Аттикус Сэйр: Сага волшебника… [Harry Potter/Pre Halo Crossover]

“- Но это необходимо, Эмили. Если я не сделаю этого, даже если ты не обращать внимания на увеличение влияния, Дамблдор победит Гриндельвальда, и использует это по максимуму, чтобы произвести желаемые изменения, и позволь мне сказать тебе, что эти изменения тебе очень не понравятся”.

Она нахмурилась и откинулась на спинку дивана, скрестив ноги и постукивая пальцем по ручке кресла.

“- Ты подвергаешь себя неприемлемому риску, Аттикус”, – в итоге тихо заметила она.

«- Я знаю… и не рад этому, но это должно быть сделано… Дамблдору нельзя позволить победить Гриндельвальда. МКВ, европейские министерства – все они прогнутся под него, чтобы угодить победителю Гриндельвальда”.

На мгновение они замолчали, обдумывая сказанное.

“- Может быть, ты хотя бы попытаешься найти способ бессмертия к тому времени?” – неожиданно спросила Риддл, повернувшись к нему.

Мог ли он рассказать ей о почти законченном ритуале продления жизни? Он намеревался рассказать ей об этом, как только она закончит Хогвартс.

“- Нет… у меня не будет времени, чтобы полностью разобраться в данном вопросе. Это будет позже”. – спокойно ответил он. В какой-то мере это было правдой… у него не было бессмертия… просто увеличение продолжительности жизни.

“- Но я обещаю тебе, Эмили.» – продолжил он, беря ее за руку, «- Я не умру. Потому что у меня есть много мотивов жить…”, – проникновенно произнес он, а потом ухмыльнулся, – “- В конце концов, я хочу увидеть, как мой Остров поднимется в небо. Нет ни малейшего шанса, что я умру раньше, чем это произойдет”, – закончил Аттикус с подрагивающими губами, отчего Эмили в раздражении убрала руку.

«- Ты уверен, что Дамблдор победил бы его в противном случае?” – осторожно спросила она.

“- Да. Дамблдор победил бы его в 1945 году в одиночном бою. Я не уверен в обстоятельствах, но он победил бы”.

Действительно, у него имелось очень мало информации об обстоятельствах, которые привели к победе Дамблдора над Гриндельвальдом.

На данный момент Гриндельвальд шагал по Европе, и только благодаря Франции и России ещё не захватил континент. Силы МКВ, конечно, сыграли ключевую роль, но в итоге, если эти две страны падут, МКВ будет гораздо сложнее освободить Европу.

“- А он действительно убьёт Гриндельвальда?” – поинтересовалась Эмили, на что он насмешливо хмыкнул.

“- Как будто Дамблдор стал бы убивать человека, которого любил. Как будто он убил бы своего возможного любовника”.

Эмили резко повернулась к нему: “- Что? Они любовники?”

Аттикус удивленно посмотрел на нее и нахмурился. Похоже, он не сказал ей об этом. “- Должно быть, я забыл сообщить тебе”, – немного смущенно признался он и заработал сердитый взгляд, который проигнорировал.

“- Но да, скорее всего, они любовники или, по крайней мере, Дамблдор любит Гриндельвальда. Они познакомились, когда были подростками, думаю, когда Гриндельвальда исключили из Дурмстранга, и он приехал в Англию жить к Батильде Бэгшот, которая приходится ему двоюродной тётей”, – пояснил он, вспоминая то, что знал.

“- Как такое не известно?” – удивилась Эмили, – “- Конечно, это подорвет его влияние, и то если ему повезет. Я уже вижу, как его преследуют”. – улыбнулась она с мстительным ликованием.

“- Дамблдор, наверное, постарался, чтобы об этом не узнали.» – пожал Сэйр плечами, «- К тому же, по-моему, очевидно, что они старались держать подобное в тайне. Не то чтобы такие отношения были приняты, учитывая важность продолжения рода, даже если они несколько менее скандальны, чем в маггловском мире”.

“- Ты думаешь, Дамблдор заставил людей замолчать? Навсегда?” – с любопытством спросила Риддл, и он задумался над ее вопросом.

Думал ли он так плохо о Дамблдоре? Он был много кем, макиавеллистом, кузнецом лжи и так далее, но убийцей? Это было бы немного надуманно. Дамблдор известен тем, что является светлым. Даже если бы он знал, что намерения Дамблдора гораздо темнее заявленных и, что он хотел установить как можно больший контроль над людьми, он был не из тех, кто убивает людей..

Аттикус полагал, что Дамблдор, в лучшем случае, может организовать смерть людей.

“- Я так не думаю. Дамблдор – это много кто, но убийца? Не думаю, что он такой. По крайней мере, лично он не стал бы этого делать”.

Эмили слегка нахмурилась, но не стала возражать.

“- Значит, Дамблдор не станет убивать Гриндельвальда”. – констатировала она.

“- Он посадит его в тюрьму до конца его жизни”, – пожал плечами Сэйр, “- Затем получит должность главного колдуна в Визенгамоте, станет Верховным Магвампом и директором Хогвартса в следующие десять лет или двадцать после победы над Гриндельвальдом. Я не уверен, что будет первым из перечисленных вариантов”.

“- Он фактически будет править значительной частью магического мира и сможет влиять на всех остальных”, – подвела итог Риддл, наконец поняв суть проблемы.

Аттикус серьезно кивнул. «Он попытался бы и преуспел, по крайней мере, в магической Британии в сотрудничестве с министерством, чтобы ограничить магию и то, чему именно учат, еще больше, чем это уже происходит. Не думаю, что я смог бы сделать то, что сделал в отношении своего школьного образования, если бы родился, скажем… через десять-двадцать лет”.

“- Нельзя допустить, чтобы он победил Гриндельвальда”, – недовольно пробормотала Эмили.

“- Если я убью Гриндельвальда, то навсегда заслужу вражду Дамблдора”. – добавил Аттикус, на что она выглядела довольной.

“- Хорошо.” – ее голос звучал почти радостно. Она не простила Дамблдора за то, что он пытался вернуть её в Сиротский приют. Конечно, тот факт, что Дамблдор довольно ясно дал понять, что она ему не нравится, также способствовал испытываемой к нему сильной неприязни.

“- Эмили… Этот человек популярен, когда не должен быть. Он вцепился в несколько влиятельных семей, некоторые даже в Визенгамоте. Даже если мы отнимем у него победу над Гриндельвальдом, все равно останется это его влияние.

Он коварен, и гораздо более худший враг, чем Гриндельвальд. Да, Гриндельвальд хитер, умен и силен, но с ним легко справиться. Он просто черно-белый. Мы находимся в состоянии войны, и его убийство будет справедливым. Когда дело касается Дамблдора, он будет действовать в серых тонах и предпочтет атаковать так, что ты не сможешь ответить на это физически или даже юридически.

Он будет нападать на репутацию, через слухи, через инициированные расследования, и это только то, что я могу придумать с ходу, а Дамблдор слишком опытен и умеет манипулировать людьми, чтобы все было так просто”, – пояснил Аттикус, откинувшись на спинку дивана.

“- Тебе не кажется, что ты переоцениваешь Дамблдора?”

“- Это ты недооцениваешь его, Эмили. Он занимал эти три поста десятилетиями, и в моих видениях стал почитаем почти как второе пришествие Мерлина. Выглядело подобное отвратительно”.

На самом деле он уважал этого человека. Уважение было вызвано его могуществом, как магическим, так и политическим. Жаль, что он был слишком коварным манипулятором, так как мог бы стать достойным союзником или, по крайней мере, нейтральным противником.

«- К тому же… он не давал твоему альтернативному “я” победить достаточно долго, чтобы произошла случайность”, – предостерегающе добавил он, и Эмили поджала губы, ничего не ответив.

“- Так что же нам делать с Дамблдором? Если…» – она запнулась, «- Когда ты победишь… убьёшь Гриндельвальда?” – исправилась Риддл, на что он улыбнулся ей, а затем поднял глаза к потолку.

“- Я не знаю”, – признался он. “- Дамблдор должен умереть или быть нейтрализованным, но я боюсь, что полностью нейтрализовать его будет невозможно. Дамблдор слишком скользкий, чтобы запутаться в любых расставленных сетях, и я бы не хотел беспокоиться о том, что он вырвется из них, и мы даже не поймем ничего, пока сами не окажемся в Азкабане”, – сухо заметил он, и Риддл напряглась, как только он заговорил о печально известной тюрьме.