DxD: Никакого расслабона!

И как мне быть с моим половым созреванием?

Этот вопрос занимал все мои мысли, пока я путешествовал из города в город, иногда летая, иногда бегая и перепрыгивая со здания на здание (супергеройские путешествия – это всегда весело), а иногда просто прогуливаясь как нормальный человек.

Давайте подумаем логически.

Хм? Неподалеку есть заброшенная стройка с барьером, который не пускает обычных людей. Хорошее место, чтобы подумать в спокойной обстановке. Вокруг раздавались звуки битвы, и я принял форму “Адама”.

Итак, должен ли я ничего не делать? Оставить свои улучшения на прежнем уровне и позволить природе действовать самостоятельно?

Если представить, что современный человек встретил в лесу льва, а у него есть современные средства воздействия – автомобиль или пистолет, то дальнейшие действия такого человека очевидны. Он может либо попытаться застрелить зверя, убив его до того, как он убьет его. Или же современный человек может сесть в машину и скрыться, причем скорость автомобиля легко обгонит скорость льва.

Однако является ли такой поступок нормальным, естественным? Не является ли автомобиль или пистолет навязыванием человеком своей воли природе, созданием искусственного дополнения к ней?

– Что за? Кто ты такой? Что ты здесь делаешь? – сказал какой-то парень в осовремененном костюме синтоистского священника.

– Просто прогуливаюсь. – ответил я, кивнув ему, и отошел подальше, продолжая размышлять.

– Кто бы ты ни был, уходи немедленно! Это дело, затрагивающее клан Домон. – сказал Домон.

Он тут же оставил меня без внимания и вернулся к атаке на кого-то с… Это что, независимый священный механизм? Нет, похоже на что-то, что функционирует так же, но не является Священным Механизмом. Хм, выглядит как-то знакомо.

Вернемся к моей внутренней дилемме. Давайте подумаем о совершенно естественном сценарии.

Доисторический человек встречает в лесу льва. У человека нет ничего, кроме его природных способностей.

Каков будет результат?

Ну, если у него есть копье…

Нет, подождите, это же инструмент. Это нечто искусственное.

Хм…? Использовать местность в своих целях, чтобы выжить. Либо убежать, либо заманить льва в ловушку, чтобы убить его самому?

Я имею в виду, что это способ выжить, но в этой аналогии это означало бы, что я откажусь от всякой магии и способностей к самоусовершенствованию, пока не пройдет половое созревание.

Нет, это глупо.

Это то же самое, как если бы доисторический человек сражался со львом, не используя ничего, кроме собственных кулаков. В 90% случаев это приведет к смерти. 10% – непредсказуемы.

Эй подождите!

Хмм? Похоже, что эти Домоны побеждают и говорят что-то о мусоре, отверженных кланом и бесполезных усилиях.

Уничтожив волшебную куклу, имитирующую Священный механизм Аватара – клянусь, я откуда-то это знаю – безрассудный парень, использовавший волшебную куклу, рухнул на землю.

Чувак Домон стоял над ним, говоря о том, какой он жалкий, и приготовил водяное копье, чтобы убить его.

Я телепортировал тело подальше и начал исцелять парня, который, скорее всего, до недавнего времени никогда не прикасался к сверхъестественному, но оно все равно вырвалось и коснулось его. …Подожди.

– Ты! Ты все еще здесь? Я же говорил тебе, что ты вмешиваешься в дела, связанные с Пятью Кланами. Раньше я не обращал внимания на твое присутствие, но если ты не отпустишь эту марионетку Уцусеми и не уйдешь, я не стану сдерживаться и обрушу на тебя свою кару, – сказал Чувак-Домон, похожий на стереотипного молодого мастера. Или в этом мире только высокомерные маги?

– Над ним ставили эксперименты. – отметил я, исцеляя его тело и разум. Он перестал выглядеть так, будто голодал, а мешки под глазами исчезли. Части его тела и магическая энергия были использованы для создания и соединения его с тем Уцусеми. – Он был простым человеком, попавшим во все это. Ты уничтожил симбиота-паразита, и теперь он может быть исцелен.

А, Уцусеми. Поддельный Аватар Священных механизмов. Падший Собачий Бог. Теперь я вспомнил. До этого я не обращал на это внимания.

Теперь, подумав об этом, разве Магия и Ки не вырабатываются организмом естественным образом? То есть они должны были быть там с самого начала?

Кроме того, их использование влияет на организм, поэтому они будут положительно влиять на мой рост и развитие, если я буду продолжать их использовать, особенно в такой важный период роста, как половое созревание.

По этой аналогии, смекалка и умение изготавливать орудия труда у доисторического человека – это, по сути, часть того, что делает его возможным противником льва.

Ладно, я оставлю усовершенствования.

Так что же делать со львом–я имею в виду само половое созревание.

– Опять ты суешь свой нос в вопросы, которые тебе не принадлежат, чужак. Его жизнь была потеряна в тот момент, когда он выступил против Пяти Главных Кланов! – Чувак-Домон указал на меня талисманом. – Назови свое имя, тот, кто настолько нагл, что вмешивается в дела нашего клана! Я, Домон Каймен, вынесу тебе приговор.

– Адам. – сказал я четко.

Каймен напрягся и побледнел, затем активировал талисман за спиной. Талисман, призывающий подкрепление? … Большое подкрепление. Да, конечно, почему бы и нет. Посмотрим, что из себя представляет синтоистская магия.

– Это не то имя, которым можно свободно разбрасываться, чужак. Я дам тебе один шанс назвать свое настоящее… – Домон попытался припугнуть меня.

– Нет. Я Адам. Шанс упущен. Значит, невзирая на мои слова, вы собираетесь убивать людей, которые не замешаны в этом, только потому, что их использовало агентство Уцусеми? – спросил я, все еще сосредоточившись на парне, которого использовали Уцусеми.

Каймен усмехнулся и выпустил в меня несколько водных заклинаний на которые я обратил лишь десятую часть своего внимания. Я использовал щит из энергии маны, чтобы блокировать атаки.

Ммм, здорово. Заклинания Чувака Домона используют молитвы к синтоистским богам, записанные в талисмане, чтобы придать заклинанию дополнительную силу и функциональность. Это не совсем божественная сила, добавленная к их магии, а скорее мир и территория под властью богов Синто (имеется в виду вся Япония) как бы одобряют заклинание, придавая ему дополнительный импульс. Таким образом, заклинание будет сильнее, чем заклинание воды равной силы и измерения. Интересно.

В организме бессознательного парня, подвергшегося эксперименту, остались остатки магии от того эксперимента, в котором он участвовал, и кое-что в его сознании. Хм, нет, скорее его собственная магическая энергия была изменена. Придется обратить это вспять. Исправить это. Исцелить это. Регенерировать это. И…

Хм. В нем течет кровь и химические вещества, полученные от его родителей? …Надеюсь, с родителями этого парня все в порядке.

В любом случае, теперь с ним все должно быть в порядке. Просто ему нужно отдохнуть, чтобы проснуться. Психологически он наверняка будет подавлен, помня последние два с половиной месяца.

По крайней мере, теперь я знаю, где находится штаб-квартира агентства Уцусеми, судя по его воспоминаниям. Они не заботились о том, чтобы добровольно отбирать участников своих “экспериментов”.

Чувак-Домон в панике бегал вокруг и уворачивался от атак. Стоп, а откуда эти атаки… А. Я закончил анализировать его заклинания и начал отражать их обратно. Ха, даже не заметил. Видимо, магия синто не так уж и сложна.

– Их существование пачкает честь Пяти Кланов, поэтому пятно их существования должно быть смыто. – заявил Чувак-Домон. Теперь он опасался меня, так как его заклинание не произвело никакого эффекта, но ухмыльнулся, когда к нему пришло подкрепление в виде телепортации в синтоистском стиле. Через магический круг появились двери Сёдзи, и теперь ему на помощь пришли многочисленные Онмёдзи.

У них даже были разные предпочтения. Двое, как Каймен, использовали воду. Трое – огонь, трое – дерево, трое – металл и трое – земля.

Ух ты. Неужели Пять Кланов так многочислены, или все эти парни просто свободны и им нечем заняться? Они очень быстро пришли сюда. Прошло всего 8 минут.

– Значит, это действительно он, Каймен. Печально известный “Адам”. – Один из парней с огненным элементом усмехнулся. – Твоя истерика позорит клан Домон. Ты должен был справиться с этой проблемой, даже если бы тебе пришлось пожертвовать своей жизнью.

– Как ты смеешь, Химедзима Танака!? – ответил Каймен.

Раз уж мы заговорили о быстроте, может, мне ускорить половое созревание, чтобы оно прошло сразу?

Но не приведет ли это к негативным последствиям? Например, как если я отравлю льва, и его больная туша распространит чуму по всей земле?

А может, просто посчитать, сколько времени потребуется, чтобы все прошло? 1 год, 6 месяцев, 9 дней, 4 часа и 2 минуты… Спасибо, мозг.

Значит, мне следует относиться к этому как к упражнению в самоконтроле и не действовать независимо от того, что говорят мне химические вещества моего мозга?

– Хватит, вы двое! – сказал парень с элементом земли. – Противник смеет отвлекаться на глазах у всех нас. Это неуважение, с которым нужно разобраться в первую очередь. – сказал он, и эти двое действительно перестали спорить, но теперь смотрели на меня с обиженным видом. – Я, Накири Арата, спрашиваю тебя, Адам, почему ты стоишь перед нами, пятью главными кланами?

Хм, значит, я должен буду интенсивно заниматься медитацией на самоконтроль 24 часа в сутки 7 дней в неделю в течение всего этого времени?

Неплохая идея. И в самом деле, почему я не подумал об этом раньше? Это поможет и как защитный механизм от любого постороннего влияния.

Ладно, теперь, когда с этим покончено, я должен вернуться и сообщить девочкам радостную новость о том, что я нашел решение своей дилеммы.

Нет, погодите, сначала нужно разобраться со всем этим.

Быстрый взгляд вниз на бессознательного парня–стоп Быстрый просмотр его воспоминаний показывает, что его зовут Хината Сёги. Так, надо доставить Хинату в безопасное место, а потом разобраться с Уцусеми.

Я отправил быстрое сообщение девочкам в гостинице.

– Привет, девчонки. Я тут встретил парня, над которым ставили эксперименты. Я исцелил его, но есть и другие, которых мне нужно найти. Присмотрите пока за этим, я пошлю его к вам. Он не очнется в течение нескольких часов, так что берегите его, пока я не вернусь.

В гостиницу должно прибыть заклинание ветра с моими словами, а после этого я телепортирую пацана.

Каймен Домон был в ужасе. Он, естественно, не показал этого, так как это могло бы запятнать честь клана Домон.

Это должно было быть простое задание. Найти подопытных отбросов, которых выкинуло так называемое Агентство Уцусеми, и уничтожить все свидетельства их существования, чтобы они не стали новым пятном на имени Пяти Главных Кланов.

На протяжении всей битвы с этим Адамом – а похоже, что это действительно был тот самый пресловутый Адам, который вторгся в ад, – его противник почти не смотрел на него.

Его единственное заклинание щита останавливало все атаки Каймена, а затем, получив достаточное количество ударов, начинало отражать их обратно.

Хуже всего то, что Адаму даже не нужно было смотреть в сторону Каймена или сосредотачиваться на нем, чтобы отраженные заклинания нацелились на него.

Заклинания, история которых насчитывала тысячи лет, с того времени, когда Ками свободно ходили по земле. Но за это время Адаму удалось не только полностью проанализировать их, но и выяснить их точные детали, чтобы отразить их.

Возможно, он был одним из отверженных их кланами? Это было единственным, что могло объяснить его глубокие познания в искусстве Онмёдо.

– Ну и зачем тебе ответ? – обратился Адам к Арате Накири. – Я не претендую на звание поборника справедливости и тому подобное, но если передо мной окажется невиновный, которому нужна помощь, я помогу.

Представители пяти кланов Онмёдзи стояли в шоке. Не из-за слов Адама, а потому, что в его голосе звучало странное, почти мифическое спокойствие, свидетельствующее о том, что он говорит чистую правду. Не из добродетели, а потому, что в его глазах не было ни следы лжи.

Внезапно свет окутал тело куклы Уцусеми, и она исчезла, телепортировавшись прочь.

– Ты заблуждаешься. – заявил Арата, глядя на него широко раскрытыми глазами. – Это не ситуация, когда на глупых и слабых напали дьяволы, а конфликт между людьми. Более того, ты отослал эту марионетку. Кто бы ни был твоими союзниками, теперь они тоже предстанут перед судом кланов. – сказал он.

– Прежде всего, – продолжал Танака Химедзима. – То, что ты посмел вмешаться в дело, касающееся нас, тех самых людей, которым боги синто поручили защищать Японию, – как же ты глуп! Неужели ты будешь выступать против нас… из-за такой жалкой сентиментальности? Нет! Какова твоя истинная цель, Адам? Как ты вообще узнал об этом конфликте?

В ответ Адам пожал плечами.

– У меня нет цели, я просто прогуливался, чтобы проветрить голову, и случайно наткнулся на эту ситуацию. – сказал он прямо.

“Это, наверное, ложь… ведь так?” подумал Каймен.

– Так что я вмешался потому что мог, – Адам поднял руку и жестом приказал им нападать.

– Эта самонадеянность станет причиной твоей гибели. – проговорил Каймен, скрипя зубами от наивности и идиотизма, с которыми Адам вмешался в их дело по защите чести кланов. – Это не битва с библейским дьяволом, который благоволил тебе. В этой стране ты всего лишь гость перед богами синто, а мы – их воля. Скоро ты поймешь, как это глупо – перечить Пяти Главным Кланам!

– Не сомневаюсь. – Адам закатил глаза. Закатил глаза. КАК ОН ПОСМЕЛ!?

– Ну что, ты закончил свое злодейский монолог с оправданиями и готов сразиться со мной? Да? Хорошо. Давайте приступим к делу. Я чувствую, как эти детишки Уцусеми дерутся по всему городу, и кому-то из взрослых следует разобраться с ситуацией.

Алиса Монк в беспокойстве ходила по комнате после того, как ее хозяин, лорд Адам, или, вернее, Кенджи, как он любил называть себя в этой жизни, покинул здание.

Она, конечно, попыталась побежать за ним, но к тому времени, как она вышла из здания, Кенджи уже скрылся за горизонтом.

В голове Алисы крутилось множество мыслей. Во-первых, что имел в виду Кенджи, говоря “он только что достиг половой зрелости”? Во-вторых, откуда ему вообще знать?

– Хуааа, хуааа, хуааа, хeааа. – Изабелла с красным лицом держала голову в руках, пытаясь сдержаться, но было очевидно, что она ошеломлена этим откровением. Ее зрачки почти походили на вихри от того, насколько она была наполнена смятением, смущением и, может быть, даже стеснительным желанием.

Учитывая, что последними с кем говорил лорд Кенджи, были Алиса и Изабелла, можно было предположить, что… может быть, именно их внешний вид заставил лорда Кенджи так подумать?

Алиса почувствовала, как ее лицо снова вспыхнуло – черт знает в какой раз за последние полчаса. Она тряхнула головой, чтобы снова сосредоточить свои мысли.

Что значило для Кенджи такое заявление? И как все изменится, если это правда?

Может быть, лорд Кенджи просто размышлял вслух? Он часто так делает. Алиса задумалась.

– Гм, мисс Алиса? – Обычно авторитетный, но сейчас робкий голос окликнул её.

Алиса обернулась и увидела, что это была ее… бывшая королева.

(Чарити Антал)

Чарити Антал была бывшей фигурой королевы Диодоры. И хотя бывшая Святая Дева и Королева сломалась под пристальным вниманием этого мерзкого дьявола, её способ справиться с ситуацией заключался в том, что она выступала в роли помощницы для него.

Однажды спасенная, однажды получившая шанс, она снова сломалась, полностью пав духом в своем чувстве вины и раскаяния, поскольку стремилась служить Кенджи в качестве формы покаяния.

Алиса все еще таила некоторую обиду на Чарити, королеву Диодоры Астарота. Однако стоящая перед ней женщина была почти как пугливый ягненок, ходивший на цыпочках повсюду, куда бы она ни пошла.

– В чем дело, Чарити? К тому же разве мы все не договорились не вести себя как незнакомцы? – сказала в ответ Алиса, имея в виду себя и других бывших сестер и вынужденных членов Пэрства.

Чарити вздрогнула. – Ну… это… да. Конечно. – Ей потребовалось мгновение, чтобы взять себя в руки. – Остальные… все ждут в столовой, чтобы обсудить… ну, ты понимаешь.

– А, понятно. – Глаза Алисы расширились в понимании. Да, ей следовало так и поступить, а не расхаживать по комнате в беспокойстве. – Тогда пойдем. Изабелла, пойдем. Встреча. – сказала Алиса вслух, заставив Изабеллу оторваться от своих крутящихся мыслей, и остановила жуткую улыбку, которая образовалась на ее лице, заставив бывшего епископа снова почувствовать себя смущенной.

За обеденным столом сидела большая часть бывшего пэрства Диодоры. Некоторые из них предпочли вести спокойную жизнь вдали от всего, что связано со сверхъестественным, и особенно с церковью. Некоторые считали, что могут внести больший вклад, выступая в качестве вольнонаемных, странствующих рыцарей, экзорцистов или целителей, помогая тем, кто нуждается в этом в мире.

Остальные присутствующие чувствовали, что не могут покинуть лорда Адама, Кенджи, и хотели отплатить ему за спасение, которое он им принес.

Алиса сидела во главе стола, не то чтобы намеренно, но, похоже, сестры видели в ней заместителя Кенджи и подчинялись ей, когда его не было рядом.

Справа от Алисы сидела Сайла Салливан.

(Сайла Салливан)

Ирландка была бывшей ладьей и владела зданием додзё, расположенным по другую сторону дома Кенджи, где можно было тренироваться. Не только Кенджи, но и все бывшие Святые Девы, чтобы они были готовы помочь Кенджи, когда ему это понадобится.

Рядом с Сайлой сидела Раша Аль-Бадр.

(Раша Аль-Бадр)

Раша была святой девой из египта, которая больше всего на свете любила помогать и исцелять других. Она была даже слишком готова помогать и спасать других, даже в ущерб себе. Создавалось впечатление, что даже ее Священный механизм поощряет такое поведение.

Освященная Стигма Святой Крови Спасения, спасающая от болезней, была Священным механизмом, который представлял собой саму кровь Раши. Её кровь была панацеей, способной излечить все болезни, какими бы они ни были, даже печально известные Дьявольские Спящие Болезни. Она также могла исцелить все раны и восстановить дух человека вытащив его из самых глубин отчаяния. Разумеется, Диодора тут же пожелал заполучить ее себе, поскольку она была очень полезной пешкой. В прямом смысле слова – игрушкой для этого Дьявола и его бывшей пешкой.

Конечно, ее сила имела свою цену. Для того чтобы использовать свой Священный механизм, ей приходилось проливать кровь, чтобы использовать эту силу. У нее даже остались шрамы на руках и на лбу от того, сколько раз ее заставляли вновь вскрывать эти раны. Она закрывала свои руки перчатками длиной до локтя. Она хотела бы сделать то же самое с лицом, но Кенджи заметил, что шрам придает ей крутой вид, и поэтому она с гордостью демонстрировала его.

Тем не менее, хотя Раша и хотела быть рядом с Кенджи, она больше никогда не хотела лечить что бы то ни было.

Слева от Алисы сидела Изабелла, все еще с красным лицом, рядом с ней – Чарити, и, наконец, рядом с Чарити – Хина Талия, еще одна бывшая пешка.

(Хина Талия)

Хина, сирийская монахиня и бывшая пешка, была… приспособленкой. Это было все, что Алиса могла сказать о ней. Почему-то казалось, что ее никогда не беспокоила жизнь с Астаротским Дьяволом. И все же удивительно, что Диодора не был столь заинтересован в том, чтобы “поиграть” с ней, как это обычно бывало с другими бывшими монахинями. Почти как будто он был разочарован тем, как легко было ее сломать. Если ее вообще когда-либо нужно было ломать.

Алиса не была уверена, осталась ли Хина с Кенджи из благодарности, желания отблагодарить его или… Ну, просто из желания “отплатить” ему. Алиса хотела, чтобы бывшая пешка ушла, но она была относительно безобидной, а Кенджи не возражал, чтобы она была рядом, поэтому Алиса согласилась.

Хина обычно держалась особняком, но… Что ж, сегодняшняя тема, скорее всего, будет той, которая увлечет ее больше остальных.

– А где Сесилия? – спросила Алиса. Сесилия, конечно же, была еще одной из их группы, бывшей, ну нынешней монахиней и бывшим епископом Диодоры.

– Она сказала, что не придет, – ответила Раша. – Она сказала, что останется в отстроенной церкви, так как она все еще совершает обход, и что хотя это и уморительно, но эта тема не настолько серьезна, чтобы ей нужно было бросать все и приходить сюда.

– Не настолько серьёзная? Наш Лорд Кенджи сейчас в состоянии… ну, ты знаешь. – начала Сайла с энтузиазмом, но тут же сбавила обороты. – Это важный период времени, поэтому мы должны, ну… – Покрасневшая Сайла посмотрела на Алису в поисках указаний.

“Почему ты смотришь на меня? Я такая же невежественная, как и ты!” – Алиса, конечно, не сказала этого и сохранила серьезную мину на лице.

– Лорд Кенджи – мастер боевых искусств. Мало того, он слишком хорошо осведомлен о своих собственных духовных и физических энергозатратах. Для него не так уж удивительно просто распознать признаки того, что его тело попало на эту стадию развития. – проговорила Хина, внося в тему некоторую ясность и давая начало разговору.

– Тогда, ум, – продолжила Чарити. – Вопрос в том, что… что нам с этим делать? – спросила она, оглядываясь по сторонам, чтобы понять, правильный ли это вопрос.

– Т-т-тогда что я– МЫ, мы. Что нам делать? – пискнула Изабелла.

– Или нужно ли нам вообще что-то делать. – добавила Хина.

– Иногда я забываю, что лорд Кенджи все еще тринадцатилетний мальчик, из-за того, насколько он взрослый. – сказала Алиса. – Но он мальчик, юноша, и мы, как взрослые обладающие жизненным опытом, по крайней мере, в этой части жизни, должны стремиться не просто защитить и помочь ему, как мы делаем сейчас, но и направить его, когда он в этом нуждается. Как, например, сейчас.

– Значит, эээ, – заговорила Раша. – Нужна ли ему вообще наша помощь? У детей в наше время есть компьютеры, а Кенджи более осведомлен, чем средний мальчик его возраста, так что… – Затем она посмотрела в сторону, и на её лице появился румянец. – Единственное, что мы действительно можем предложить ему, это… ну…

– Практический опыт? – сказала Хина с игривой ухмылкой.

И в этот момент за столом воцарилась тишина, так как бомба, вокруг которой танцевали сестры, упала, а Хина просто беззаботно уронила ее.

– Хина! Что ты такое говоришь? – зашипела Изабелла.

– А я ничего и не говорю. – Хина игриво улыбнулась в ответ. – Я просто озвучиваю то, что у нас на уме. – И ни одна из вас не может с этим поспорить. В конце концов, ложь – это грех. Мы можем ничего не делать.

– Ничего? – спросила Алиса.

– Ничего. – Хина кивнула. – Итак, Кенджи взрослеет, он становится взрослым и может проявить интерес к другим занятиям, помимо магии и тренировок. Но с таким же успехом он может вообще ничем не заинтересоваться, или даже заинтересоваться мальчиками, а не девочками.

– Не говори таких вещей! – закричала Изабелла, вскакивая, едва не хлопнув руками по столу. Её глаза расширились, а голос был полон ужаса от возможного разачарования.

Затем розововолосая бывшая монахиня, заметив неловкие взгляды и кашель одной из девушек, быстро села, прикрыв лицо рукой.

Алиса погладила девушку по голове, чтобы успокоить ее.

– Хм, но все же… что нам с этим делать? – добавила Чарити. – Ну, если мы решим что-то делать? – уточнила она.

– Вы все предпочли бы, чтобы лорд Кенджи желал наши тела или нет? – снова заговорила Хина с деликатностью молотка, хлопнувшего по стеклу.

– Х-Хина! – пискнула Чарити.

– Как ты смеешь намекать на то, что мы будем пытаться, заняться се– тра– искуш– сделать это или воспользоваться добротой лорда Кенджи? – в гневе воскликнула Сайла, одновременно краснея.

– Ну в смысле… – Раша отвела взгляд в сторону.

Изабелла затихла в своих размышлениях, прежде чем икнула от того, что создало воображение.

– Хина, тебе обязательно быть такой грубой? – со вздохом спросила Алиса.

– Я просто спрашиваю вас всех, что бы вы все предпочли сделать? Если говорить о том, что было бы правильнее, то это дать ответ Кенджи, если он запутался или у него возникнут вопросы по поводу каких-то концепций. Но все мы знаем, что мы собрались здесь не за этим? – И теперь невинная улыбка Хины казалась хищной, хотя она и не менялась. – Смысл этой встречи в том, чтобы определить, что мы будем делать, если Кенджи станет увлекаться нами или любой из женщин в его жизни. Должен ли он встречаться исключительно с этой девушкой? Должны ли мы все предложить себя Кенджи, прося его сделать нас своими женщинами? – и вновь лица всех стали свекольными, – Или мы просто должны попросить его оставить все эти интимные отношения до тех пор, пока он не станет старше? И так далее. – Улыбка Хины теперь имела более добрый оттенок. – Сейчас очень важно выложить всё это на стол. Врать себе было бы худшей ошибкой, поэтому лучше просто честно сказать, чего мы хотим от этих отношений с Кенджи?

– А чего хочешь ты, Хина? – почти с вызовом спросила Алиса.

– Я хочу, чтобы он был счастлив. – ответила Хина с небольшой улыбкой. – Неважно, каким будет результат или его выбор, я просто хочу, чтобы этот мальчик был счастлив. За ту надежду, которую он нам подарил, я готова отдать ему всё, что у меня есть ради его счастья.

После этого в комнате воцарилась тишина. Слова Хины и их искренность нашли отклик у других бывших членов Пэрства. Может быть, не в такой степени и не в том же смысле, но все же в схожих чувствах.

“Чего я желаю, находясь рядом с лордом Кенджи?”

Именно этот вопрос звучал в головах всех нынешних бывших переродившихся дьяволов и святых дев.

Поэтому они просто молча размышляли над этим вопросом.

И, естественно, через некоторое время эта тишина была нарушена.

Шар света и ветра закрутился и появился над обеденным столом.

– Эй, Алиса, ты и остальные там, да? – Голос Кенджи эхом отразился от заклинания связи. Бывшие монахини быстро направились туда.

– Кенджи! Д-да, что случилось? С тобой всё в порядке? Ты в опасности? Тебе нужна помощь? – быстро спросила Алиса в манере матери-наседки.

– Да-да, всё хорошо. Я познакомился с парнями-онмедзи из Пяти главных кланов, настоящими молодыми мастерами. Хех. Короче, тут возникла одна сложная ситуация. Помнишь ту историю с лодкой “Алоха”, где погибло 233 ребенка? Оказывается, нет, они не погибли, – объяснил Кенджи. – Некая группа под названием “Агентство Уцусеми”, состоящая из людей, выброшенных из Пяти Кланов, похитила их и провела над ними эксперименты, чтобы создать Поддельную версию Независимого Священного Механизма. Используемые дети больше похожи на марионеток связанных с монстрами, их разум вроде как промыли, да и то не до конца. Также эта организация, скорее всего, похитила родителей или родственников этих детей. Может ли кто-нибудь из вас проверить это, на всякий случай? – Раша тут же достала ноутбук и принялась за дело. – Короче, я нашел одного из тех детей Уцусеми, его выслеживал какой-то Домон, настоящий мудак. Он собирался убить пацана после того, как победил связанного монстра, и все во имя клановой “гордости”, или “чести”, или еще какой-то херни. Я остановил этого Чувака-Домона, забрал пацана и вылечил его.

– Где ты, Кенджи? Скажи мне, и мы сразу же отправимся тебе на помощь, – сказала Алиса.

– Не, тут и так слишком просто. Я хотел опробовать заклинания Онмёдзи и посмотреть, что они из себя представляют. Мне просто нужно, чтобы ты присмотрела за парнишкой и другими, которых я, скорее всего спасу. Используй додзё, так как я постараюсь найти всех 233 детей, а также их родителей или опекунов, захваченных агентством Уцусеми.