Достигнув святости, меня призвали… пасти божественных коней!

Гу Ань с удовлетворением отметил про себя готовность Похитителя Пяти Элементов обучать учеников техникам — этот парень, в отличие от Девятипалого Божественного Владыки, действительно умел себя вести.

С ростом числа учеников в Долине лекарств пропасть между Гу Анем и ними становилась всё глубже. Хотя формально они и считались учителем и учениками, по сути таковыми не являлись. Несмотря на это, Гу Ань искренне желал им всего наилучшего и надеялся, что они получат больше возможностей на пути бессмертия.

Похититель Пяти Элементов, не теряя времени, приступил к делу, и, проходя мимо Гу Аня, даже почтительно поприветствовал его.

После их ухода Гу Ань подошёл к столику для игры в го и, глядя на Девятипалого Божественного Владыку, с лукавой улыбкой спросил: «Может, сыграем партию?»

Девятипалый Божественный Владыка презрительно фыркнул: «Не буду. Если такой способный, иди с ним играй».

«Тогда, пожалуй, воздержусь. Чувствую, что он слишком силён, и у меня нет уверенности в победе. Не могу так легкомысленно начинать партию».

«Что это значит? А со мной, значит, можешь?»

«А разве я когда-нибудь тебе проигрывал?»

«Ты…»

Девятипалый Божественный Владыка так разъярился, что хотел хлопнуть по столу и вскочить, но, заметив хитрую улыбку на лице Гу Аня, сразу понял, что тот намеренно его провоцирует.

Гу Ань, не давая собеседнику опомниться, тут же спросил: «Кстати, ты уже давно вернулся, а где Чу Цзинфэн? Неужели больше не заботишься о нём?»

Девятипалый Божественный Владыка ответил с плохо скрываемым самодовольством: «Не беспокойся, с ним всё прекрасно. Сейчас он в уединённой тренировке, а когда вернётся, тебе придётся смотреть на него снизу вверх».

При мысли о том, что его ученик превзойдёт Гу Аня, и они даже станут обитателями разных миров, он снова расплылся в довольной улыбке.

Гу Ань задумчиво вздохнул: «Если это действительно так, то это замечательно. У меня всё равно нет надежды стать бессмертным, а если он сможет достичь бессмертия, то я хотя бы смогу сказать, что знаком с настоящим небожителем. Значит, жизнь прожита не зря».

Девятипалый Божественный Владыка едва сдержался, чтобы не заявить, что он сам и есть бессмертный, но, глядя на искреннее выражение лица Гу Аня, невольно почувствовал укол стыда.

Что с ним такое? Почему он стал таким мелочным?

Гу Ань заметил изменение в его взгляде и мысленно усмехнулся: старый хрыч всё ещё пытается меня задеть, но я отступлю, чтобы продвинуться вперёд.

Девятипалый Божественный Владыка начал рассказывать о секте, в которой находился Чу Цзинфэн. Он отправил его в одно из ответвлений секты за морем, которая хоть и не могла сравниться со Звёздным Морским Братством, но определённо превосходила секту Тайсюань.

Гу Ань с неподдельным интересом слушал его рассказы о морских делах, и лишь ближе к вечеру вернулся в свой павильон.

В последние дни он замечал всё большее скопление Летящих в Небеса Бессмертных, которые собирались преимущественно около Великой Морской Расщелины. Очевидно, назревало масштабное сражение.

Усевшись в кресло и сосредоточившись, он выпустил свой изначальный дух. Как Бессмертный Странник Высшего Ранга, он мог сделать себя невидимым и неосязаемым для других, а благодаря душе Чудесного Закона Бессмертного становился недоступным даже для взора других Бессмертных Странников Высшего Ранга.

Гу Ань стремительно проник в Великую Морскую Расщелину. По пути он отметил, что количество сражающихся значительно возросло — битвы кипели практически во всех мирах.

Одним шагом он переместился в самый обширный мир — то самое место, где скрывался Повелитель мира чудес. В этот момент сам Повелитель не участвовал в сражениях, но в воздухе всё ещё ощущалась энергия ци другого Бессмертного Странника Высшего Ранга, который недавно покинул это место.

Приземлившись перед входом в горную пещеру, где царил полумрак и едва слышно свистел ветер, Гу Ань бесшумно проскользнул внутрь. Ветер беспрепятственно проходил сквозь его душу Чудесного Закона Бессмертного.

Миновав извилистый туннель, он оказался в просторной пещерной комнате. Там, на открытом пространстве, в позе лотоса сидел Чжан Буку, превратившийся в божественного злобного призрака. На его коленях покоился топор — не магический артефакт, а предмет, сотканный из концентрированной силы мира чудес.

Чжан Буку сидел с закрытыми глазами, его брови были болезненно сведены, словно он переживал невыносимые муки. Несмотря на то, что ему удавалось сохранять сознание своей души, он непрерывно боролся с разъедающим воздействием силы мира чудес, которая самопроизвольно пожирала души — процесс, неподвластный даже самому Повелителю мира чудес.

Глядя на его страдания, Гу Ань невольно вздохнул. Как бы расстроился старший брат Чжан, увидев его таким?

Преобразившись в воробья, Гу Ань опустился на близлежащий камень и тихо чирикнул. Чжан Буку инстинктивно открыл глаза и, увидев воробья, замер в изумлении.

«Это…»

Не успел он договорить, как воробей по-человечески взмахнул крыльями, призывая к молчанию. Чжан Буку мгновенно понял намёк, хотя его взгляд всё ещё светился радостным волнением.

Несмотря на то, что он не знал происхождения этого воробья, его переполняла благодарность. Ведь именно эта птица указала ему путь к спасительной пещере, когда он был при смерти, где он принял демонический дань и постиг непревзойдённое искусство владения топором.

Чжан Буку часто размышлял об этом таинственном воробье, но никак не ожидал встретить его здесь. В этот момент его переполнило счастье — неважно, кем на самом деле был воробей, главное, что где-то в необъятной вселенной существует тот, кто заботится о нём.

Когда воробей внезапно подлетел к нему, Чжан Буку даже не попытался уклониться. Птица клюнула его в лоб, и мощный поток воспоминаний хлынул в его сознание, на какое-то время погрузив в забытьё.

Придя в себя, Чжан Буку обнаружил в своём сознании обширные познания о практике божественного искусства.

«Беспредельные Шаги Самобытности…» — пробормотал он. Даже простое созерцание этого божественного искусства позволяло ощутить его невероятную глубину и таинственность.

Это пришлось как нельзя кстати — теперь он мог практиковать это искусство, отвлекаясь от непрекращающейся боли. Как говорил Повелитель мира чудес, ему необходимо привыкнуть к разъедающему воздействию силы мира чудес, иначе рано или поздно он превратится в настоящего божественного злобного призрака.

Возможно, именно так воробей и планировал помочь ему. От этой мысли сердце Чжан Буку согрелось, и физическая боль уже не казалась такой невыносимой.

Сколько культиваторов погибло в мире чудес, мгновенно превратившись в божественных злобных призраков, а у него всё ещё оставался шанс — разве это не повод для радости?

«Нужно усердно тренироваться и поскорее выбраться отсюда, чтобы не заставлять Ли Я беспокоиться. И ещё дядюшка Гу… Если я проведу здесь несколько сотен или даже тысячу лет, не получится ли так, что я не успею проститься с ним?» — эта мысль наполнила Чжан Буку острым чувством необходимости спешить.

Он всегда подозревал, что дядюшка Гу необычный и, возможно, скрывает свою истинную силу, но как бы тот ни маскировался, он всё же моложе Ли Я и не мог значительно превосходить его в могуществе, особенно учитывая, что у Ли Я была такая невероятная возможность, как Город Чудес.

Поднявшись на ноги, Чжан Буку приступил к практике Беспредельных Шагов Самобытности. Двигаясь по пещерной комнате и постоянно меняя шаги, он полностью погрузился в тренировку, забыв о времени и боли. Несмотря на физическое истощение, его разум оставался кристально чистым.

Незаметно пролетело два года.

Всё это время Чжан Буку непрерывно практиковал Беспредельные Шаги Самобытности, ни разу не позволив себе отдыха. Удивительно, но тренировка божественного искусства не утомляла его, напротив — он постепенно находил способы противостоять разрушительной силе мира чудес.

Внезапно звук шагов из туннеля вывел его из состояния глубокой концентрации. Обернувшись, он увидел медленно входящего в пещерную комнату Повелителя мира чудес.

Чжан Буку, уже встречавший его ранее, не испугался, лишь настороженно следил за ним взглядом.

Повелитель мира чудес внимательно посмотрел на него и произнёс: «Божественное искусство, которое ты практикуешь, поистине незаурядно и обладает колоссальным потенциалом. Продолжай усердно тренироваться — в будущем твои достижения непременно превзойдут все ожидания».

Эти слова глубоко удивили Чжан Буку. Несмотря на то, что противник разглядел его божественное искусство, он почему-то не стал расспрашивать о нём. Неужели этот загадочный человек знаком с воробьём?

Не успел Чжан Буку задать вопрос, как Повелитель мира чудес заговорил: «Хотя твой друг и получил Город Чудес, он так и не овладел по-настоящему его силой. У Города Чудес есть другой истинный хозяин. Не хочешь ли принять меня в учителя и унаследовать мои знания? В будущем ты сможешь сделать так, чтобы Город Чудес признал тебя своим властелином. Впрочем, если это тебя не привлекает, то с моими наставлениями ты без особого труда сможешь подчинить себе любое божественное сокровище».

Взять в учителя? От неожиданности мысли Чжан Буку спутались. Он отчётливо ощущал подавляющую силу Повелителя мира чудес — сейчас он был абсолютно беспомощен перед ним и даже не мог солгать. Но если Повелитель мира чудес задумал обман, зачем ему такие сложности?

Повелитель мира чудес, словно прочитав его мысли, пояснил: «Меня интересуешь не ты, а существо, стоящее за тобой. Сейчас наши жизни неразрывно связаны — моя смерть означает и твою гибель. По крайней мере, мы уже на одной стороне. Если я смогу наладить добрые отношения с твоим покровителем, это принесёт лишь пользу, без малейшего вреда».

«Мой покровитель? О ком вы говорите?» — недоумённо спросил Чжан Буку.

Повелитель мира чудес ничуть не удивился. Он давно изучил воспоминания Чжан Буку, но некоторые из них оставались недоступными — какая-то могущественная сила препятствовала его проникновению. После того, как он лично убедился в силе покровителя Чжан Буку, он не осмеливался продолжать поиски.

«Раз не знаешь, лучше не спрашивай. Чрезмерные знания порой опаснее невежества. Тебе достаточно понимать, что ни он, ни я не стали бы так усложнять, если бы хотели навредить тебе. Твоя ценность не настолько высока», — неторопливо произнёс Повелитель мира чудес.

Выслушав это, Чжан Буку погрузился в молчание. Удивительно, но он не чувствовал обиды — напротив, его благодарность таинственному воробью только возросла. Даже если это и был некий хитроумный план, он принимал его. В будущем он непременно отблагодарит своего пернатого благодетеля.

Что касается Повелителя мира чудес, то, если разобраться, между ними не было прямой вражды. В том, что он встретил смерть в мире чудес, винить некого — путь он выбрал сам, без принуждения.

Глубоко вздохнув, Чжан Буку твёрдо произнёс: «Хорошо!»

Затем он опустился на одно колено и, сложив руки в почтительном приветствии, произнёс: «Учитель, прошу принять поклон ученика!»

С этими словами он склонил голову.

На лице Повелителя мира чудес появилась странная улыбка: «Сколько лет прошло… Уже очень давно никто не называл меня учителем. Мой предыдущий ученик теперь занимает такое высокое положение, что боится даже малейшей связи со мной, своим бывшим наставником».

В его голосе звучала горькая самоирония.

Чжан Буку поднял голову и с любопытством спросил: «Кто же ваш ученик?»

Улыбка мгновенно исчезла с лица Повелителя мира чудес, и он презрительно фыркнул: «Он? Всего лишь очередной пёс Святого Двора!»

(Конец главы)