался это делать, но я полагаю, что если возникнет необходимость, нам придется.

— Да, думаю, мы сможем ее открыть, — ответил я. — Но пока дневник не найден, Комната не должна иметь значения.

Дамблдор кивнул.

— Тогда вопрос состоит в том, как найти дневник. Ни одно из моих заклинаний, похоже, не смогло обнаружить его внутри замка, что, учитывая его создателя, это не совсем неожиданно. У вас есть какие-нибудь мысли по этому поводу?

— На самом деле, есть. Мы не можем найти дневник напрямую, но мы знаем, где он должен быть, — сказал я. — Дневник убедил Джинни в каноне отправиться в Комнату. Я не понимаю, почему бы ему не попытаться сделать то же самое с кем-нибудь другим и, вероятно, преуспеть. Итак, предполагая, что он в замке, нам просто нужно установить наблюдение за туалетом и поймать этого ученика, так сказать, на месте преступления. С помощью ловушки или сигнализации. Туалет Миртл давно не используется, и дневник, скорее всего, будет у первого, кто туда зайдет.

— Очень хитрая идея, — сказал Дамблдор, явно довольный простым планом. — Я знаю несколько защитных заклинаний, они достаточно тонкие и незаметные, чтобы не насторожить Дневник, в то же время предупредить меня о том, когда ученик попытается войти в Комнату.

Это, безусловно, было хорошей новостью.

— Но что, если дневник находится не в Хогвартсе? — спросил я.

— Если дневник все еще находится у Люциуса, то я ничего не могу сделать по закону. Я не отношусь к стражам магического правопорядка, — разочарованно признался Дамблдор. — Хотя к настоящему времени я полагаю, что он каким-то образом избавился от него или спрятал. По иронии судьбы, остается надеяться, что опасный магический артефакт действительно находится в замке.

Он откинулся на спинку кресла и взглянул на маленькие часы сбоку от своего стола.