Достигнув святости, меня призвали… пасти божественных коней!

Едва договорив, Синь Цзы пронзительно взглянул на Юй Инъин и решительно направился к ней. Девятипалый Божественный Владыка поспешно схватил его за руку.

«Ты в своем уме? Эта девушка из Звездного Морского Братства, а здесь территория Мечника Фу Дао. Не вздумай творить глупости!» — раздраженно бросил он.

«Истребление демонов и дьяволов — священный долг каждого ученика Буддийской школы. Разве можно пренебрегать своими обязанностями из страха перед сильными?» — торжественно ответил Синь Цзы, пытаясь вырваться из хватки Девятипалого Божественного Владыки.

«В мире полно демонов и дьяволов. Этот демон еще не причинил никому зла, как можно просто так нападать? Не забывай о своей миссии — тебя ждут куда более серьезные испытания», — мрачно произнес Девятипалый Божественный Владыка. У него разболелась голова — этот упрямец стал еще несноснее, чем десять тысяч лет назад. Хотя он знал, что Юй Инъин не имела отношения к Мечнику Фу Дао, любые действия здесь неизбежно нарушили бы покой Долины лекарств, чего ему совсем не хотелось.

Синь Цзы нахмурился, не сводя глаз с Юй Инъин. Она, словно почувствовав что-то неладное, обернулась, и их взгляды встретились сквозь белоснежную пелену падающего снега. Почему-то, едва увидев его, девушка ощутила необъяснимый дискомфорт и даже страх. Она инстинктивно отвела взгляд и поспешила прочь.

Даже отойдя на приличное расстояние, тревога в её сердце не утихала. Невольно оглянувшись и увидев, что Синь Цзы все еще смотрит на нее, она испуганно отвернулась и ускорила шаг. Погруженная в свои мысли, она не заметила, как столкнулась с кем-то. Очнувшись от оцепенения, она поняла, что врезалась в Гу Аня.

Среди падающего снега Гу Ань стоял в развевающихся на ветру синих одеждах, держа в руке зеркало, словно веер. Свет, отражаясь от его головного убора и золотого узора на лбу, создавал вокруг него особое сияние. Юй Инъин застыла на месте, впервые подумав, что Гу Ань выглядит поистине благородно — если в мире и существуют настоящие Бессмертные, они должны выглядеть именно так.

«Что случилось?» — спросил Гу Ань, прекрасно понимая ситуацию, но искусно притворяясь несведущим.

Оказавшись рядом с ним, Юй Инъин почему-то сразу успокоилась. «Там один монах все время смотрел на меня…» — пожаловалась она.

«Разве ты не та, что ничего не боится? И вдруг испугалась какого-то монаха?» — рассмеялся Гу Ань.

«Я и сама не понимаю почему, но от его взгляда мне стало не по себе», — сердито посмотрела на него Юй Инъин.

«Не по себе? Может, совесть нечиста? Уж не украла ли ты его монашеское одеяние?»

«Тьфу, за кого ты меня принимаешь? За черного медведя-оборотня?»

После такой шутки Гу Аня Юй Инъин наконец расслабилась. Гу Ань направился к своему павильону, а Кровавый Святой Тюрьмы, следуя за ним по пятам, бросил на девушку презрительный взгляд. Юй Инъин тут же вспылила и начала осыпать его ругательствами. Человек и бык принялись обмениваться колкостями, а Гу Ань, давно привыкший к подобным перепалкам, даже не стал вмешиваться.

В последующие дни Синь Цзы оставался в секте Тайсюань, расспрашивая учеников об их впечатлениях о Мечнике Фу Дао. Три дня пролетели незаметно, и он вернулся в Долину лекарств, уже убедившись, что Мечник Фу Дао — человек высоких принципов, заботящийся о простых людях, и точно не станет мешать ему истреблять демонов и дьяволов.

Едва прибыв в Долину лекарств, он встретил Ян Цзяня и Ли Линтяня. Ян Цзянь как раз тащил недовольного, но не подающего виду Ли Линтяня на улицу, чтобы найти место для тренировки. Увидев этих двоих, Синь Цзы не мог отвести взгляд и преградил им путь.

Ян Цзянь посмотрел на него, слегка нахмурившись. Даже сдерживая свою базу культивирования, он излучал неудержимую внутреннюю силу, достойную небесного гения. Рядом с ним Ли Линтянь казался совершенно лишенным ауры.

«Монах, чего тебе надо?» — недовольно спросил Ли Линтянь, оглядев Синь Цзы.

«Амитабха! Этот монах видит, что вы оба обладаете незаурядным талантом и особыми качествами. Не хотите ли вступить в нашу Буддийскую Школу Горького Моря и встать на путь совершенствования?» — произнес Синь Цзы.

Буддийская Школа Горького Моря? Ян Цзянь еще не успел ответить, как Ли Линтянь уже вспылил: «Ты предлагаешь нам стать монахами? Исключено!» Как он, наследный принц, мог постричься в монахи?

«Монах — это лишь мирское обозначение. Достичь просветления — значит постичь великий путь, обрести вечность», — спокойно ответил Синь Цзы.

Ли Линтянь почесал голову, чувствуя, что этот человек говорит какими-то загадками. Либо у него с головой не в порядке, либо он действительно что-то из себя представляет. Внезапно он не осмелился его задирать — в этой Долине лекарств то и дело встречались великие культиваторы, поэтому он не мог позволить себе быть высокомерным.

«Благодарю за добрые намерения, но у меня уже есть учитель, и я не хочу брать другого. Прощайте», — тихо произнес Ян Цзянь, обошел Синь Цзы и направился к выходу из долины. Ли Линтянь поспешил за ним.

Синь Цзы смотрел вслед уходящим, что-то подсчитывая на пальцах и погрузившись в размышления.

В это время у дальнего павильона Гу Ань и Цзи Сяоюй стояли бок о бок, любуясь заснеженным пейзажем.

«Этот монах, похоже, непрост. Интересно, не доставит ли он неприятностей Ян Цзяню», — заметила Цзи Сяоюй. Хотя она никогда не тренировалась с Ян Цзянем, но чувствовала, что он необычный. Она также была любопытна, как Гу Аню удалось заслужить такую преданность Ян Цзяня. Узнав позже, что Ян Цзянь раскрыл свой талант благодаря пилюлям Гу Аня, она стала еще больше уважать его. Возможно, у Гу Аня и были обычные способности к культивации, но его характер вызывал у нее искреннее восхищение.

«Он же высокопоставленный монах, какие неприятности он может причинить Цзяню? Если что и принесет, так только удачу, разве не так?» — обернулся Гу Ань с искренней улыбкой на лице.

Они продолжили неспешную беседу. Тем временем Синь Цзы наконец нашел Юй Инъин. Поначалу она его очень боялась, но он лишь расспрашивал ее о разных вещах, и постепенно она начала терять бдительность.

Хотя Гу Ань не смотрел прямо на Синь Цзы, его внимание было постоянно приковано к нему. Если бы Юй Инъин оказалась где-то снаружи и попала в руки Синь Цзы, он, конечно, не стал бы вмешиваться, но в Долине лекарств такое было недопустимо. Гу Ань думал, что Синь Цзы не тронет Юй Инъин, однако он ошибался.

Когда наступила глубокая ночь, Юй Инъин медитировала в своей комнате, а свет свечи отбрасывал на стену её колеблющуюся тень. Внезапно она что-то почувствовала и открыла глаза. В поле зрения возникла чья-то фигура, от чего она побледнела и инстинктивно отползла назад, упершись в стену.

«Что тебе нужно?» — нервно спросила Юй Инъин, намеренно громко, явно надеясь, что кто-нибудь услышит.

Синь Цзы стоял у кровати, сурово глядя на нее сверху вниз. «Не трать силы зря, этот монах уже установил барьер, никто не услышит твоих криков, и ты не сможешь сбежать», — холодно произнес он, его взгляд излучал давящую ауру.

«Кто ты такой? Какие между нами счеты?» — стиснула зубы Юй Инъин.

«Амитабха, между нами нет ни обид, ни вражды. Этот монах позволит тебе умереть, зная правду. Ты — перерождение Небесного Демона, и как только твоя база культивирования достигнет уровня изначального духа, ты обретешь воспоминания о прошлой жизни и принесешь бедствия всему живому», — ответил Синь Цзы.

Услышав это, Юй Инъин изменилась в лице, но не стала возражать, а лишь безучастно села на кровати с отрешенным и печальным выражением. «Так вот оно что…» — пробормотала она, горько усмехнувшись. Закрыв глаза, она приготовилась принять свою судьбу.

Синь Цзы закрыл глаза и поднял правую руку, готовясь покончить с Юй Инъин.

Тук!

Чья-то рука внезапно легла на плечо Синь Цзы, заставив его резко открыть глаза, а его буддийское сердце затрепетало. Это чувство было невозможно описать словами, вызывая необъяснимый ужас. Стоит отметить, что он встречал множество могущественных демонов и дьяволов, бывало и такое, что не мог их победить, но никогда прежде не испытывал подобных ощущений.

К своему ужасу, он обнаружил, что не может пошевелиться, а его духовная сила оказалась подавлена, и он не мог ее использовать. Он сразу подумал об одном человеке — Мечнике Фу Дао! По слухам, в какой-то книге было написано, что Мечник Фу Дао перед тем, как убить человека, кладет руку ему на плечо… Он думал, это просто байки, но оказалось — правда.

«Посторонним запрещено убивать в секте Тайсюань», — достиг его ушей хриплый и безразличный голос Гу Аня, полный непререкаемой силы.

Затем Синь Цзы почувствовал, как рука исчезла с его плеча, и он словно сбросил тяжкий груз. Он тут же глубоко вздохнул, его лоб покрылся холодным потом, и он не мог сохранять спокойствие. В тот момент он действительно думал, что умрет.

Он снова посмотрел на Юй Инъин со сложным выражением лица.

«Амитабха!» — раздался его голос, а затем Юй Инъин услышала, как открылась дверь. Открыв глаза, она уже не увидела Синь Цзы. Она вспомнила его последние слова — похоже, в них звучал вздох сожаления?

Однако Юй Инъин не испытывала облегчения от того, что избежала смерти, оставаясь в полном смятении. Перерождение Небесного Демона… Выросшая в Звездном Морском Братстве, она слышала легенды о Небесных Демонах. Неудивительно, что отец не хотел учить ее культивации, а когда узнал, что она собирается в секту Тайсюань, даже обрадовался — оказывается, он боялся, что она навлечет на него беду.

В эту ночь Юй Инъин так и просидела, прислонившись к стене, погруженная в беспорядочные мысли. На следующее утро она привела себя в порядок и вышла из комнаты. Глядя на учеников Долины лекарств, выполняющих утренние упражнения, на их улыбающиеся лица, она чувствовала себя словно в другом мире и даже немного завидовала им. Эти люди, хоть и не обладали особым талантом или знатным происхождением, но по крайней мере могли надеяться на свое будущее.

А она? Родилась под несчастливой звездой, нелюбимая отцом, избегаемая матерью, все считали ее злым духом.

Юй Инъин заметила Синь Цзы, который стоял под деревом, наблюдая за тренировкой учеников и о чем-то размышляя. Встретившись с ее взглядом, он не повернул головы.

«Ему жаль меня убивать? Или он боится запачкать руки?» — Юй Инъин застыла на месте.

Когда утренние упражнения закончились и ученики разошлись, она все еще стояла у входа. Прошло неизвестно сколько времени, пока Гу Ань, проезжая мимо ее двора верхом на Кровавом Святом Тюрьмы, не окликнул ее: «Госпожа Юй, что застыла? Если делать нечего, иди помоги им убирать снег. Ты живешь в моей Долине лекарств, так что должна хоть немного потрудиться, разве нет?»

Юй Инъин очнулась и, увидев его недовольное выражение лица, машинально кивнула в знак согласия. Гу Ань удовлетворенно улыбнулся и, бросив на нее взгляд, говорящий «молодец, что понимаешь», велел Кровавому Святому Тюрьмы двигаться дальше.

В этот момент Юй Инъин пришла в себя и, вспомнив его самодовольное выражение лица, не удержалась и топнула ногой, тихо ругаясь: «Надо же, заставляет благородную девицу выполнять черную работу!»

Хотя она и ворчала, но в душе совсем не злилась. Она вдруг подумала: пусть в целом мире ей нет места, но эта Долина лекарств приняла ее, так что она не так уж и несчастна. В худшем случае она проживет всю жизнь, не занимаясь культивацией, как этот парень Гу Ань, несколько сотен лет, а потом умрет от старости. А что будет в следующей жизни — ей уже все равно. В следующей жизни она уже не будет собой.

(Конец главы)