Бессмертие: Начав путь с мясника, прокачиваюсь в культивации!

Раннее утро. Людские потоки захлестнули рынок на Северной улице, шумная толпа ранних покупателей заполнила пространство. По обеим сторонам улицы расположились многочисленные торговцы со своими овощными лотками.

— Проходите, проходите! Смотрите, любуйтесь! — раздавались зазывные крики.

— Мясная лавка «Чжу» — первые три дня работы, скидка на всё мясо двадцать процентов!

— А, дядюшка Лю пришёл? Что сегодня берём, свиные ножки или кишки?

На мясном прилавке Вэй Хун, сжимая в руках тяжёлый нож для разделки свиней, с энтузиазмом зазывал покупателей. Среди клиентов смешались как постоянные, так и новые, привлечённые низкими ценами. В одно мгновение перед лавкой стало не протолкнуться, толпа сгустилась плотной стеной.

— Эй, парнишка, а почему ты мясо не взвешиваешь? — с недоумением спросила какая-то тётка, поглядывая с подозрением.

— Зачем взвешивать? Вы впервые в мясной лавке «Чжу»? — раздался голос из толпы.

— Этот мясник Вэй — первый нож квартала Аньлэ! — с гордостью воскликнул другой покупатель. — Сверху рубит речных бандитов, снизу — свиней, овец, коров и лошадей. Одним ударом отрубает столько, сколько нужно, и ни на грамм не ошибается!

— Именно так! Мясник Вэй — человек принципа, никогда не обвешивает, — подхватили остальные постоянные клиенты, не скупясь на похвалу.

Тётка с явным недоверием на лице поджала губы и вызывающе заявила:

— Дай-ка мне два цзиня вырезки. Если не взвесишь, я платить не буду.

— Без проблем! — Вэй Хун, затачивая нож и умело орудуя лезвием, расплылся в дружелюбной улыбке. — Если мой удар отклонится хоть на волосок, тётушка, можешь просто забрать мясо и уйти, я не посмею взять с тебя ни одного вэня.

Сказав это, он стремительно опустил сверкающий нож! Идеальный кусок вырезки был отрезан одним безупречным движением. Брошенный на весы перед всеми, он оказался ровно два цзиня, без малейшего отклонения.

— Вот это мастерство, впечатляет! — восхищённо прошептал кто-то.

— Мне тоже два цзиня! — тут же послышались голоса со всех сторон.

— А мне один цзинь свиных кишок!

Покупатели цокали языками от изумления, наперебой стремясь сделать покупку. Чжу Сыхай, наблюдая со стороны, был поражён до глубины души и не удержался от вопроса к Ли Даню:

— У него и правда такой талант?

— Конечно! — с нескрываемой гордостью ответил Ли Даню. — Братец Хун не только мастерски разделывает свиней, но и одним ударом режет мясо, считает деньги без единой ошибки. Ты ещё многого о его способностях не знаешь, иначе понял бы, почему Тань Фэй так отчаянно пытался его удержать.

— Хе! — засмеялся Чжу Сыхай, качая головой, мысленно отмечая, что ему просто повезло, как собаке, случайно наступившей на дерьмо.

Такой талант, как Вэй Хун, настоящее сокровище — с такими навыками он везде сможет преуспеть. Сотрудничество с ним означало, что процветание мясной лавки — лишь вопрос времени. Оглянувшись на трудолюбивого юношу, расторопно управляющегося в лавке, Чжу Сыхай снова разразился мысленными похвалами.

Он заметил, что Вэй Хун вместе с несколькими подростками справлялся со всеми делами в лавке безупречно. Им с Ли Даню оставалось только организовать поставку свиней, обо всём остальном беспокоиться не приходилось. Можно сказать, что вся лавка держалась сейчас исключительно на одном Вэй Хуне.

Чжу Сыхай, прошедший огонь и воду за десятилетия жизни среди простолюдинов, был настоящим знатоком людей. Он не испытывал ни зависти, ни ревности, только глубокое удовлетворение от удачной сделки.

— Похоже, через несколько лет я смогу просто лежать и наслаждаться старостью! — пошутил Чжу Сыхай, прищуривая глаза.

— Мясная лавка «Чжу» — твоё детище, — с улыбкой утешил его Ли Даню. — Что бы ни случилось, ты всегда будешь здесь главным господином.

— Ха-ха-ха! — Чжу Сыхай рассмеялся от души, настроение у него было отличное.

Во время их беседы на улице внезапно возникло волнение. Сквозь толпу пронёсся конный гонец.

— Великая победа! — кричал он во всё горло.

— Срочное сообщение, прошедшее 800 ли! Передовой отряд карательной армии разгромил передовые части объединённой армии мятежных князей в уезде Ланьтянь провинции Цанчжоу, отрубив более 30 000 голов!

— Великая победа! Великая победа!

Военный на высоком коне, с флагом за спиной, промчался мимо, громко выкрикивая новости и направляясь прямо к военному министерству, привлекая восхищённые взгляды всех прохожих.

— Великая победа? Не может быть! — удивился кто-то в толпе. — Генерал Мэн выступил всего десять с небольшим дней назад, армия едва ли прошла 700–800 ли, как могла так быстро одержать крупную победу?

— Да, разве не говорили, что в карательной армии много новобранцев, и они планировали тренироваться по пути на юг? — подхватил другой скептик.

— Хе-хе, что вы понимаете? — вмешался седобородый старик, выглядевший как отставной военный. — Генерал Мэн в бою предпочитает неожиданные манёвры и особенно силён в кавалерийских атаках. Сначала прорывает вражескую линию обороны конницей, а затем давит основными силами. Для его передового отряда, полностью состоящего из кавалерии, пройти 1000 с лишним ли — как поиграть в детские игры.

— Вот оно что! Недаром он великий генерал Мэн, силён! — восхитился кто-то из слушателей.

— Ха-ха-ха, я же говорил, что эти мелкие бандиты не поднимут большой волны? — подхватил другой. — За 800 лет династии Чжоу каких только бурь не видели? Местные князья могут шуметь в своих владениях, но стоит двору послать войска — и им конец!

На улицах и в переулках прохожие были воодушевлены этой хорошей новостью. Все обсуждали её с друзьями, чайные и харчевни были заполнены людьми до отказа. Многие любопытные нетерпеливо хотели узнать больше слухов, а сказители получили благодатную новую тему для своих повествований.

Вэй Хун, однако, не проявил особого интереса к этим новостям. Временная победа или поражение в одной битве, по его мнению, ничего не значили в большом масштабе. К тому же, война в далёком Цанчжоу вряд ли затронет столицу, так что на его жизнь она практически не повлияет. Лучше честно продолжать резать свиней и продавать мясо, чем забивать голову военными сводками.

— Ты, малец, завидуешь? — Вэй Хун окинул проницательным взглядом стоящего рядом Луань Сяоци, который с нескрываемым восхищением ловил каждое слово о битвах.

Тот жадно прислушивался к обсуждениям окружающих о событиях на поле боя. Вэй Хун прекрасно понимал эту юношескую мечту о славе на поле брани, о титулах и почестях. Если бы не воспоминания из прошлой жизни, возможно, и он, как Луань Сяоци, был бы сейчас охвачен таким же боевым пылом?

— Конечно, завидую! — Луань Сяоци честно кивнул, не скрывая своих чувств. — Кто не хочет оставить своё имя в истории и получить княжеский титул? Жаль, что сил у меня недостаточно. Если бы я раньше начал практиковать боевые искусства, возможно, у меня был бы шанс присоединиться к генералу Мэну. В армии, отважно сражаясь, можно получить секретные снадобья и секретные писания. Если бы не мои младшие братья и сёстры, которых нужно кормить, я бы точно рискнул своей шкурой.

— Возможность стать пушечным мясом? — с горькой насмешкой спросил Вэй Хун. — А кто будет заботиться о твоих братьях и сёстрах? Ты не думаешь, что ты избранный судьбой, который каким-то чудом выживет на поле боя под градом стрел и мечей?

— Я? — Луань Сяоци покраснел от напряжения, явно не соглашаясь с таким приземлённым взглядом на вещи. — Сказители говорят о стольких великих генералах, поднявшихся из низов, почему я не смогу стать одним из них?

— Ты видишь только выживших героев, но не замечаешь, что из двадцати-ста тысяч погибших на поле боя лишь один становится таким счастливчиком, которому просто повезло с предками, — Вэй Хун со снисходительной улыбкой похлопал его по плечу. — Бесчисленные юноши в мире имеют такие же пылкие мечты, все фантазируют о великих подвигах и спасении падающего мира. Но в итоге большинство из них становятся лишь клопами, безжалостно раздавленными тяжёлым колесом истории.

— Молодой человек, когда ты научишься признавать свою посредственность, тогда и повзрослеешь по-настоящему!

Луань Сяоци застыл с отсутствующим выражением на лице, явно пораженный такими словами.

Вэй Хун усмехнулся, но больше ничего не сказал. Его собственный талант среди этой группы юношей был действительно выдающимся — всего за месяц тренировок он достиг силы рук в 70 цзиней, и, вероятно, меньше чем за год достигнет внушительной отметки в 200 цзиней. Среди простолюдинов он, несомненно, был гением с редким врождённым талантом.

Однако в этом беспощадном мире слишком трудно по-настоящему добиться успеха! Талант — лишь один аспект, а ресурсы, кругозор, происхождение — всё это непреодолимые горы на пути к вершине. Чем позже такие юноши, как Луань Сяоци, осознают свои ограничения, тем больнее им будет в конце.

Разве посредственность — не тоже своего рода счастье?

«Всё-таки лучше резать свиней, хотя бы мясо всегда есть», — философски вздохнул про себя Вэй Хун, возвращаясь к своей работе.

Примечание переводчика: Генерал Мэн отрубил 30 000 голов в битве, а Вэй Хун хвастается своими шестнадцатью на эшафоте. Как говорится: у кого-то хуй до колена, а у кого-то и хуя нет! Армия объявляет о великой победе, а Вэй Хун такой: “А я вчера свинью одним ударом разделал, можно мне тоже медаль?” Войны и мясники — два столпа, на которых держится эта ебанутая цивилизация!

(Конец главы)